Плоды проклятого древа (СИ) - "Demonheart" - Страница 217

Шикарно. Просто блеск. Значит, в Африке бродит Пепельный Зверь, а у нас будет Морозный Зверь. Симметрия, сука.

Мне нужно как-то до него докричаться. Он же сейчас в совершенно ошалевшем состоянии, такая резкая смена обстановки должна травмировать не меньше, чем само заключение в петле. Только как с ним связаться? Он ведь вряд ли что-то видит или слышит, что вполне закономерно, потому что у ледяного вихря нет ни глаз, ни ушей. Его способ восприятия совершенно иной, продиктованный силой… и сама сила не является криокинезом как таковым. Осколки замерзшего воздуха продолжают кружиться, хотя ветра там быть не может. Это телекинез, воздействующий одновременно на макро- и микроуровне. Грубые манипуляции объектами и воздействие на тепловое движение частиц.

Я сделал вокруг вихря несколько кругов, несколько раз перевернулся в воздухе, и напоследок помахал руками. Минутку, звук же это тоже колебание частиц. Может, он все-таки слышит?

— Эй! Пожалуйста, успокойся! Ты уже в полной безопасности! — заорал я, подкрепляя слова выразительной жестикуляцией.

Вращение вихря немного замедлилось. Кажется, он все-таки слушает.

— Слушай, я понимаю, ты ужасно напуган и не понимаешь, что происходит. Но я не смогу тебе помочь, пока ты продолжаешь замораживать все вокруг! Вспомни, кто ты! Вспомни, каким человеком ты был, и вернись в свой облик! Ты можешь это сделать, это также просто, как дышать! Просто вспомни!

Прошло несколько бесконечно долгих секунд. Вихрь начал сжиматься, уплотняться, пока не исчез полностью, оставив после себя человека, стоящего на коленях, обхватившего себя руками и бессмысленно таращащегося в пространство. Замерзшая почва крошилась под его весом, но он словно не замечал ничего вокруг. Я немного снизился и, собравшись с духом, выключил защиту. Не стоило показываться ему на глаза в «сером» виде.

Все вокруг заволакивал туман. Точнее не туман, а испаряющийся воздух. Из-за этого мне пришлось выждать еще немного, прежде чем температура поднялась до безопасного для жизни уровня. Хотя все равно ступать по хрустящей земле было пиздецки холодно. И все же я шел вперед, игнорируя жгучий мороз, потому что знал — надо. У меня сейчас нет права дрогнуть. Я подошел к освобожденной жертве, положил руку ему на плечо и чуть не заорал, настолько ледяным оказалось прикосновение.

— Все хорошо. Посмотри на меня. Теперь все будет хорошо. Никакого огня, никакой боли. Прости, что заставил ждать так долго.

Жертва подняла глаза, и в его рыбьих глазах появилась мизерная толика осмысленности. Он не верил в реальность происходящего. Ну ничего, это пройдет, со временем.

— Сможешь идти? Не разучился?

Я рывком поднял его на ноги, но лишь с третьей попытки до него дошло, что нужно делать. Ноги явно слушались плохо, несколько раз мне пришлось поддерживать его, чтобы он не бухнулся лицом об асфальт. «Его», «он».

— Помнишь, как тебя зовут?

Ноль реакции. Странно, в прошлый раз он был в лучшем состоянии, даже мог связно говорить. Ну, то есть, когда не вопил от боли. После драки кулаками, конечно, не машут, но Протекторат непозволительно мало внимания уделял изучению этих петель и тому, что происходит с закольцованными. А могли бы пополнить ряды героев множеством сильных кейпов. Правда, я еще точно не знаю, с какой частотой будут случаться триггеры, но пока выглядит очень перспективно.

На обратном пути Монтпилиер уже не напоминал город-призрак. На улицы высыпали немногочисленные жители, напуганные тем тарарамом, который устроил, эмм…, ладно, пусть действительно будет Морозный Зверь. Раз уж пришла на ум такая аналогия. Вспомнив о тайне личности, я стянул с себя куртку и набросил ему на голову, но тот отреагировал неожиданно агрессивно, весь затрясся и замахал руками, пытаясь избавиться от помехи. Похоже, темнота слишком тесно ассоциировалась у него с годами, проведенными в изолированном коконе. Я не стал спорить, и позволил Морозному Зверю идти с открытым лицом.

У самого моста, обозначающего границу города, я оглянулся и крикнул собравшимся людям:

— По 89-й магистрали снова можно нормально ездить! Советую перебираться на восток или через границу.

Ни ответа, ни привета. Ну и ладно, не больно-то и хотелось.

Мэри надоело сидеть за рулем, и теперь она прогуливалась туда-сюда, уже почти не нервничая при виде распятого на дорожном знаке трупа. Когда она увидела нас с Морозным Зверем, на ее лице отразилась смесь непонятных чувств, в которой вряд ли нашлось место облегчению.

— Это и есть тот тип, которому ты обещал помочь?

— Ага. Неважный у него видок, правда?

— Да не то слово. Что с ним?

— Слышала про Серого Мальчика?

— Чет знакомое, но вспомнить не могу.

— Везет тебе… короче, это самый страшный ублюдок, когда либо ходивший по земле. Он был членом Бойни № 9, умел создавать неразрушимые петли зацикленного времени, где его жертвы снова и снова переживают различные пытки. Он давно мертв, но его жертвы все еще мучаются. Но теперь таких страдальцев стало на одного меньше.

Я похлопал Морозного Зверя по плечу. На этот раз он отреагировал, повернул голову в мою сторону. Выражение его лица стало почти осознанным, он медленно раскрывал и открывал рот, шевелил губами, пытаясь вспомнить, как это вообще — говорить. Поверхность его тела оставалась нестерпимо холодной, на коже и легкой летней одежде собирался иней. Похоже, это надолго, а то и навсегда. Зависит от того, как сможет ли он преодолеть неизбежную в его случае пирофобию.

— Погоди. Ты говоришь, Серый Мальчик давно мертв? И все это время…

— Ага, он просидел в петле больше, чем ты на свете живешь. Не знаю, сможет ли он когда-нибудь полностью восстановиться. Давай, друг, садись на заднее сиденье, — я открыл дверцу пикапа. — Вот так, забирайся. Мэри, пожевать что-нибудь осталось?

— Ща… только сырные снеки и полбутылки колы.

— Сойдет, давай сюда. Чувак ничего не ел двадцать два года, тут даже моя стряпня лакомством покажется.

Пришлось внимательно проследить, чтобы наш новый спутник не облился колой и не попытался съесть пакет от снеков вместе с едой. Я пересел на переднее сиденье и поминутно контролировал его через зеркало заднего вида. К счастью, вел он себя смирно и в основном глазел в окно на проплывающие мимо лес и горы. Мэри слегка ежилась от испускаемого Морозным Зверем холода, но я запретил ей включать печку во избежание форс-мажоров, вместо этого отдав ей свою куртку.

Обратный путь занял меньше времени. То ли Мэри освоилась с управлением прибодрившимся пикапом, то ли старалась поскорее убраться подальше от разоренного городка. Когда мы приехали, не было еще и трех часов, но я решил, что на сегодня поездок и приключений довольно. Мэри вымоталась психологически, мои холодовые ожоги болели, да и Морозному Зверю нужно было хоть немного прийти в себя. Мне он требовался в боеспособном состоянии.

Сразу отдохнуть мне не удалось. Шериф Баттрам не терпящим возражений тоном потребовал объяснений: кто я, черт побери, такой, и что за хмыря с собой притащил. Пришлось вкратце обрисовать ему ситуацию. Иду по следу Девятки, чтобы засунуть в жопу Остряку вот этот ножик и провернуть девять раз. Этот хмырь ранее попался в лапы Девятки, пытками они довели его до триггер-события. Нет, в больницу его нельзя. Нет, в полицию тоже, он же ничего не сделал. Сдадим в Протекторат сами, не волнуйтесь. Но немного позже, парень повредился рассудком от издевательств. Да, все в порядке, сэр, я могу его контролировать, но нужно поселить пациента отдельно, морозит он все подряд непроизвольно. А еще нужно легкое снотворное или хотя бы теплое молоко. Надеюсь, непереносимостью лактозы он не страдает.

В арендованный на сутки домик я заполз, когда солнце уже начало клониться к закату. Мэри успела к тому моменту вымыться, переодеться в чистое, и теперь с чувством выполненного долга смотрела телевизор, забравшись на кресло с ногами. И хрумкала печенье. Боже, печенье! Свежее! Где только достала? Какое-то время я еще колебался, потому что отправься в ванную сейчас, она бы точно успела умять все, но в итоге противное ощущение немытого тела победило.