Тридцать монет на сундук Мертвеца и тринадцать зомби в придачу (СИ) - Шторм Милана - Страница 12

Подняв голову, я уставилась на Дага слегка прищурившись. Он опять поморщился.

— Давай я потом тебе расскажу, а? — попросил он.

— Нет, сейчас. Если ты меня любишь, то… давай, выкладывай!

— Манипуляторша!

— Гад!

— И как я мог подумать, что ты все поймешь!

— Я поняла, что ты — мутный тип, который слишком уж изменился с нашей последней встречи!

— И тебе не нравятся изменения?

— Они слишком кардинальные, такого не бывает!

— Но я же настоящий! Значит, бывает!

— Ты — мутный тип, который изо всех сил юлит, пытаясь не отвечать на мои вопросы! И не надо мне заливать про какую-то там любовь, понятно? Влюбленные так не делают!

— А как они делают? — спросил он, и я поняла, что во время перепалки он медленно двигался ко мне, сейчас оказавшись вплотную. А мне деваться больше было некуда.

— Отойди от меня! — как-то неуверенно потребовала я, с ужасом понимая, что мои щеки начинают пылать. — И нечего так смотреть!

— Как? — он, напротив, облокотился одной рукой о стену, нависая надо мной.

— Как ты см-мотришь… — мне стало совсем неловко.

— Внимай. Именно так смотрят влюбленные, — поучительно ответил он.

— Нагло?

Он усмехнулся, я ощутила на своей щеке прикосновение пальцев.

— Знаешь… я ведь правда не знал, что будет… но развитие событий мне уже нравится!

Его пальцы поднялись к виску, откинули непослушную прядь, заставляя меня краснеть еще больше.

— Ты все знал, — попыталась сопротивляться я. — И ведешь себя так, будто точно знаешь, что будет дальше!

Он слегка улыбнулся, склоняясь надо мной.

— Поверь, я знаю не все. Только итог.

— И каким же он будет? — прошептала я.

Но он не ответил. Вместо этого он прижался губами к моим губам, а я…

Я же не умею!

Демоны, я ведь и правда никогда в своей жизни не целовалась, не говоря уж о большем, и теперь…

Я не позволю какому-то придурку потешаться над моей неопытностью!

Сама не зная, что делаю, я перехватила лопату, дернулась, ударившись головой о стену, а потом… вломила Дагу по голове изо всех сил.

Он оторвался от меня, моргнул, а потом его глаза закатились и он плашмя упал на ковер.

И, кажется, перестал дышать.

А вот нечего было лезть ко мне целоваться! Особенно, без спросу!

Я простояла над неподвижным телом Дага несколько минут, меланхолично рассуждая о том, что четырнадцатый зомби мне в хозяйстве не повредит. Правда, имя у него не правильное. Но ничего. Назову его Худаг. Звучит, я считаю! И пусть только попробует возразить! Будет у меня баристой подрабатывать, любитель чая и кофе.

Но вскоре я обнаружила, что мой непутевый начальничек все еще дышит, и поняла, что Худаг откладывается.

А мне надо его в чувство привести. Не выкидывать же его на мороз в таком состоянии. Замерзнет же, любовник демонов.

Почему-то я совершенно забыла, что мои верные зомби снова со мной и поэтому пыхтела, таща его до кровати, в одиночку. Он весил целую тонну! Или две. Меньше жрать надо, а то в следующий раз я его просто катить колбаской буду… под кроватью полежит, не развалится.

Мысль о гипотетическом следующем разе вызывала странные эмоции. Надо признать, что если я всех своих ухажеров буду лопатой прикладывать, целоваться я точно не научусь. Но Даг на ухажера не тянул. Он совершенно точно врал. Много и со вкусом. И в любовь его, идущую еще со времен академии, мне не верилось. А точнее… когда он об этом рассказывал, где-то внутри его глаз я видела, что он лжет. Может, в те времена он и чувствовал некое подобие признательности ко мне, может, даже симпатию… но не любовь, точно.

А во внезапно вспыхнувшее чувство, поразившее повзрослевшего Дага пару дней назад при нашей первой встрече и вовсе не верилось. Не тот я человек, в которого можно влюбиться. Проклятье монет хорошенько поработало над моим характером, и насчет того, какой стервой вижусь остальным, я не обольщалась.

В общем, через некоторое время я почти убедила себя в том, что Даг получил по голове лопатой за вранье, а не потому, что я испугалась.

К сожалению, того факта, что приложила я его знатно, это не отменяло.

Он лежал на моей кровати весь такой бледный и несчастный, что мне даже жалко его становилось. А еще я, как дура на него пялилась. Вот просто стояла и пялилась на первого живого человека, появившегося в моей жизни за последние десять лет. Раньше смотреть на него не отрываясь было слегка неловко, и сейчас я с жадностью впитывала каждую черточку его лица.

— Жаль, что говорить с тобой совершенно невозможно, — вздохнув, сообщила я ему, пользуясь его безмолвием. — Вот зачем было строить из себя непонятно что? Почему нельзя было сказать правду?

А потом я вспомнила, что не спала всю ночь.

Усевшись на пол у изголовья кровати я прикрыла глаза и слегка откинулась назад.

— Разбуди меня, когда очнешься, — пробормотала, проваливаясь в сон.

… — А я бы за тобой поухаживал, — раздался зловещий шепот у меня над ухом.

Спросонья я не сообразила, что происходит, поэтому свежеочнувшийся Даг с интересом понаблюдал, как я вскакиваю на ноги, спотыкаюсь на ковре и впечатываюсь носом в дверной косяк.

— Больно? — с притворным сочувствием спросил он.

— Ты… — Я задохнулась от возмущения. — И давно ты пришел в себя?!

— А я от себя и не уходил, — подмигнул он, садясь на кровати.

Где моя лопата?! Сейчас я этого придурка точно пришибу, чтоб неповадно было!

— Ты… ты…

Но моему начальничку, кажется, надоела эта игра. Спустив ноги на пол, он перестал строить из себя веселого придурка и хмуро уставился на меня.

— Проверку не прошла, — сообщил он с видом экзаменатора.

— Какую еще проверку?

— На человечность, — заявил он. — Я тебе, между прочим, в любви вечной признался, а ты мне даже тряпочку на лоб не положила.

— Я тебе сейчас кое-что другое на лоб… приложу! Какого демона ты творишь? — у меня в голове не укладывалось, что все это время он просто притворялся.

Он прищурился. На его лице больше не было благодушного снисхождения, а из глаз исчезли все озорные бесенята.

— Хотелось понять, до какой же степени проклятье поглотило тебя. Вот и пришлось импровизировать.

— Целоваться-то зачем полез? — почему-то мне стало обидно. Теперь, когда мои предположения о том, что все было ложью, подтвердились, в душе поселилась странная тоска.

Видимо, не осознавая этого, я все-таки надеялась, что меня кто-то любит. Кто-то живой.

Дура.

— В рамках проверки. Хотя, я был уверен, что лопатой ты меня огреешь только после того, как я полезу тебе под юбку.

— Чего-о-о?!

— Да не переживай ты так! Все же обошлось невинным поцелуем! Ты с чего такая нервная? Как будто никогда не це…

— А я и не переживаю! — перебила его я, вздернув подбородок. — Убирайся из моего дома! И лопату свою забирай! Завтра пришлю документы об увольнении.

— А почему не сегодня? — поднял свои бесцветные брови Даг.

— Потому что сейчас я собираюсь лечь спать, — отрезала я. — Убирайся.

Он встал с кровати и подошел ко мне.

— Лопату оставь себе, — без каких-то ужимок сказал он. — И уволиться я тебе не дам.

— Будешь платить мне деньги просто так? — просияла лицом я, хотя единственным желанием было остаться одной и хорошенько поплакать.

— У нас с тобой общие дела, забыла?

— Сам ими занимайся.

— Завтра я приду к тебе, и мы поговорим.

— Я тебя не пущу.

— А я спрашивать не буду. Открою портал прямо сюда.

— Да чего ты ко мне прицепился-то, а? — не выдержав, я ткнула его кулаком в грудь. Именно ткнула, хотя намеревалась ударить.

Он внезапно улыбнулся. Тепло так… обезоруживающе.

— Может, я все-таки не врал о том, что я тебя люблю?

— Иди в задницу, — с удовольствием ответила я.

— Хорошо, — согласился он. — До завтра. И не вздумай залезть в петлю.