Слово и Чистота: Излом (СИ) - Зайцев Александр А. - Страница 47

Плохо. Он уклонился, хотя я не применял эту связку ранее.

Бастард чертит петляющую линию. Странная атака.

Блокировка, еще одна. И только рывок головой в сторону спасает меня от того, чтобы клинок врага не пробил мне глазницу.

Какого черта?!

Атаки Мерска все увереннее.

И что плохо, почти все они проходят сквозь мою защиту. То, что я еще жив, так это только потому, что учился рукопашному бою у Зан Кхема, и мне удается сместиться с линии удара в последнее мгновение.

Я просчитался.

Способность Мерска оказалась куда ультимативнее и опаснее. Он успел меня считать и теперь знал, куда я ударю и где выставлю блок. Ни новые приемы, ни смена стиля боя не помогли. Враг уверенно теснил меня, с каждым своим ударом заставляя отступать.

Метатрон!

Тишина.

Веер?!

Тишина.

Еще несколько секунд, и я труп.

Как не может обычный человек выиграть в шахматы у специализированного суперкомпьютера, который рассчитывает на десятки ходов вперед все варианты партии, так и я не могу ничего противопоставить силе Мерска. Безумная мысль мелькает, но у меня нет иного выбора, и я следую ей, выполняя казавшийся глупым совет Легата Святого Престола. А именно — применяю звуковое закрепление. То есть ору во все горло название техники:

— Веер Вероятностей!

И это сработало! Всего на две секунды, но сработало!

— Тебе ничего не помо…

Договорить Мерск не успел. Слово пробило его череп. Расчеты, анализ — всё это пасует, когда твой противник видит будущее! Но так же как способность активировалась, так же она и пропала, стоило телу Мерска бездыханным упасть на асфальт.

— Тебе придется очень постараться! — с этим словами я оборачиваюсь к Криксу.

Корсиканец ведет себя странно. Он стоит на одном колене, оперевшись на свой меч. Услышав мои слова, парень поднимает на меня полный невероятной боли взгляд. В этом взгляде плещется если не агония, то что-то близкое. Его рука подворачивается, и гросс-мессер разворачивается ко мне другой стороной лезвия. И эта сторона полностью черна, от острия до гарды, без малейшего просвета!! Съедена ржавчиной почти до середины толщины меча. С трудом поднявшись на ноги, Крикс закидывает свой меч на плечо.

— Говорят… — Его голос сух, словно он брел по пустыне несколько суток. — Говорят, боль прочищает мозги… Теперь я знаю, что это так. Я верил, что цель оправдывает средства. Что ради справедливости можно переступить через что угодно. Теперь знаю, что это всё только слова. Нельзя на алтарь своих желаний положить свою честь, свою совесть! Нельзя перешагивать через то, во что ты веришь, ради даже самой благородной цели. Нельзя… Нельзя предать себя и остаться собой. — Он погладил свой меч и обратился к клинку. — Спасибо, что объяснил мне это Жень*.

*Жень — в данном случае китайское понимание справедливости.

Договорив, Крикс принял боевую стойку. Его прана была полна, но он шатался словно тяжелораненый.

— Остановись! — Прошу его я. — Раз ты понял, то мы все исправим!

— Нельзя. — Он шагает на меня, словно осужденный идет на эшафот. — Аутодафе не отменить.

— Я не хочу тебя убивать!

— Придется!

Гросс-мессер бьет вперед.

Уклоняюсь.

— Остановись! — Еще раз призываю я.

— Нет!

Слишком хорошо я его обучил.

Слишком.

Не прошло и минуты, как он вынудил меня. Вынудил встретить его проржавевший меч прямым жестким блоком. Если бы я этого не сделал, то погиб.

Скрещенные Слово и Чистота приняли мощный удар Женя. Удар такой силы, что у меня на мгновение сводит ладони.

С громким звоном гросс-мессер разлетается на части.

Мертвое тело главы РИЗВа выпадает из Излома.

Крупные слезы катятся по моим щекам, а я не могу отвести взгляда от застывшей на лице Крикса умиротворенной улыбки.

Но стоит мне немного прийти в себя, как замечаю, что из наплечной сумки Крикса точит корешок до боли знакомой книги. Возможно, именно талант автора «Непокорившегося» послужил той последней каплей, в результате которой Крикс решился на полноценный союз с Мерском и, переступив через себя, нанес предательский удар мне в спину. Новая волна холодной злости накатывает на меня, но её тут же смывает водопад обрушившейся на меня энергии.

Ночное небо Излома темнеет еще больше. Многочисленные молнии бьют в море. Живые звезды взлетают в небо. Моя прана стремительно восстанавливается.

Впервые, впервые я рад наступающему Прорыву!

Как только моя прана восстановилась полностью, поток энергии поднял меня над портом, а затем потащил выше и выше. Настолько высоко, что при желании одним взглядом можно было окинуть весь простирающийся внизу Вилфлеес. Мне даже показалось вначале, что Прорыв состоится где-то в далеких столичных пригородах. Но вместо этого, ненадолго задержав меня в высшей точке, поток праны швырнул мою проекцию, словно камень из пращи, в северо-восточный район города.

Приземлившись, огляделся. Я стоял посредине широкого проспекта, одной из четырех столичных магистралей, по которым каждый день сотни тысяч людей въезжали или покидали Вилфлеес. «Проспект Бургундии» гласили многочисленные вывески на домах. Бургундия, как постоянный соперник Франции, с давних времен поддерживала Новильтер и по сей день являлась неизменным стратегическим партнером Замка. Эта широкая магистраль, одна из основных транспортных артерий города, и была названа в честь верного союзника.

Видимо, из-за того, что я на момент начала Прорыва находился в Изломе и достаточно близко, на месте оказался одним из первых. Осматриваюсь внимательнее. Хорошо, что сейчас ночь, днем эта трасса забита машинами по всем восьми полосам. Сейчас же поток автомобилей довольно слабый. Наученный горькими ошибками прошлых Прорывов, как только рядом со мной с неба упал еще один рейг, я сразу отдал распоряжение.

— Леонид! — Знакомый мне с первого моего Прорыва Рыцарь Излома, облаченный в стилизованный под спартанскую броню доспех, помотал головой, приходя в себя, а затем поднял голову.

— Маэстро!

— Вон там. — Моя ладонь указывает на здание в двух сотнях метрах от нас, здание, которое украшает характерный символ. — Полицейский участок. Давай туда и поднимай всех на уши! Пусть перекрывают проспект.

— Есть! — По-военному четко ответил мне псевдоспартанец и рванул в указанном направлении.

В десяти шагах от меня приземляется Рэкс, как только его взгляд проясняется, я тут же посылаю его связаться с Охрином, куратором всех тревожных служб столицы.

— Эвакуация? — Как только Рэкс перешел в реальность, услышал я за спиной голос Майи.

Оглядываюсь. Вдоль проспекта возвышаются престижные девятиэтажки. Прикидываю, сколько людей в них живет.

— Не успеем. — Качаю головой. — Но тревогу гражданской обороны включать надо, пусть хотя бы спускаются в подвал. Да, в подвал, и чтобы никто носа на улицу не показывал!

— У нас минут пять до того, как начнется. — Оценив силу ветра в Изломе, уверенно произнесла дева-Рыцарь. — Я беру на себя запуск тревоги и поднятие в штыки ближайшей военной базы.

— Отлично!

Появившийся Галей взял на себя пожарных и службу скорой помощи. Не прошло и двух минут с того момента, как Излом доставил меня сюда, как городские службы пришли в движение. Вначале ночную тишину разорвали многочисленные звуки полицейских сирен, но они показались тихой музыкой по сравнению с тем, как через минуту после них по всей северо-восточной части столицы взревели мегафоны гражданской обороны.

Все радио-телевещательные каналы приостановили свои трансляции и начали крутить предупреждение о надвигающимся Прорыве. Четко отлаженная государственная машина сработала как надо. Дальнейшее было за нами. Каждую минуту на проспект прибывало все больше и больше рейгов. И все они, следуя ветрам Излома, непроизвольно выстраивались лицом на север. Благодаря форуму РИЗВа и обобщенной информации мы уже знали, что направление потоков в Изломе чаще всего идет в направлении будущего Прорыва.