Бесчувственная (СИ) - Нова Алёна - Страница 11

«У меня есть две новости, и я не знаю, с какой начать», ─ резким движением раздёрнув тяжёлые шторы, я связалась с инспектором, ответившим сразу.

«Не томи, девочка».

«Когда он прикасается ко мне, я всё чувствую Вообще всё».

Окна выходили на всё тот же сад, в котором при желании можно было жить, но даже этот вид не мог угомонить бушующее пламя в душе, и только голос на там конце немного охладил пыл.

«Он… понял? Палач что-то сделал тебе? Не молчи!»

«Понял и хочет использовать против меня».

Многозначительная тишина заставила лишь предположить, о чём сейчас думал мужчина, но его эмоции долетели до меня вполне чётко, а потому и его ответ был категоричным и не терпящим возражений.

«Тебе нужно попасть в город. Я попробую тебя вытащить».

«Нет! ─ неожиданно даже для себя самой, решительно отказалась я. ─ Это для меня совсем не проблема. Мы ведь так долго ждали такой возможности… Когда ещё получится всё это сделать?»

«Ная, я втянул тебя в это только потому, что мы оба были не в себе. Он может тебя сломать! Как ты не понимаешь?»

«Я уже была сломана, ─ усмехнулась я, стараясь не выдать истинных переживаний. ─ Я не собираюсь отступать, так что прекратите меня отговаривать. Поздно».

Инспектор помолчал немного, прежде чем тяжело вздохнуть, однако спорить больше не рискнул — знал, что меня не переупрямить.

«Держи меня в курсе», ─ сказал напоследок и первым разорвал связь, только чтобы опять не начать меня уговаривать, наверняка жутко разозлившись.

Я же так и осталась стоять, глядя на темнеющее перед грозой небо, и в голове сами собой всплывали картинки, уносящие меня на пару лет назад, в день нашего знакомства. Тогда тоже разразился жуткий ливень.

Забавная штука — воспоминания. Они всегда значат много, и если для кого-то память — единственная дверь в прошлое, где можно заново пережить самые счастливые моменты, то для иных это спуск в чистилище с монстрами. Для меня это, скорее, второе с недавних пор, вернее, с того самого выпускного, когда моя жизнь разделилась на «до» и «после, и я уже не могла смотреть на отца, как прежде…

В тот вечер я возвращалась в машине с охранниками и чувством полнейшей растерянности, ведь на моих глазах впервые так жестоко избили человека, пусть даже он того заслуживал. Но я совсем не ждала, даже вообразить не могла, что едва переступлю порог нашего дома, меня встретит настолько разъярённый родитель. И настолько пьяный.

─ Явилась наконец-то, дрянь? ─ едва держась на ногах, он сумел устоять и подойти ко мне.

─ Пап, прости! Я не должна была пить…

Звонкая пощёчина не дала мне и дальше оправдываться, но поразил даже не сам удар, причём, не меня одну, а стоящую за спиной охрану, не видевшую прежде подобных сцен с моим участием. Мой отец всегда был сложным человеком и мог в порыве ярости разбить что-нибудь или наградить человека нелестными эпитетами, только вот никогда до этого момента он не позволял себе называть меня так, да ещё и с таким откровенным презрением.

─ Ты такая же, как твоя мать-потаскуха! ─ брызгал слюной он, ввергая меня в абсолютнейшую растерянность. ─ Теперь-то я знаю всю правду!

─ О чём ты?

Охрана понятливо удалилась, ещё до того, как слова были произнесены, а наш огромный, уютный дом вдруг показался мне клеткой, в которой я была крохотным, никчёмным зверьком.

─ Твоя мамаша изменила мне с моим же собственным братом, ─ пьяно усмехнулся папа, а я не понимала, откуда он это взял, к тому же я знала, что это было ложью — мой дядя совсем не любил женщин, и я собиралась раскрыть эту тайну отцу, вот только не смогла и рта открыть. ─ Я получил результаты магической экспертизы!

Бумажка, которую нельзя было подделать, оказалась в его руках в мгновение ока, и мне не нужно было туда заглядывать, чтобы увидеть текст. А если учесть, что у дяди была точно такая же аномалия, как и у меня, все вопросы отпадали сами собой…

В ту ночь я шла по безлюдной улице, не глядя под ноги. Под проливным дождём, без куртки, и совсем не заботясь, что подхвачу простуду. В голове и ушах гудели хлёсткие слова отца вместе с его жуткими обещаниями, а в сердце разверзлась огромная чёрная дыра, всё быстрее поглощающая меня вместе с удушающим чувством беспомощности. И даже когда пришла к мосту, не удивилась, что очутилась там.

Нет, я вовсе не собиралась прыгать. Жизнь я любила, хоть и не догадывалась, что совсем скоро она станет невыносимой, а каждый день будет похож на нескончаемую пытку, но годы спустя я точно знала, что на место последнего приюта некоторых безответно влюблённых и просто отчаявшихся справиться с трудностями, меня позвало само провидение. Потому что именно там я и нашла инспектора.

Он как раз занёс вторую ногу на парапет с известной целью, и я не смогла просто стоять, глядя, как крепкий мужчина собирается покончить с собой. Перехватила, с огромным трудом потянув на себя, и мы оба оказались на земле, а спасённый даже не сопротивлялся и не говорил ничего — просто смотрел больными глазами загнанного зверя. Я никогда прежде не видела такого выражения на чьём-то лице, и в первое мгновение не знала, что делать.

Пожилой мужчина вяло отбрыкивался от моих попыток помочь или вызвать ему машину — только пьяно повторял: «Убийцы… Они убили её!», и мне понадобилось какое-то время, чтобы разговорить его. Беда всегда сближает, вот только я понятия не имела, как сильно наши трагедии окажутся связаны, и что мне вскоре предстоит узнать.

Мы устроились в небольшом придорожном кафе, где мужчина немного пришёл в себя и представился господином Эрном. Моё же имя вызвало у него странную реакцию, правда, этот горький смех инспектора при более пристальном взгляде на меня в свете ламп сказал слишком много, а мне, и без того напуганной ситуацией, не нужно было расспрашивать. Однако то, что он поведал после моей настойчивой просьбы и пары чашек крепкого кофе, заставило на какое-то время решить, будто я нахожусь в иной реальности…

Его дочь убили. Убили с особой жестокостью, а он даже не знал, кто, ведь был слишком занят, чтобы быть в курсе жизни единственного ребёнка, оставшегося с матерью после развода. Но когда она пропала со всех радаров, а он забил тревогу, почти буквально роя носом землю в поисках ответов, ему прислали видео, где в кровавых подробностях мужчина разглядел, что творилось с бедными девушками, и как с ними забавлялись. Мне это видео он тоже показал, и едва отвлёкшись от тех ужасов, что развернулись на экране, я смогла сделать вывод, что снимала всё это одна из участниц, но какова была её дальнейшая судьба, известно не было. Пропавших никто не искал, и кто заманил их туда, в подобную адскую ловушку, оставалось лишь гадать, правда, не долго.

Аноним, приславший всё это, ясно дал понять, что в полиции ему не помогут, а ещё назвал имена всех тех, кто каждый год устраивает «Охоту», и среди этого списка был никто иной, как мой отец. Более того, он его возглавлял, как организатор, что не укладывалось в моей и без того гудящей голове, но я почему-то сразу поверила в причастность папы. А чуть позже, когда мы с мужчиной распрощались, пообещав друг другу оставаться на связи, я убедилась, что совсем не знаю человека, который читал мне сказки и кружил на руках, поднимая высоко к небу.

Когда я вернулась домой под утро, дома ждала полнейшая разруха. Все мамины вещи валялись в бассейне — порванные, разбитые, и даже её старого пса, доживающего с нами свои последние годы, он не пожалел. Я наткнулась на Грая первой, и то, с какой жестокостью тот был растерзан, не оставило больше и толики сомнений в истинной сути отца. Впрочем, это было только началом, ведь уже тем же вечером он устроил званый ужин, куда пришли все его старые во всех смыслах друзья, чьи фамилии мелькали в небезызвестном списке, и я даже в самых страшных кошмарах не представляла, чем этот ужин закончится…

Находясь под впечатлением от всего, что тогда случилось, я весь день не выходила из комнаты, боясь столкнуться с разъярённым отцом, но тот не давал о себе знать, а потом прислуга объявила, что господин изволит ждать гостей. Меня переодели в самое откровенное платье, накрасив, как дорогую куклу, а потом выставили на всеобщее обозрение, и я поняла, что скоро случится нечто непоправимое.