Миллион поцелуев в твоей жизни (ЛП) - Мерфи Моника - Страница 38

Но есть что-то в том, что Рен говорит мне, что не хочет, чтобы люди знали, что мы целовались, и это меня раздражает. Как будто она хочет сохранить для меня свой маленький грязный секрет.

Это полный пиздец. Удар по моему огромному эго, если быть честным с самим собой. С другой стороны, я не могу себе представить, каково это — быть Маленькой мисс Совершенство Рен, милой и гордой девственницей в кампусе, проповедующей воздержание. Если ее увидят со мной, это поставит под угрозу ее репутацию, и это то, что она ценит.

Может быть, немного чересчур.

“Все, что ты захочешь”, - говорю я ей с легкой улыбкой. ”Мы просто друзья, верно, Рен?"

“Правильно”. Она кивает. “Просто друзья”, - добавляет она слабым голосом.

“Ты уйдешь первой, хорошо? Я подожду минутку, чтобы люди не видели нас вместе," — инструктирую я ее.

"Хорошо." Она улыбается. “Спасибо за понимание”.

А потом она исчезла.

Я прислоняюсь к стене, от меня исходит пар, когда я один раз ударился затылком о стену. Дважды. Еще пару раз, пока рычание не покидает меня.

Почему меня должно волновать, хочет ли она сохранить нас в секрете? Это то, как я обычно действую, так что я должен быть полностью за это. Не то чтобы я собиралась выбежать и рассказать всем, что произошло. Я даже не упоминал об этом своим друзьям. Черт, я солгал Малкольму ранее.

Но Птичка командует. Мне это не нравится. Ни капельки.

Как и было обещано, я выхожу из кабинета через минуту, спеша в класс, расталкивая толпящихся студентов. Некоторые из них произносят мое имя, но я игнорирую их. План складывается в голове, когда я иду на английский с отличием, и когда я вхожу в класс, я с облегчением вижу, что могу довести его до конца.

Рен уже там, сидит на своем обычном месте. Спереди и по центру. Ее щеки покрыты пятнами от недавнего плача, но в остальном она выглядит нормально.

Еле сдерживаюсь, но ладно. Я подхожу к столу прямо за ее столом и устраиваюсь, бросая сумку на пол рядом со своими ногами.

Фигероа, конечно, замечает это. Он наблюдает за мной с того места, где сидит за своим столом, окруженный своим обычным гаремом девушек, включая Мэгги, которая смотрит на остальных так, словно хочет перерезать им глотки. Кто-то чувствует свою территорию.

Я просто улыбаюсь, испытывая искушение помахать ему рукой. Он не хочет видеть, как я снюхиваюсь с Рен. Он пытается сам принять участие в этом действии.

Только через мой труп.

Прозвенел последний звонок, и девушки расселись по своим местам, одна из них пристально посмотрела на меня, так как, полагаю, я занял ее обычное место.

“Это мое место”, - надменно говорит она.

“Прости, детка. Пытаюсь улучшить оценки," говорю я ей.

Она закатывает глаза и находит другой стол.

Мистер Фигероа начинает лекцию о

Великом Гэтсби, которого я еще даже не начал читать. Я думаю, что на этот раз посмотрю фильм по-настоящему, если понадобится. Или кто-нибудь поделится со мной своими заметками или чем-то еще и поможет мне. Я гребаный Ланкастер. Они все выполняют мои приказы.

Я отключаюсь от его монотонного голоса, уставившись на затылок Рена. Ее темные волосы собраны в высокий конский хвост, завивающиеся кончики задевают спину темно-синего пиджака. Сдаваясь, я протягиваю руку, наматываю завиток на палец и слегка дергаю за него.

Она никак не реагирует. Даже не шевелится, и мне интересно, почувствовала ли она это вообще.

Оглядевшись, я убеждаюсь, что никто больше не обращает на меня внимания. Я не должен играть с ее волосами на глазах у всех. Они могут получить неверное представление.

Хотя, что в этом такого плохого? Думаешь, мы неравнодушны друг к другу? Ну и что, если мы это сделаем?

Господи, я говорю как идиот, даже в своей собственной голове. Я не могу влюбиться в эту девушку. Она не для меня. Она слишком хороша, слишком мила, слишком невинна и доверчива. И немного в беспорядке, из-за того, что ее родители только объявили о разводе.

Я должен оставить ее в покое. Быть ее другом и выкинуть из головы всякую надежду раздеть ее наголо.

“Мистер Ланкастер. Вы обращаете внимание?”

Самодовольный голос Фигероа пугает меня, и я смотрю на него, игнорируя тихий смех, который наполняет класс. ”Да“.

"Тогда расскажи нам одну из тем из книги”. Фигероа скрещивает руки на груди, ожидая, что я облажаюсь. Я пытался посмотреть этот фильм, когда мне было лет десять, кажется? Я не могу вспомнить — то есть я тоже почти ничего об этом не помню. Я вышел из комнаты через пять минут после своего прихода, мне стало смертельно скучо. Но я знаю о некоторых темах, которые он охватывает.

“Жадность? Избыток?”

На лице моего учителя появляется удивление. “Это верно. Что еще? Кто-нибудь?”

Кто-то еще поднимает руку, и он обращается к ним, переходя на другую сторону класса. Рен наполовину поворачивается на своем сиденье, посылая мне непроницаемый взгляд.

“Почему ты сидишь рядом со мной? Ты обычно сидишь сзади.”

”Подумал, что посижу рядом со своим другом". Я протягиваю руку и снова дергаю ее за конский хвост, и на этот раз она замечает. ”Мне нравятся твои волосы такими".

Ее щеки розовеют. ”Спасибо". Она снова поворачивается ко мне спиной, и я улыбаюсь про себя.

Она действительно думает, что сможет сохранить между нами чисто дружеские отношения?

Ну чтож я покажу ей свое дружелюбие.

21. Рен

”Рен". Фигг останавливается прямо у моего стола, и я поднимаю на него взгляд. ”На пару слов?"

Не дожидаясь моего ответа, он направляется к своему столу, и я следую за ним, не смея оглянуться на Крю. Я уверена, что знаю, что бы я увидела на его лице.

Гнев. Разочарование. Раздражение.

Это среда после того, как моя жизнь изменилась во многих отношениях, и я просто пытаюсь справиться с этим день за днем. Мой отец звонил мне каждый вечер, его успокаивающий тон задавал бесконечные вопросы о моем дне. Я даю ему минимальные ответы, не зная, как с ним разговаривать или что сказать.

Он беспокоится обо мне после новостей о разводе. Полагаю, я должна найти это милым, но есть в этом что-то такое, что заставляет меня чувствовать, что он просто пытается прикрыть свою задницу. Мама прислала мне сообщение в понедельник, проверяя, как я, но в остальном я от нее ничего не слышала.

Типично.

А еще есть Крю.

Я не могу перестать думать о нем, хотя и говорю себе, что это ни к чему не приведет. Я заново переживаю то, как он целовал меня на заднем сиденье машины каждую ночь, прежде чем я ложусь спать. Не могу не задаться вопросом, как бы все могло сложиться между нами, если бы я продолжала встречаться с ним. Он был таким милым в галерее и когда мы пошли на ланч. Это было похоже на свидание с парнем, которому я действительно могла понравиться.

Мои родители все испортили. Объявление о разводе отчасти испортило мне представление о возможных отношениях с Крю — с кем угодно. Ужин в тот вечер у фон Веллеров был полным провалом. Ларсен продолжал пытаться заговорить со мной, флиртовать со мной, а я была так холодна, что заморозила его. Что не в моем обычном стиле. Я продолжала думать о Крю и его предупреждении насчет Ларсена. И как мои родители пытаются свести меня с ним ради моего будущего.

Невероятно.

После того, как Крю так страстно поцеловал меня в том пустом классе в понедельник, с тех пор он не пытался сделать ничего неподобающего, и я не могу не чувствовать…

Разочарование.

Я знаю, что я та, кто сказала, что хочу сохранить дружеские отношения, и оставить все только между нами, и я все еще так чувствую, потому что последнее, что мне нужно, это потенциальные отношения, которые путаются у меня в голове. Я не думаю, что у меня есть эмоциональная способность справиться с чем-то настолько ошеломляющим прямо сейчас.

И то, что Крю Ланкастер заставляет меня чувствовать, очень, очень ошеломляет.

Хотя я все еще хочу, чтобы он поцеловал меня. Или держал меня за руку. Обнимал меня. Это успокаивает — быть в его объятиях. Он теплый и твердый, и от него пахнет как от рая.