Бесчувственная (СИ) - Нова Алёна - Страница 18

─ В этом доме нет секретов, которые я бы хотел спрятать от любопытных девиц. Можешь даже на улицу выходить и наслаждаться видами, ─ скрипнув зубами, отозвался Палач. ─ А теперь, если ты не хочешь закончить то, что мы начали на кухне, проваливай!

Я вздрогнула вовсе не от тона — меня пронзило жаркой волной от одного напоминания, и ноги понесли прочь. Как спустилась обратно, даже не успела осмыслить, однако один взгляд на проклятую столешницу вынудил испытать всё заново, словно в моей памяти заработал записывающий артефакт, раз за разом прокручивающий эти бесстыдные картинки. Нет, кроме шуток, как я могла почувствовать такое с ним?

Чётко я знала лишь одно — мне необходимо было отгородиться, избавиться от пагубного влияния этого порочного мужчины, иначе я рисковала просто потерять себя, а если это произойдёт, все мои будущие попытки выжить, будут равны нулю. Такие, как Палач не церемонятся с женщинами, не оставляют от них ничего, терзая тело и душу, а потом просто избавляются, как от ненужной вещи, и мне не стоит об этом ни на секунду забывать. Он так легко позволил своему дружку воспользоваться мной, а сам сегодня так чётко дал понять, насколько моё сопротивление ничего для него не значит, что в кои-то веки было обидно за себя. А ведь я думала, что сильнее меня ранил именно отец…

Как бы там ни было, но за едой я всё же предпочитала не думать о бессердечных мужчинах, и напомнила себе, что нужно иметь силы для дальнейшей борьбы, а откуда их ещё брать? К тому же, оказалось, Рысь приготовил для меня бутерброды — их оставалось только разогреть, что я и сделала, а пока сырная корочка плавилась, читала любезно оставленную им записку с текстом: «Я рад, что ты не пострадала, котёнок. Видеть тебя мёртвой мне бы совсем не хотелось. P. S. Не разогревай на максимум — обожжёшь свой острый язычок». Сердечко в конце вместо подписи было очень милым, но если таким образом белобрысый благодетель хотел заставить Палача злиться сильнее, у него вышло, потому как записка лежала на очень видном месте.

Странно всё-таки, что Фантом предупредил меня о страхе, ведь если он в близком кругу Рэна, ему запрещено о таком кому-либо распространяться. Насколько я слышала из многих источников, ещё давным-давно Высшие впускали в этот самый круг только очень малое количество людей, и тех заставляли давать нерушимую клятву, которую на самом деле нельзя было никак обойти. Хотя, по сути, Рысь итак толком ничего мне и не сказал — только намекнул… Так кто же он мне — друг или враг, притворяющийся другом? Или пробравшийся в стан неприятеля шпион?

Нестерпимый звон в ушах вместе со стаей чёрных мушек перед глазами заставил резко сменить поток мыслей, а сознание переместиться в смутно знакомое место, оказавшееся комнатой лучшей подруги. Последняя, хоть и расплывалась самую малость, но это точно была она, а увидев меня, не смогла устоять на месте.

─ У меня получилось! ─ подпрыгивая, едва не вопила Ами, стиснув меня в медвежьих объятиях. ─ Столько раз пыталась и вот наконец-то вышло!

Да, астральные путешествия обычно не давались ей, но наша дружба, очевидно, была слишком хорошим подспорьем, чтобы стать мотиватором для усилий этой маленькой упёртой девчонки.

─ Ами, как же я рада тебе… ─ выдохнула я, осознавая странность — её объятия и навсегда утерянный с детства аромат фруктового табака я почувствовала отчётливо, будто кое-кто держал меня за руку.

─ Най, скажи, что ты в порядке! ─ схватив меня за плечи, потребовала она, вглядываясь в мои глаза. ─ Я не знаю, насколько хватит силы, так что будь любезна, не молчи!

─ Со мной всё хорошо. Просто меня похитил кое-кто очень опасный, но мне ничего не грозит. ─ Кроме смерти. ─ Пожалуйста, не волнуйся и скажи, что там происходит? Как отец?

Ами с чего-то замялась, хотя за ней обычно редко можно было заметить подобное поведение, ведь обычно она всегда была во всём уверена.

─ Понимаешь… Когда это случилось, я связалась с твоим папой, чтобы сразу рассказать, как всё было, а он так странно себя повёл, ─ нахмурилась подруга. ─ Смеялся, как безумный и даже ни на никого не разозлился за то, что тебя упустили. В газетах тоже ни слова о твоём похищении, но что непонятнее всего, этот мерзкий Уирм почему-то беспокоился о тебе гораздо больше. Най, во что ты вляпалась, а мне не сказала, поганка?

А я ведь даже не могу во всём ей признаться…

─ Послушай, Ами, ─ постаралась выглядеть спокойно и убедительно, ─ просто ни о чём пока не спрашивай, потому что я мало что понимаю. Обещай, что сама ни во что не будешь вмешиваться!

Врать самому близкому человеку было противно, только иного выбора у меня не имелось — благо, эта девушка хорошо знала, что просто так я ни о чём не буду просить.

─ Хорошо, но… ─ растерялась она, а затем комната вновь начала плыть, и больше мы не успели сказать друг другу и слова.

─ Не двигайся, ─ послышалось сверху, а я опять обнаружила себя лежащей головой на коленях у Палача, видя кусочек сурового лица с напряжённой челюстью. ─ Сколько же с тобой проблем.

Его аромат окутал дурманящим облаком, и мне пришлось приложить усилия, чтобы не начать вдыхать его глубже.

─ Что случилось?

─ Ты мне скажи, ─ усмехнулся он, не поверив в мою игру ни на миг. ─ А ещё объясни, почему твой папаша совсем не озабочен поисками единственной дочери, потому что не знаю, как ты, а вот я немного растерян!

Я дёрнулась, но пальцы с силой сжались на плечах, не давая мне двинуться, а я, загнанная в очередную ловушку, не могла нормально соображать. Паника так больно ударила в грудь, что я не сумела удержать рот на замке и, набрав в лёгкие воздуха, словно перед прыжком в воду, выпалила:

─ Не отдавайте меня ему.

На гладковыбритой щеке дёрнулся мускул, едва выступающий кадык двинулся на сильной шее с какими-то древними отметинами, и лишь спустя мгновение мужчина, ослабив свою мёртвую хватку, спросил:

─ Что?

─ Неважно, что Вы там задумали на мой счёт, и каким способом хотите отомстить отцу, ─ вновь глотнула воздуха я, ─ но не возвращайте меня ему, пожалуйста. Я сделаю всё, что скажете.

И пусть боги будут ко мне милостивы…

Я едва сумел взять себя в руки после того, как чуть не сделал её своей прямо на кухне, едва пришёл в себя от вчерашнего инцидента, и с большим трудом просто попытался вернуть самообладание, когда обнаружил её без сознания, но эта девица, видимо решила, что можно окончательно меня добить?

─ Что? ─ как заведённый повторил, так до конца и не уверенный, не оглох ли я часом.

Воспользовавшись моим состоянием, Наяра поднялась, садясь рядом, и от неё повеяло такой решимостью и полнейшим отчаянием, которые меня почти впечатлили.

─ Прошу Вас… Он — настоящее чудовище, ─ по бледной щеке скользнула слеза, и это зрелище никого бы не оставило равнодушным, вот только я ни капли не верил в этот спектакль. Вся эта история с её отцом, который даже не почесался, чтобы выяснить местонахождение дочери, не приносила ничего, кроме головной боли, а присутствие в доме девчонки лишь пробуждало, казалось, давно задремавшие инстинкты.

Рука сама взметнулась, чтобы сжать тонкую шею, ощутить гулкие удары пульса и чуть не захлебнуться в её вспыхнувших эмоциях, где пока верховодил страх, но мы оба знали, что всё очень быстро меняется — утро многое доказало. И это двуличное маленькое создание, пропитанное ложью, рано или поздно признается мне во всём, что скрывает её хитрый разум.

─ Насколько же хорошо тебе удаётся играть на чужих нервах? От него научилась? ─ игнорируя то, как вытянулись клыки и вспыхнули руны на теле, спросил я, почти касаясь пухлых губ своими. Извечный, как же хочется снова попробовать её… ─ У тебя талант, девочка.

Похоже, она не собиралась сдаваться, даже испытывая весь этот спектр чувств в моём присутствии, а мне, очевидно, следовало купиться на умелую игру.

─ Я говорю правду. Возможно, вы и знаете, какой он, но, поверьте, я знаю гораздо лучше… Поэтому не хочу возвращаться в тот дом и снова переживать всё то, что было, ─ она запнулась, будто пожалев о сказанном, а я ненароком вспомнил те слова, что она произнесла тогда в клубе. Притворяется или нет? По какой причине я не способен опознать правду, а самое главное, почему меня вообще это волнует? ─ Если он не ищет меня, значит, ему всё это на руку. Он из всего и всегда мог извлечь выгоду.