Дороги Рагнара Ворона (СИ) - Ледащёв Александр - Страница 22

— Я ничего не слышал. Да и дразнил он тебя, наверное, по-норвежски?

— Само собой, что не слышал. Само собой, что по-норвежски. Но было понятно, что он смеялся надо мной — Дворовым без двора, — сердито сказал Дворовый.

— Добро. В горах, надо думать, тебе было лучше, а я тебя оттуда унес. Что тебя теперь не устраивает, Дворовый — компания или то, что своим домом пока и не пахнет? — Спросил Рагнар, почувствовав себя задетым.

— Нет, что ты! — испугался Дворовый, — не в этом дело. Я же говорил, что ты меня не поймешь, — грустно прибавил он.

— До конца, наверное, нет. Моим домом много лет был весь мир. Но понять, о чем ты, я могу. Хотя никогда такого не чувствовал, — отвечал Ворон, подумав.

Дворовый влез ему на плечо и добавил: «Та круглая штука, которую ты сунул вчера в сумку, не простой камешек. Я точно не знаю, на что он годится, но не простой».

— Попробую разобраться с ним ночью, — сказал Ворон, шагая в направлении Согне-фьорда.

— Мы идем в этот ваш, как его, Согнефьорд? — спросил Дворовый.

— В его сторону. Там посмотрим. Может, не придется идти в сам фьорд, — неохотно ответил Ворон. Дворовый понял, что его спутник просто не хочет сглазить свой поход, и отстал с вопросами.

К вечеру они остановились в лесу. Ворон развел костер, развязал сумку, и они с Дворовым поели. Ворон задумчиво закурил трубку. Весна бродила в лесу, наполняя воздух ароматом проснувшейся жизни, голоса леса звучали звонче, зазывнее, нежнее. Ворон грустно усмехнулся. Обычно в это время он уже был в море, как всегда раньше всех выйдя на Лебединую дорогу. Теперь он бродил по земле, стремясь убить короля, за ним охотились по всей Норвегии люди Гальфдана, он нажил себе врагов в лице горных троллей и не мог больше идти горами, и совершенно необязательным было то, что он еще когда-нибудь выйдет в море. Эта мысль была особенно неприятной. Он не представлял себя без моря. Вся его жизнь была связана с ним.

Он порылся в сумке и достал оттуда круглый камень, не так давно красовавшийся во лбу тролля Рандвара. Камень, как камень. Прекрасно обработанный, без единой шероховатости, увесистый камень. Рагнар повертел его в руках, легонько постучал по нему ногтем. Вспомнил, как делал тролль Рандвар и подышал на него. Никакого толку. Камень оставался камнем. Но неспроста же его назвал необычным Дворовый. Он положил камень на землю и улегся сам.

Костер сел на угли, Дворовый спокойно спал, а Рагнар задумчиво смотрел на камень, уже не видя его. Стало темно. Рагнар очнулся от своих мыслей и сосредоточился на камне. И вдруг он понял, что видит сквозь него. Сквозь камень он отчетливо увидел траву, на которой тот лежал, до последней травинки, словно днем. Он подхватил камень, чтобы убедиться, зажмурил один глаз и посмотрел в темноту леса другим, поднеся к нему глаз Рандвара. Лес стал виден ясно, будто при солнечном свете. Более того, если он смотрел на что-то попристальнее, то эта вещь приближалась.

— Интересно, этот глаз видит только ночью, или еще и днем? — негромко спросил вслух Ворон, — так или иначе, это очень полезная вещь. Теперь, при желании, можно идти и ночью.

— Что? — спросил спросонок Дворовый, подняв голову.

— Ничего, спи. Завтра расскажу, — сказал Ворон, спрятал камень в сумку и уснул.

Утром, проснувшись, он первым делом достал глаз Рандвара из сумки и посмотрел на него. Камень остался камнем.

— Значит, камню нужна ночь, — сказал Ворон.

— А что будет ночью? — спросил Дворовый.

— Ночью сквозь него видно все, будто днем. А то, что далеко, он приближает.

— Вот видишь! Я же говорил тебе! — Дворовый надулся от важности. — А сейчас что?

— Ничего. Просто камень, — с сожалением сказал Ворон.

— А может, ему просто нужна темнота? — спросил Дворовый.

— Темнота? А что, можно попробовать, — оживился Ворон. Он взял камень в ладони, держа их колодцем, и поднес к глазу. На лице его медленно появилась улыбка.

— Работает, — сказал он. — То, что далеко, я теперь вижу так, будто оно совсем рядом.

— Угу, — солидно покивал Дворовый. — Можно сделать для него какую-нибудь трубку из дерева, например. Будет удобнее.

— Будет, — согласился Рагнар Ворон. — Ты хорошо придумал, надо сделать для него трубку. Сделаю нынче же вечером!

Он убрал глаз Рандвара в сумку, Дворовый вскочил ему на плечо, и они отправились в путь, избегая дорог, и двигаясь в сторону Согне-фьорда.

Так Рагнар Ворон вел поиски короля Гальфдана Черного.

Следующим вечером Рагнар Ворон сделал трубку для глаза Рандвара и получил очень удобную вещь. Теперь глаз Рандвара работал и днем, и ночью. Днем он приближал предметы, ночью делал то же самое и к тому же давал возможность видеть в темноте, как днем. Спустя несколько дней, вечером, когда они с Дворовым уже готовились ко сну, Рагнар сказал:

— Рандвар дважды оказал мне великую услугу. Жалко, что я его даже поблагодарить не смогу.

— Ну, ты же собираешься хранить копье вечно, да и глаз тоже, думаю, не выкинешь. Так что память о Рандваре не умрет, а если у тебя еще будет семья, то и подавно. Такие вещи будут передаваться из поколения в поколение, — сказал Дворовый довольным голосом.

— Да, если еще будет семья, то да. Ну и мне самому, конечно, такие вещи не повредят.

— Я бы на твоем месте носил трубку на плече, а не в сумке. Жизнь у нас тобой идет веселая, напряженная, мало ли, не пришлось бы удирать откуда-нибудь, побросав все, что есть. Ее потерять было бы жалко.

— Разумно, — снова согласился Рагнар и, притачав к трубке ремень, повесил ее на шею.

— Кстати, неплохо было бы поесть, — сказал Дворовый как бы невзначай.

Рагнар рассмеялся и развязал сумку, а Дворовый привычно вытащил холстинку и разложил на ней еду.

— Скоро мы выйдем к Согнефьорду, Дворовый. Там я или найду короля или не найду короля. Если не найду, то придется искать его дальше, тем более, что в самом Согнефьорде мне появляться нельзя, это земли Черного. Если я найду короля, то опять же — я или смогу убить короля, или не смогу убить короля. Все, как всегда, очень просто.

Дворовый не ответил, он думал о чем-то своем. Но потом встрепенулся и произнес:

— Скажи, а после короля и Хрольфа, ты уже совсем никого больше не станешь убивать?

— Лучше спроси напрямую, пойдем ли мы строить дом, — усмехнулся Рагнар. — Да, если все выйдет, то мы пойдем строить новый дом.

— Тогда хорошо бы все побыстрее закончить, — мечтательно протянул Дворовый.

— Да знаешь, я бы тоже не хотел хороводиться с Гальфданом и Ролло до осенних штормов, но мы не на рыбалку пошли, а всего-то навсего убить короля, окруженного его людьми, а заодно стрясти денег с ярла, за которым стоит больше семисот человек. А кроме того, хорошо было бы не напороться на один из отрядов короля, которые сейчас бегают по Норвегии и ищут меня или мою семью.

— Да все понятно, понятно! — испугался Дворовый, — я ведь просто так сказал.

— Давай спать, Дворовый. Завтра мы выйдем к Согне, и мне бы хотелось иметь ясную голову, а не клевать носом. Тем более, что никому не ведомо, сколько нам еще потом спать не придется.

С этими словами Рагнар Ворон вытянулся на своем плаще, положив копье Одина под руку, и уснул. А Дворовый какое-то время еще сидел у костра и задумчиво смотрел в огонь, шевеля время от времени усами.

Утром Рагнар проснулся с первым лучом солнца. Он поднялся, с хрустом потянулся и уселся проверять свое оружие. Он проверил заточку на мече и на топоре, пристально осматривая режущую кромку — нет ли на ней зарубок или не выщерблена она.

Потом так же старательно пересмотрел все стрелы, лежащие в колчане, проверяя прямизну по натянутой тетиве. На всякий случай, сменил тетиву на луке. Они приближались к Согне-фьорду, и следовало быть готовым ко всему каждый миг. Напоследок он осмотрел копье Одина, но здесь, скорее, просто полюбовался им, чем искал недостатки. Дворовый, проснувшийся при первом шевелении Рагнара, с интересом наблюдал за его приготовлениями.