Наследие (СИ) - Рави Ивар - Страница 50

Подбежавшая стража уволокла труп, а за столом началась настоящая вакханалия — все старался хлопнуть Санчо по плечу, подложить ему лучший кусок.

Закончился ужин поздно. Кроме этого инцидента, всё прошло на высшем уровне. Уходя, местная знать подходила ко мне со словами верности будущему королю Регенсбурга: Санчо научил их осторожности.

Едва добравшись до своих покоев, уснул, устав от большого количества событий и пива.

До обеда второго дня вместе с Натой разбирали книги, отклонив любезное приглашение выехать на охоту. Нацисты, собираясь обосноваться в Латинской Америке, захватили с собой множество книг: здесь находились книги по сельскому хозяйству, военному делу, физике и математике. Но больше всего меня обрадовали две — прикладная механика и неорганическая химия. Большинство из этих изданий не открывалось десятками лет — страницы слиплись, местами даже истлели от сырости, царившей во дворце несмотря на камины. Некоторые книги надо бло реставрировать — решил этим заняться уже в Макселе.

Уже заканчивая разбирать книги немецких классиков, наткнулись на большой фолиант с названием: «История оружейного дела от XIV до XX века». Эта книга была настоящей сокровищницей. Здесь отражена вся история развития оружейного дела — от изобретения пороха до пулеметов «Максим». Подробные рисунки, схемы, гравюры и даже черно-белые фотографии. Нашелся здесь и труд выродка Гитлера с пометками черными чернилами на полях. "Хроники" я оставил Гансу, порекомендовав ознакомиться и сжечь, а вот "Майн Кампф" отложил у уже отобранным книгам — надо изучить весь гитлеровский бред.

В Регенсбурге мы прогостили неделю — пришлось уважить Ганса, приняв участие в охоте на кабанов, водившихся здесь в огромных количествах. Второе лето моего возвращения закончилось, утренний воздух в сентябре в Регенсбурге был куда прохладнее, чем в Берлине и Макселе. А мне еще предстояло уйти на северо-запад и найти племя Элтов. Десять воинов во главе с Бером должны вернуться обратно в Мехик, а потом и в Максель вместе с Натой и грузом бесценных книг. Ганс выделил три десятка отборных кавалеристов из своей личной гвардии, чтобы проводить Нату и Бера до Мехика. Бер очень хотел пойти со мной на северо-запад, но я не мог доверить Нату простым воинам, даже с отрядом Ганса. Богдан тоже рассматривался как вариант — но гигант прямо заявил, что если я отправлю домой, он просто начнет рубить воинов Дойчей, пока его не прикончат.

— Бер, ты мой сын, только тебе могу доверить Нату, довези ее в целости. Кроме того, вы везете книги, они стоят десятков человеческих жизней.

Против такого аргумента у Бера доводов не нашлось. Поручил ему сразу по возвращении в Максель заняться отбором для будущего спецназа и присмотреть за Малом. Лайтфут неожиданно изъявил желание сопровождать меня, хотя изначально планировал возвращаться вместе с Натой.

— Сэр, вы идете в дикие земли. Зачем мне с пулеметом переться домой, если я рядом с вами окажусь полезнее.

— Логично, — согласился я, довольный его решением.

Всю неделю, что мы провели в Регенсбурге, Уильям не расставался с Лерницем и Огюстом, самыми продвинутыми «инженерами» Дойчей. Он облазил все мастерские, заглянул в каждую дырку, выведал всё, что только можно было узнать. Особенно в Регенсбурге обрадовались наши ремесленники, отправленные жить сюда еще год назад. Часть из них уже вернулась в Берлин, но около десятка человек согласны остаться в Регенсбурге подольше. С этим проблем не было — с течением времени, — мы об этом говорили с Гансом, — Регенсбург и Мехик будут связаны регулярным сообщением.

Для начала договорились устроить связь по существующей издавна схеме — почтовые дворы, караван-сараи и так далее. Суть в том, чтобы на расстоянии короче дневного перехода находилась укрепленная точка со свежими лошадьми, где гонец может сменить лошадей, поесть, отдохнуть и продолжить путь. А со временем можно замахнуться и на кое-что серьезное.

Бер со своим десятком воинов и тремя десятками всадников Ганса уже находился во дворе, когда мы вышли проводить Нату. Около трех десятков книг, отобранных в библиотеке, пара шикарных медвежьих шкур и отборный окорок были подарками Мольтке. Одних книг предостаточно, чтобы считать поездку в Регенсбург удачной. Попросил Нату, чтобы сразу по возвращении в Максель, села за перевод, а Белояра тщательно конспектировала своим красивым почерком.

После отъезда Наты мы с Гансом еще раз обсудили перспективы дальнейшего сотрудничества. Мольтке хотел сопровождать меня на запад в сторону Атлантического океана, но я его отговорил. Ганс не рождался королем, на мой взгляд, он был слишком доверчивым, а это вызывало опасения. Поделился с ним своими подозрениями насчет недовольства среди некоторых его людей, дал пару советов насчет личной охраны. Пока сидели за столом, миновал полдень. Решил отложить отъезд до утра, чтобы не выезжать так поздно. Вечер мы провели вдвоем — в камине горел огонь, а пиво подносили холодным.

Расслабившись, Мольтке пожаловался, что его тяготит такая должность. Ему куда больше нравилась личная свобода, а именно свободы всегда лишен монарх. От его действий зависит народ, это всегда накладывает ограничения.

— Несколько лет продержись. Потом приедет Труди с Кингом, станешь регентом при моем сыне. — Слово «регент» Гансу было незнакомо, пришлось разъяснить, хотя, по моему мнению, регент не более свободен в своих действиях, чем король.

Мне нужен всего один проводник из числа тех Дойчей, что уже ходили на запад. Но Мольтке был неумолим — вместе с проводником мне придали почетный эскорт из пятнадцати отборных всадников, у половины имелись ружья. Это — часть его личной гвардии: Ганс даже рисковал, отправив часть воинов охранять Нату, а вторую часть выделив мне. Все мои заверения, что моего десятка воинов с учетом нашего вооружения мне хватит, чтобы трижды пройти на запад и обратно, Мольтке проигнорировал. По его словам, северные дикие племена часто проникали в фюрлянд на глубину одного дневного перехода, обходя пограничные заставы.

— Обязательно загляните в Веймар, я еще вчера отправил гонца Хайнду, коменданту, он приготовит покои в моем втором дворце, — напутствовал Мольтке, разворачивая жеребца за Регенсбургом.

Веймар оказался городком побольше Штатенгартена, но заметно уступающим Регенсбургу. Находился в двух днях северо-западнее, мы даже немного отклонились на север, чтобы провести ночь именно там.

Проводника звали Чарп — крови Дойчей в нем, по-видимому, совсем не было, хотя язык знал он прилично. Небольшим отрядом Ганса командовал Харал — мужчина с пышными усами и густой бородой. Первый день он игнорировал Богдана, обращаясь только ко мне, но после моих слов о моем личном телохранителе старался вести с Богданом предельно вежливо. Илс по-прежнему выполнял функции переводчика, но совместное путешествие уже приносило плоды. Некоторые слова Дойчей мы понимали, а сами люди Ганса также при случае вставляли «карашо», «дафай-дафай» и «никуя».

Хайнд постарался накрыть шикарный стол и разнообразить наш досуг, приведя девушек.

Проведя ночь в Веймаре, с утра выехали, поблагодарив гостеприимного хозяина. От услуг красивой девицы я отказался — ночь в Штатенгартене уже дала наследника фюрлянда, а конкуренты ему не нужны. Так недалеко и до гражданской войны.

К реке, что текла мимо деревни Элтов, мы вышли на восьмой день. Не оставалось никаких сомнений, что это именно та река, мне даже показалось, что вижу в воде двухметровых щук. Оставалось определиться, мы вышли выше деревни или ниже. Решил идти вверх по течению и оказался прав, когда через несколько часов узнал место, где расправился с остатками экспедиционного отряда Дойчей. От этого места до деревни — несколько часов пешего хода. Но уже смеркалось, а появляться вблизи Элтов в темное время суток было опасно. Не разобравшись, Элты могли просто атаковать, тем более что вооружены трофейными луками, да и сами они были не трусливого десятка.