Седьмая руна (СИ) - Каблукова Екатерина - Страница 37

От неожиданности Этьен поперхнулся и закашлялся.

– Ну у вас и шутки!

– Это не шутки. Когда я уходила, там никого не было. Кроме вышеперечисленных.

– Ясно, – капитан Богарне вздохнул. – Опять придется ждать!

– Ждать?

– Да, я хотел осмотреть комнату Люси. Но лучше это делать с некромантом.

– Я могу поехать с вами, – предложила Франсуаза, радуясь, что для нее нашлось дело.

– Нет.

– Как пожелаете, – она отвернулась, чтобы скрыть разочарование.

– Я еду в бордель, – пояснил Этьен, желая сгладить свою резкость. – Не думаю, что это именно то место, куда стоит водить дочь графа.

– Дочь графа – консультант полисмагического управления и дипломированный некромант, который вам так нужен! – возразила Франсуаза, оскорбленная его словами.

– И что?

– Скажите, если бы я была мужчиной, вы бы меня взяли?

С минуту они смотрели друг другу в глаза, полисмаг первым отвернулся.

– Мы поедем на самоходном фиакре! – предупредил он.

– Разумеется! – отозвалась девушка.

Франсуаза никогда не была в Нижнем куртии. Район черни, куда дочери графа д’Эгре путь был запрещен, пользовался вниманием ее брата. Франсуаза неоднократно слышала обрывки разговоров Луи и его друзей, обсуждавших очередной кутеж или же сомнительные достоинства обитательниц веселого квартала.

Теперь она могла увидеть все воочию. Узкие улицы, неоштукатуренные стены, с кое-где обвалившейся каменной кладкой, рассохшиеся двери.

– Когда-то это был фешенебельный район, но потом тесное соседство перестали устраивать аристократов, и теперь здесь живут те, кого называют отбросами общества, – пояснил Этьен.

Фиакр въехал на круглую площадь и затормозил у одного из домов с белоснежными колоннами по фасаду. В отличие от зданий, которые Франсуаза рассматривала по дороге, этот дом был аккуратно покрашен, окна закрывали шторы, а крыльцо было подметено.

Этьен помог спутнице выйти.

– Бонни лучше остаться здесь, – предупредил он. – Ба не жалует животных!

– Ладно, – послушно согласилась девушка. – Охраняй!

Пес заворчал, но подчинился, замер на сидении, зорко посматривая по сторонам.

– Он доверяет вам, – заметила Франсуаза.

– Еще бы, – проворчал Этьен, пытаясь скрыть довольную улыбку.

Он поднялся по ступеням и взялся за начищенное до блеска медное кольцо, чтобы постучать.

Прошло несколько минут, прежде чем дверь открылась, и огромный заспанный детина высунулся наружу.

– Мы закрыты, приходите вечером после пяти, – пробурчал он и собирался закрыть дверь, но полисмаг придержал её.

– Похоже, Снорк, ты не рад меня видеть?

– Тьен? – верзила потер глаза, словно хотел убедиться, что перед ним живой человек.

– Он самый! Ба у себя?

– Проходи, – Снорк отступил от двери и бросил взгляд на Франсуазу. – А это?..

– Она со мной, – вопреки этикету, полисмаг перешагнул порог первым, убедился, что все в порядке, и только тогда посторонился, впуская в дом Франсуазу.

Девушка с интересом рассматривала небольшой холл, откуда на второй этаж вела лестница. Судя по всему, там располагались спальни, или номера, как их называли мужчины.

– Мы подождем в гостиной, – он уверенно открыл одну из трех дверей и зашел в комнату. Франсуаза последовала за ним. Стены в комнате были затянуты светлым шелком, точно таким же шелком, но только с вышивкой, была обита мебель. На одной из стен висели акварели – сцены охоты.

– Ну как? Вы удовлетворили свое любопытство? – поинтересовался Этьен.

Франсуаза почувствовала, что краснеет.

– Простите, но я…

– Ожидали увидеть ярко-красные тона и непристойные картины? – подхватил полисмаг.

– Признаться, да.

– Это все на втором этаже. В номерах. А здесь благопристойное жилище почтенной вдовы!

– Мне кажется, Этьен Богарне, или я слышу насмешку в твоих словах? – проникновенный голос заставил их обернуться.

Невысокая женщина стояла в дверях. Одетая во все белое, она почти сливалась с шелком стен. Белоснежные волосы были уложены в замысловатую прическу, и Франсуаза поняла, что это парик, вряд ли женщина успела причесаться за такое короткое время.

– Насмешку? Как можно, – Этьен подошел к женщине, наклонился и чмокнул в нарумяненные щеку. – Здравствуй, ба!

– Здравствуй милый, – она вернула поцелуй, правда накрашенные карминно-алой помадой губы не коснулись щеки полисмага. – Какими судьбами? Привел ко мне новенькую?

Она повернулась к Франсуазе. Цепкий взгляд прошелся по девушке, не то что раздевая, а сдирая кожу.

– Осторожнее в выражениях, ба! – предупредил Этьен. – Мадемуазель д’Эгре – моя коллега. Некромант.

– Мадемуазель д’Эгре? Дочь графа? – женщина улыбнулась. – Как же, прекрасно знаю вашего батюшку, да и ваш брат тоже частенько заходит.

– Да, я слышала об этом, – девушка спокойно выдержала еще один цепкий взгляд хозяйки дома. Та усмехнулась и повернулась к внуку.

– Она мне нравится.

– Рад за тебя, но мадемуазель д’Эгре вряд ли сочтет эти слова комплиментом.

– Отчего же? – Франсуаза улыбнулась. – Как я поняла, ваша бабушка прекрасно разбирается в людях, раз сумела столько лет вести этот… бизнес. Мне очень приятно познакомиться. Капитан Богарне много о вас рассказывал.

– Неужели? – хмыкнула женщина, явно польщенная словами. – Ни за что не поверю!

– Мадемуазель д’Эгре слишком вежлива, – подтвердил внук, нахально хмыкнув.

Он вообще вдруг стал другим. Франсуаза с изумлением наблюдала за этим преображением. От сдержанного полисмага не осталась и следа. Черты лица заострились, глаза сузились, а движения стали обманчиво-расслабленными, как у хищного зверя.

– В отличие от тебя. Ведь ты нас так и не представил друг другу, – хозяйка дома приподняла подведенные черным брови.

– О, да, мадемуазель д’Эгре, моя бабушка – мадам Жюйсанс!

– Вообще-то мадемуазель, – поправила его бабушка. – Но в мои годы мадам звучит как-то солиднее.

– Рада познакомиться, – Франсуаза протянула руку, которую мадам Жюйсанс пожала и сразу же повернулась к внуку.

– Ладно, покончим с политесами. Тьен, зачем пожаловал? Вряд ли познакомить меня с коллегой по работе?

Последние слова она произнесла очень многозначительно, и Франсуаза все-таки покраснела, но спорить не стала, понимая, что любое отрицание было бы глупостью с ее стороны.

– Поговорить о Люси.

Мадам Жюйсанс нахмурилась, морщины прорезали лоб, напоминая о возрасте.

– Если она куда-то влезла, то пусть выкарабкивается сама, – решительно заявила она. – Неблагодарная девка покинула этот дом два дня назад, и я и пальцем не пошевелю, чтобы помочь ей!

– Этого и не придется делать, – отозвался Этьен. – Она умерла!

– Вот как? – хозяйка дома прошла к дивану и присела, расправила юбки. – Если ты хочешь спросить, причастна ли я к ее гибели…

– Не хочу.

– Тогда зачем ты здесь?– мадам Жюйсанс приподняла брови.

– Комната Люси. Ты еще никого туда не поселила?

– Пока нет.

– Мы взглянем?

– Насколько я понимаю, это риторический вопрос, и задан просто из вежливости?

– Ну что ты! – уверил ее Этьен. – Если ты не позволишь, то я уйду… Правда, вечером сюда с приказом от префекта наверняка заглянет де Гра, и боюсь, что не один… Не думаю, что он довольствуется только осмотром. Стоит ли терять прибыль из-за какой-то девки?

Мадам Жюйсанс усмехнулась, и Франсуаза с изумлением заметила, что эта ухмылка точь-в-точь повторяет ухмылку самого Этьена, даже разрез глаз стал похож.

– Ты предоставляешь мне выбор при его отсутствии? Мило. Главное, по-родственному.

– Конечно, – подтвердил полисмаг. – Не по-родственному было бы заявиться к тебе с приказом сразу, а так ты добропорядочная хозяйка пансиона для девушек, которая изо всех сил помогает следствию.

– Конечно, – согласилась мадам Жюйсанс. – Снорк!

Уже знакомый Франсуазе верзила появился в дверях.