Черные начала. Том 1. Том 2 (СИ) - Кири Кирико - Страница 26

Руки слегка затряслись. Всё же одно дела думать, а другое — сделать. Это будет больно, но… я не вижу другого способа.

Надо научиться впитывать Ци.

Я скинул подушки и лёг на подиум, как в прошлый раз. Осторожно взял один из колышков и поднёс его к глазу. Всё внутри пробрал мороз, я почувствовал, как забилось сердце, а меня самого словно током пробрало. Тело словно сжалось в предчувствие опасности.

Это ведь не сложнее, чем сделать себе укол, верно? Я уже знаю, как это проводится, знаю, куда вводится и примерно как глубоко. Процедура не сложная, просто сама по себе жуткая, а так, справится с ней вообще любой.

Тихий голосок предложил всё отложить…

И я приподнял веко, как это сделала Лисица, после чего начал вводить кол. Я помнил по ощущениям, куда мне его воткнули, но здесь проблемой была боль. Пока ещё холодный, он постепенно начинал нагреваться, и я не медлил, чтобы не ждать, когда станет совсем невыносимо. Почувствовал заднюю стенку, пошкрябал и… надавил.

Вспышка боли ослепила, как и в прошлый раз, но теперь я сидел, плотно сжав зубы, чтобы не издать ни звука.

И всё же не выдержал.

Плотно сжав челюсти и губы, начал кричать. Приглушённо, пытаясь сдержать себя, пока боль не начала отпускать. Не мешкая схватил второй и тут же повторил операцию, после чего совсем ослеп из-за яркого света и боли. Остался последний, тот, что через макушку…

Как и в прошлый раз, сознание словно начало привыкать к ощущениям. Боль становилась чем-то… назойливым и некритичным, как будто острая боль раны перерастает в ноющую. Дождавшись, пока немного полегчает, я осторожно ввёл и последний, через ту же дырку, что и тогда.

Лёг и стал ждать.

Весь трясущийся, покрытый липким холодным потом, я старался сдерживаться, просто ожидая, когда вновь появится пик боли, который перейдёт на задний план и откроет мне всю картину. Если я по тупости сейчас не сделал себе лоботомию.

Вот Лисица удивится: заходит такая, а тут я такой сам себе лоботомию сделал, сижу и слюни пускаю, пустив все свои труды насмарку.

Можно было, конечно, попросить её, но… почему-то я чувствовал, что должен сделать это сам. Судьба?

Но вот, яркий свет из сознания и глаз стал отступать вместе с болью. Опускалась темнота, кромешная темнота, будто я ослеп.

И… точки. Точки с линиями. Я их не видел, но ощущения будто создавали картинку, которая позволяла мне действительно разглядеть всё. Каждый точку, каждый натянутый меридиан толщиной с леску, которые светились серебряным светом.

И Ци. Золотистые облачка.

На этот раз они были в десятки раз разряжённее, действительно напоминая очень мелкую пыль, которой было не так уж и много. Она струилась откуда-то из-под низу, как ручей, поднимаясь лёгкой струёй и расходясь вокруг.

И я… я вижу всё это! Я вижу Ци! Считай, у меня получилось!

Я провёл перед собой рукой, наблюдая за тем, как волнуются частицы. Это было красиво. И пусть я ничего, кроме точек и меридиан с Ци, не видел, это было одно из самых необычных и красивых вещей, которую я мог наблюдать.

Я не вставал, боясь случайно упасть с подиума и вбить себе колья в мозг, закончив тем самым лоботомию. Лежал, наблюдал, не мог поверить, что такое существует, пусть уже вроде как и свыкся с этим.

И здесь уже пошло дело техники.

Видя их, я начал по-разному представлять, как впитывать. Я дышал, напрягал мышцы, просто пытался представить, что впитываю.

Рукой нащупал один из кольев и воткнул его в ногу. Боль по сравнению с той, что я только что пережил, была совсем несущественной. Но зато я увидел, как там начала клубиться Ци. Попытался уже через него впитать её.

И спустя какое-то время у меня получилось.

На что это было похоже?

На… дыхание телом. В моём состоянии это можно было описать именно так. Или, можно сказать, это было словно напряжение без напряжения.

Я делал так же, как говорила Лисица, просто концентрировался на теле, медленно и глубоко дышал, стараясь почувствовать каждую клетку, каждую кость в теле, каждый своё орган, после чего словно втягивал всё вокруг.

Конечно, это как объяснять слепому красный цвет. Но если вкратце, я смог почувствовать ту тонкую грань, то едва заметное изменение в ощущениях, когда Ци начала впитываться. Я сконцентрировался на этом ощущении, запомнил, повторил. Снова и снова, доводя его да автоматизма. Переставал впитывать и вновь начинал. Переставал — начинал. Раз за разом.

И под конец я даже начал чувствовать не только момент, когда впитываю Ци, но и её саму. Словно тело едва заметно наполнялось энергией.

После этого я внимательно сконцентрировался на внутреннем мире, на этих ядрышках и меридианах, после чего начал медленно вытаскивать колья. Одно за другим, буквально вцепившись зубами в видение.

И лишь когда я избавился от железок, позволил себе едва-едва отпустить свой мир и вернуться в реальность, чтобы тут же нырнуть в него обратно и рассмотреть мир снова. И так я повторял кучу раз, пока не выработал умение при желании нырять в мир и видеть свою внутреннюю структуру.

Это как игра на каком-то инструменте. Сначала ты прямо смотришь, куда нажимаешь пальцами, а потом делаешь это, просто захотев, не глядя.

И сидя на подиуме, я понял одну простую вещь.

Теперь я часть этого мира.

Теперь я тот, кто может пытаться вершить своё будущее самостоятельно.

Я могу вернуться домой, если буду силён и упорен, и уже никто не сможет со мной играть и издеваться, если у меня будет достаточно сил.

— Всё упирается в силу… — пробормотал я.

Когда я… не то что пришёл в себя, а скорее начал более менее воспринимать реальность вокруг, было уже утро. По крайней мере, судя по свету, который падал сверху на меня. Я просидел всю ночь, но даже не заметил этого.

Собрав все колья, я решил немного подышать, заодно попробовав свои новые умения вне здания. И каково было моё удивление, когда я почувствовал тот самый переход, когда вышел из храма. Это как выйти в другую комнату, где чуток прохладнее.

Зашёл обратно, вышел, зашёл обратно, вышел. Нет, мне не причудилось, я действительно чувствовал, что в храме энергии больше, чем снаружи. Значит, научившись впитывать Ци и чувствовать, как она копится внутри, я стал в принципе чувствительным к энергии?

Блин, прикольно.

Я даже ради пробы заглянул в себя, стоя на улице, и увидел привычный тёмный мир с серебристыми нитями между такими же серебристыми ядрами.

Не, ну а чё? Всё верно. Не можешь преодолеть талантом, преодолевай упорством и всевозможными ухищрениями. Какая разница, как я добился результата, если я его всё же добился и могу им пользоваться?

Правда, моя радость была недолгой, на моё несчастье, из дома, где мы жили, вышла девчонка из вчерашних. Если не ошибаюсь, та, что сидела на дереве. Они в принципе все на одно лицо, как и мы для них, но, проживя чуть больше полугода с одной, я немного, но начал распознавать их между собой.

— Так-так… — она, до этого сонная и скучающая, растянулась в улыбке. — Что гуляем здесь?

— Возникло желание погулять, — ответил я нейтрально. Не вызывающе и не лебезяще.

— Возникло… — её взгляд опять был прикован к моему лицу. — Откуда такой широкоглазый взялся?

— Издалека пришёл, путешествую, — она лишь дёрнула головой, словно говоря «ну-ну». — А как вы меня нашли в лесу?

— Ну… ты сам на нас вышел. Удивительно, тебя совсем не видно было, хотя… — она слегка прищурилась. — Оу… так ты взял первую ступень. Мои поздравления.

— Спасибо. Но случайно нарваться на вас в огромном лесу? С трудом верится.

— Не думаю, что я обязана отчитываться перед таким, как ты, — очертила она линию между нами. — Мы пришли к своей подруге. А ты свой язык придерживай, когда разговариваешь с теми, кто сильнее тебя, мальчик. Я дам тебе один важный, очень важный совет, который спасёт твою жизнь не раз. Засунь свою дерзость глубоко в глотку, чтобы она никогда не показывалась наружу.

Женщина шагнула ко мне и щёлкнула по носу пальцем. Я с места не сдвинулся. Она улыбалась, только улыбка была немного другой, не как у той, которая мне проверку устроила. Скорее как у девчонки, которая знает, что все парни на районе её.