Попал так попал - Евдокимов Игорь - Страница 11

***

Открыв глаза, я обнаружил, что крышка капсулы уже распахнута, а надо мной стоит док. Интересно: второй встреченный здесь доктор и второй раз женщина. Этой на вид было порядка тридцати пяти лет. Ухоженное, приятное лицо, большие карие глаза, шатенка, длинные волосы были заплетены в косу, стандартный медицинской комбез зелёного цвета с эмблемой медслужбы на рукаве. Тут меня как обухом по голове: стоп, откуда я знаю, как выглядит символ местных врачей. Я попытался встать, но от резкого движения в голове произошел просто взрыв, по-другому и описать это ощущение не могу. Всё перед глазами закружилось, тело охватила слабость и тошнота.

– О, какой резкий, малыш, – успела меня подхватить доктор, не позволив растянутся на полу. – Спокойнее, ты только что освоил большой объем информации. Дай своим мозгам время на адаптацию и выстраивание новых нейронных связей.

Она подтащила меня к креслу и отпустила. Я на ватных ногах упал в него и вытаращив глаза уставился на дока: она говорила на общем языке, который я теперь хоть с небольшим трудом но понимал.

– И долго будет такое состояние? – поинтересовался я.

– Первые пара часов – самые тяжелые, потом пойдет на спад, в течение суток все симптомы должны исчезнуть. Если нет, то что-то пошло не так, и нужно будет разбираться.

– Можно, я, пожалуйста, посижу у вас тут немного, а то совсем не в состоянии самостоятельно передвигаться.

– Конечно, – согласилась док. – Ты закончил обучение на четыре часа раньше, так что в счет сэкономленного времени работы обучающей капсулы, отдыхай часа три-четыре, там получишь еще час в медкапсуле, ускорим твою поправку.

– Почему нельзя сразу в медкапсулу, если она может помочь? – удивился я.

– Увы, первые часы активной перестройки мозгов необходимо пережить без активного медицинского вмешательства, иначе может быть неполное усвоение баз. Всё, не отвлекай меня, – сказала док и приложила мне к запястью инъектор, – Это для ускорения всех процессов, – уточнила она. – И немного снотворного, поспи давай, а то совсем бледный. И да, как проснешься, активней болтай с окружающими. База должна закрепиться в течении недели, желательно наработать как можно больший активный словарный запас.

Кресло стало трансформироваться, раскладываясь в кушетку. Я, последовав за ним, зевнул и отрубился.

Очередное пробуждение вызвало у меня гораздо меньше дискомфорта, голова слегка гудела, присутствовала тупая боль, немного заторможенное состояние. Я огляделся вокруг и не увидел доктора. И что мне делать, спрашивается. «Помародёрствовать, и, набрав ништяков, свалить, увы, это не мой вариант», – с грустью подумал я. Будем лежать и не дергаться. С другой стороны: монах-то оказался нормальным парнем и накормил, и сюда привел. Док тоже вроде на органы не распотрошила. Кстати, нужно проверить, а то вдруг уже чего изъяли в счет оплаты за услуги. Я встал и начал стягивать с себя комбез. Нужно проверить себя, нет ли новых шрамов. За спиной загудела кушетка, превращаясь назад в кресло. Я неглиже побрел к зеркалу, которое было на одной из стен. Стал разглядывать себя и спереди, и сзади, пытаясь обнаружить еще швы помимо того, что остался от вырезанного аппендицита. За этим занятием меня и застали. Док удивленно уставилась на меня, а вошедших за ней незнакомого парня и девушку ситуация развеселила. И дала отличный повод подкалывать дока на предмет любви к молоденьким мальчикам.

– Это не то, что вы подумали, – смущенно отверг я их инсинуации и постарался по-быстрому запрыгнуть в комбез.

По закону подлости ноги запутались, и я чуть не рухнул на колени.

– Так, нарцисс недоделанный, заканчивай тут свои пляски, раз оголился лезь в мед капсулу. Одежду свою прихвати и оставь за ширмой, там же и капсула, – махнула док рукой в угол, где стояла довольно здоровая ширма.

Я подхватил комбез и рванул туда, крышка капсулы уже была открыта. Разувшись и залезая в капсулу, слышал как на вопрос:

– Где такого отхватила?

Док пообещала подкалывающему ее парню такого отхватить, что это катастрофически и необратимо пошатнет его здоровье. Правда ее угрозы не возымели никакого действия. Молодой человек с подругой все равно веселились и продолжали над ней стебаться, а док ворчать в ответ. Когда в очередной раз очнулся, то успел понаблюдать процесс открытия капсулы изнутри. Да, что-то зачастил я по этим капсулам в последнее время. Вылез, стал одеваться, обратил внимание на то, что кто-то аккуратно сложил мою одежду в стопку. Нарядившись, вышел из-за ширмы и уперся взглядом в дока, которая сидела за столиком, прищуриваясь пила горячий напиток и смотрела на меня.

– Ну, как ощущения, в смысле голова не болит? Про твой сеанс эксгибиционизма не спрашиваю, мне такие забавы не по душе.

– Голова, вроде, в норме, – сказал я, повернув её вправо и влево и наклонившись пару раз. – А по поводу последнего, зря вы так, не попробуете не узнаете. Вдруг зацепит, всегда нужно открывать новые горизонты, выходить из зоны комфорта так сказать, – ляпнул я для красного словца и подмигнул ей.

От этого заявления док поперхнулась и долго откашливалась, всплеснув на меня руками.

– Ну ты даешь, откуда такой резкий взялся? И что за зона такая, комфорта, в которой голышом ходить нужно? У нас на станции в открытом доступе таких нет. Слышала на курортных планетах такие бывают, ты похоже с какой?

– Как сказать, – задумался я, – А вообще-то да, у нас разные курорты есть. Но не сказал бы, что планета особо курортная.

– Как называется твоя планета? Даже интересно стало, на досуге гляну, откуда тебя занесло.

Тут я понял, что не могу с ходу назвать свою планету, так как общались мы на общем языке содружества. А официального названия на нем Земля не имеет. Ну не грунтом же или грязью ее называть, как некоторые герои книжек. Решил сказать на русском «Земля».

– Как-как? – переспросила док, – Что это означает?

– Земля, – повторил я, – На общем не знаю, как будет.

– Странно, а номер какой в реестре, сейчас гляну.

– И номера, к сожалению, не знаю, – еще больше озадачил ее я.

– Как так? Ты как вообще здесь очутился? Я понимаю у благородных свои причуды, первый год после совершеннолетия, решил хлебнуть вольной жизни. Доказать, что ты чего-то стоишь, но нельзя же так, совсем не подготовленным. Даже без языка, я молчу про нейросеть, как тебя отпустили без нее. Или твой род совсем разорился? Тогда к чему это испытание, тебе и так придется не сладко. Не понимаю я, вон у твоего дружка стоит сеть последнего девятого поколения, уже пару баз у меня прикупил. А ведь что-то у него уже было предустановлено. Ты как собрался догонять? Присаживайся, чего стоишь, – она налила и подвинула мне чашку. – Рассказывай, чего задумал, прямо заинтриговал меня.

Слушая этот монолог, я напряженно думал: действительно, что я могу рассказать о себе. Меня принимают за местного аристо – это я уже понял из разговора и тех всплывающих в голове знаний, что получил из обрывка общеобразовательной базы. Мне стали известны социальные и общественные структуры государственных образований, входящих в содружество. Я знал, что данные с ид-крипточипа без моего согласия считать не могли. Осталось выяснить, где я на данный момент нахожусь, и придумать какую-то легенду на первое время. Взяв двумя руками высокую то ли кружку, то ли стакан так, как ручки не было, я осторожно отхлебнул из него. Во рту разлился пряный, терпкий, слегка сладкий вкус напитка, очень похожего на глинтвейн, даже присутствовал привкус цитрусовых. Громко выдохнув, я посмотрел на дока и многозначительно произнес:

– Ты же понимаешь, я не могу тебе всего рассказать. И тебя попрошу не распространяться о своих догадках. Если честно, я уже попал пару раз в серьезный переплет из-за чего и очутился на этой станции. Поэтому и детальных планов пока особо нет. Я даже не представляю, где нахожусь.

По мере моего откровения глаза у собеседницы всё расширялись и расширялись, пока не заняли половину лица.