Последний Контракт Том 1. Том 2 (СИ) - Романов Илья Николаевич - Страница 90

Брызги крови окропили моё лицо и тело, а в нос ударил резкий запах мокрой псины.

Холод Смерти проникал в тело волка, проходя через лезвие и замораживая всё на своём пути. Шесть, кожа, кровь, кости… Ему было всё едино.

Вытащив топор и не дав волку сбежать, я наложил печать Концентрации.

Тёмно-синий круг за моей спиной вспыхнул подобно солнцу, а руны внутри него завращались с бешенной скоростью.

Я не чувствовал ранней боли и мигрени. Словно она вся вышла из меня в бане, вместе с той же желтой жижей.

Издав громкий рёв, я нанес вертикальный удар, вбивая лезвие топора в шею монструозного волка, вновь почувствовав на себе теплоту его крови. Часть попала мне в рот и я не думая, проглотил её.

Я видел, как стекленеют глаза этого животного, которое впервые почувствовало страх. Слышал, как грузно падает его тело на прохладную землю. Слышал его последний вздох, после которого оборвалась жизнь.

Сжав рукоять вибрирующего топора, я вытащил его и посмотрел на перегруппировавшихся волков. Больше в их глазах не было превосходства или уверенности. Лишь чувство опасности и предосторожность.

— Один есть, осталось ещё три. — вытер я губы от крови и оскалился ещё шире, выпуская наружу давление Жнеца, от которого топор засиял с утроенной силой.

«Мой Жнец…» — прозвучал на краю сознания хриплый смех.

Увидев, как с дрожью земли, мохнатый врывается в стаю, раскидывая её и атакуя вожака, я вновь применил Скачок.

Этой ночью, земля искупается в их крови.

Сидя на массивном теле убитого волка, я тяжело дышал и смотрел на полную луну, лучи которой освещали поляну… Или то, что от неё осталось..

Топор, источая из себя невероятный холод, торчал в одной из туш. Кровь была повсюду, как и оторванные пласты земли. Вся поляна и территория дома Борея, представляла собой место, где прошла война.

Баня была разрушена и в ней лежало одно из тел волков. Калитка и забор сметены подчистую.

Слушая громкий звук ломающихся костей и чавканья, я медленно повернул голову и посмотрел на мохнатого, который с остервенением рвал тушу вожака. В глазах умершего волка застыла пустота, челюсть была сломана и вырвана с корнем, шкура подрана огромными когтями, а тело разорвано в двух местах.

Да… Мохнатый, жестокий ты медведь.

Этот бой дался мне не слишком просто. Первый убитый волк был лишь удачей и умер благодаря моменту неожиданности. Потом же, начались танцы. Они были быстры, сильны, опасны и, что самое удивительное, действовали словно единый организм.

Ощущая лёгкий холод и покалывание в теле, я поморщился и посмотрел на свою правую сторону тела.

В остатках плеча и части груди виднелись следы укуса мощной челюстью, зубы которой пробили кости и мясо. Мышцы руки и ноги были вырваны во многих местах и глаза цеплялись за белесые кости.

Чувствовал ли я Боль? Да, но я слишком давно иду нога в ногу с этой дамой, чтобы вместо улыбки, кричать на неё.

Три раза я чуть не отправился к Смерти, выживая лишь благодаря своему телу, ставшему сильнее. Вначале, я не чувствовал этого, списывая всё на лёгкость после бани. Но в бою, находясь на грани жизни и за гранью смерти, я будто бы ощутил, что скорость волков, двигающихся невероятно быстро, для меня — обычна.

Как такое возможно? Топор? Вряд ли. Он лишь вбирает в себя энергию Смерти и ассимилирует её, выпуская в этот мир силу старухи.

Объяснение этому я нахожу лишь в деревянной и очень горячей бане. Возможно ли то, что вместе с той желтой жижей, из меня вышла не только усталость и боль, но и прочая грязь, делающая тело слабым? Не знаю, но другого ответа у меня нет.

Но это не всё, что я получил за этот бой…

Слегка вытянув левую руку и посмотрев на неё, я создал на ней тёмно-синий круг печати, в котором вращалось 4 руны — Твёрдость, Материя, Сила, Укрепление.

— Долго же я ждал тебя, Усиление… — пробормотал я, видя одну из своих любимых печатей, открыть которую можно лишь пройдя через бой за жизнь.

Получил я её именно в тот момент, когда один из волков практически убил меня, сомкнув челюсти на моём плече и груди. Вот только, сжать их он не смог. В порыве ярости, гнева и безудержной жажды крови, я не увидел, как тёмно-синий круг вспыхнул за моей спиной, рождая новую печать. Лишь потом, когда я ударом левого кулака пробил голову животного, до меня дошло.

— Хорошо справился, — раздался спокойный голос Борея, заставивший меня оторвать взгляд от печати в своей руке и посмотреть на него.

Во время боя, старик стоял на пороге дома и смотрел. Он не двигался с места, даже тогда, когда я и мохнатый могли погибнуть. Медведю тоже тяжело дался этот бой, судя по его подранной шкуре.

— Угу, — кивнул я, взглянув на ногу и увидев, что та полностью вернулась в былое состояние.

Печать Регенерации не излечивает в прямом смысле этого слова. Она возвращает состояние тела в исходную форму.

— Осталось сделать последнее, — тем же голосом продолжил старик, подняв голову и посмотрев на луну. — Пришло время завершить топор. Закалить его кровью.

Подняв голову я посмотрел на Борея непонимающим взглядом.

Разве бой с волками не должен был сделать этого?

— О чём вы? — хрипло спросил я, чувствуя вкус волчьей крови во рту. Во время боя я напился её с лихвой.

Печально улыбнувшись, старик прикрыл глаза, отдавшись порыву лёгкого ветра, гуляющего среди окружающего нас леса и лежавших тел.

— Двенадцать лет я ждал, пока ты придёшь на мой порог, — начал говорить он, а ветер трепал его седые волосы и бороду, заставляя железные украшения звенеть. — Двенадцать лет, я ждал, пока смогу обрести свободу и смыть свои грехи.

— Я не понимаю… — произнёс я в пустоту.

— Мой сон… — запнулся старик и вновь улыбнулся. Печально, больно. Так улыбается лишь тот, у кого ничего больше не осталось. — Богиня пришла ко мне тогда, когда всё, что мне дорого, было уничтожено. Война, парень. Место, где льётся кровь невинных и реже — виновных. Мой род… Мой клан… Я потерял всё это, Виктор. — открыл он глаза и посмотрел на свои покрытые шрамами руки. — Из-за своей гордости, гнева, упертости, бахвальства и глупости. Величайший кузнец-артефактор Греции, — криво ухмыльнулся он. — Только сейчас, я понимаю, что это звание несло в себе лишь боль.

— Вы заключили сделку. — догадался я.

— Да, — посмотрел Борей на меня своими серыми глазами, в которых была лишь пустота. — Души моего рода в её садах, в обмен на мою службу и жизнь.

Подойдя к трупу волка, в котором торчал топор, Борей вытащил его и, сделав несколько шагов ко мне, протянул рукоять.

— Левиафан не просто оружие, Виктор. — спокойно проговорил он, а я смотрел на рукоять, покрытую кровью. — Это живой артефакт, в который я вложил частицу своей души. Я не соврал тебе, сказав, что лишь проклятый сможет пробудить его. Но, чтобы топор стал только твоим и всегда был с тобой, он должен закалиться не в крови врага…

— А в крови своего создателя… — поднял я глаза, столкнувшись взглядами со стариком.

— Да, — кивнул Борей, а я взялся за рукоять. — Именно таким я создал его, не оставив тебе выбора. А теперь, — взглянул он на тускло сияющее лезвие. — Уважь старика и позволь мне отправиться к своей семье.

Несколько секунд я смотрел на то, как Борей держится за рукоять возле лезвие, ожидая моих действий. Снежинки, падающие с ледяной корки не обжигали его кожу и просто обтекали её.

Я знал, что сделки со Смертью заключают не только те, кто становится Жнецами. Такова её природа. Она любит тех, кто уникален и необычен. Она любит играть на страданиях этих людей, заключая с ними сделки и наблюдая, как кукловод.

Стоило мне кивнуть, Борей отпустил топор и позволил ему лечь в мою руку полностью.

Только сейчас, поняв и осознав, через что пришлось пройти человеку создавшего его, я почувствовал всю тяжесть этого оружия.

И, признаться честно, где-то внутри… Я завидовал Борею. Его дар, уникальность, воля и сила. Всё это позволило ему заключить сделку со Смертью, но не стать её псом, как получилось со мной. И хоть он прошёл через множество боли и его душа зияет пустотой, он в конечном итоге воссоединится со своей семьей. Ну, а я…