Вольный охотник (СИ) - Останин Виталий Сергеевич - Страница 43

— Выйти прямо на них, конечно, не вариант… — вслух озвучила очевидную вещь София.

— Пальнут.

— Я бы тоже пальнула, — хохотнула девушка. — Когда на тебя, словно одержимые, ползут с вилами в руках вчерашние соседи, кто угодно пальнет.

— Обойти не сможем. Везде такая история.

Кенигсберг, в отличие от большинства европейских городов, в путанице улиц которых мог заблудиться и местный житель, была построена как военный лагерь. Ратуша, дворец, площадь и окружающие все это дома богатых и знатных людей — центр. От него в стороны расходились широкими радиальными линиями широкие улицы, почти прямые. Проходя через несколько окружных колец, этот порядок, естественно, нарушался, но в старом городе и его предместьях, уже давно ставших внутренними, сохранялся неукоснительно.

Поэтому войскам всего-то и нужно было, что перекрыть эти радиальные улицы, заперев, по сути, бунтующих между огневым рубежом гарнизона и крепостными стенами. То, что в процессе погорит какое-то количество домов купцов и ремесленников, власти, конечно, волновало. Но не настолько, чтобы поставить под сомнение вопросы собственной безопасности.

— Выйти под белым флагом? У Лизы вон какие-то остатки нижних юбок есть.

— Ближе к утру, может, и сработает. А в темноте — нет. Мы же до утра не дотянем.

Эссены покивали своим мыслям, а после София предложила:

— А давай по крышам?

— А Никита?

— В смысле, я по крышам пройду, к воякам спущусь и объясню все.

— Ты дурная? Они же тебя пристрелят!

— Ну это как исполнить, братец! Смотри, я доберусь до той крыши, — сестра указала на дом, возле которого собрались легионеры. — Оттуда что-нибудь сброшу и уже голосом дам знать. Стрелять вверх они, конечно, могут, но попасть в кого-то на крыше — нет.

— Слишком опасно!

— Это единственный вариант.

— Можем попытаться протянуть с Никитой до утра на остатках моей виты.

— Сколько там ее еще осталось! На пару пульсаров-то хватит?

— И на большее!

— Хватит спорить, Йоханн фон Эссен! Ты прекрасно понимаешь, что план рабочий!

Попререкавшись еще пару минут, брат сестрой все же пришли к согласию. София тут же избавилась от излишков одежды, которые могли бы помешать ей карабкаться по крышам — безжалостно откромсав рукава у остатков платья и оставшись в одних лишь чулках, панталонах и легком корсете. Сбросила туфли, вооружилась парочкой кинжалов, и с легкостью белки полезла на ближайшее здание, используя где окна с балконами, а где и лепнину.

За то, что девушка сорвется, Ян не волновался. София отлично лазила по деревьям и надворным постройкам их имения в Марке. Одежда, конечно, была не самой подходящей, но она справится. О чем он переживал, так это о том, как бы какой-нибудь востроглазый легионер-снайпер не заметил белую фигурку на стене и не принял ее за диверсанта, желающего забраться в расположение войск. Одной метко пущенной пули будет достаточно, чтобы поставить точку на всех их надеждах.

К счастью, этого не произошло, и вскоре София уже скрылась из виду, забравшись на крышу. Откуда начала свое опасное путешествие по черепице в сторону баррикады. Еще через десять-пятнадцать минут оттуда послышался звук одиночного выстрела, затем отборный мат и лающий голос офицера, отдающего приказы. Завершилось это все тем, что в сторону группки беглецов направился десяток легионеров.

— Барон Эссен! — закричал крепко сбитый пехотный унтер. — Барон Эссен, не бойтесь, выходите!

Сообразив, что София все-таки смогла реализовать свой замысел, Ян вывел на свет коней, на которых сидели его полуобморочные загонщики. На всякий случай руки держал на виду — мало ли как среагируют распаленные ночными события солдаты. Те и правда проводили его стволами винтовок, но и только.

— Следуйте за мной, господа, — сказал унтер. — Теперь вы в безопасности.

«Ох, сомневаюсь!» — подумал марочный барон, но вслух ничего говорить не стал, только кивнул с благодарностью и побрел вслед за солдатами.

Внутри баррикады их встретил офицер возрастом всего лишь года на четыре старше Яна. Он уже позаботился о том, чтобы лазящая по крышам девица благородного происхождения смогла пребывать в мужском обществе без нанесения урона своей репутации, а именно, закутал Софию в плащ и выдал ей флягу с горячим вином. Представился он как оптион Хеерман, но, обращаясь к Софии, просил звать его просто Отто.

— Как вас угораздило оказаться в такую ночь на улицах, господин барон? — напустился он на Яна, едва тот приблизился. — Это же опасно!

Тот лишь пожал плечами в ответ, не желая тратить время на истории.

— У нас раненый, — сообщил он. — Держится только на «якоре». Нам срочно нужен целитель, причем из хороших. Пропустите нас в центральную часть, оптион.

— Не просто пропущу! — молодой офицер явно стремился понравится покорительнице крыш, смотревшей сейчас на него с почти искренним обожанием. — Ваша сестра мне уже все рассказала! Я дам вам в сопровождение своих людей, они знают пароли и смогут быстро провести вас через кордоны. Мой отряд лишь первый из оборонительных рубежей.

— Мы так вам признательны, Отто! — затрепетала ресницами София. Как всякая женщина, она прекрасно умела вить веревки из мужчин. — Нам так повезло, что мы вас встретили!

— И вот еще что, барон, — засмущавшийся оптион приблизился к Яну и, стараясь делать это незаметно, сунул ему в руку покрытый тускло светящейся резьбой камень. — Вы сильно истощили свой резервуар, спасая жизнь вашего друга. Это достойный поступок, но вы и сами можете вскоре свалиться с истощением. Возьмите, это рекреатор. Не бог весть что, стандартный армейский модум, но позволит вам остаток ночи провести на ногах.

— Благодарю…

— Только — никому, хорошо? Вещь отчетная…

— Буду нем как рыба, оптион!

Наскоро попрощавшись с галантным офицером, Эссены, сопровождаемые четверкой легионеров, отправился дальше. Активированный модум восстановления виты немного поддержал силы Софии, Лизы и вновь перекочевал в руки Яна.

Они без труда — еще одна благодарность оптиону — преодолели второй и третий рубеж обороны и уже приближались к центральной площади, когда оттуда донесся громкий визг, заставивший задрожать стекла в окнах, а людей — поспешно схватиться за уши.

Вслед за этим на Яна навалилось ощущение нереальности происходящего. Поплыли очертания стен домов, воздух превратился в густой кисель, а лица спутников как-то неуловимо исказились.

— Что это?! — вдвое громче, чем требовалось, проорал старший из легионеров, выделенный им в сопровождение. В глазах его застыл ужас.

Ян с Софией переглянулись и, ни слова друг другу не говоря, кивнули.

— Геенна, солдат, — ответил Ян после небольшой паузы. — Кто-то только что открыл врата в Преисподнюю прямо посреди Кенигсберга.

По счастью, они находились достаточно далеко от эпицентра, где неведомый Падший разорвал ткань реальности. Можно сказать, их и не зацепило даже, так, отголосками накрыло. Но и этого хватило, чтобы заставить здоровенных мужиков, тертых и наверняка много чего в жизни повидавших, скулить от страха, как трусливых собачонок.

Эманации Ада сами по себе на физиологическом уровне человеку навредить не способны. Что бы там ни говорили святоши из Экзархата, ни одной болезни или мутации со времен Валашской Геенны современная медицина так и не зафиксировала. Исключением, пожалуй, являлась способность Эссенов улавливать Дыхание Скверны. Правда, ее едва ли можно было отнести в опасной для жизни.

При этом убить излучение иной реальности было все-таки вполне способно. Страхом, от которого даже не у впечатлительных особ могло остановиться сердце. Невероятной безысходной тоской, под воздействием которой человек был способен наложить на себя руки. Или просто паникой, заставляющей бежать куда угодно, только бы подальше от источника отравленного воздуха, что зачастую тоже заканчивалось смертью. От падения с высоты, например.