МАГ 8 (возвращение) (СИ) - Белов Иннокентий - Страница 2

Почему в разведку отправили именно этих двоих, а не проверенных товарищей Старшего группы, я точно не знаю и Торк меня в этом же уверяет. Я ему, почему-то не верю, но, не настаиваю на правдивом ответе.

Пока, я добился одной маленькой победы, мы расположились в трактире и сегодня погуляем, тем более, сегодня седьмой день осьмицы и будет аншлаг у Сохатого. Ради такого дела, в конце концов, и живут люди свой недолгий срок в косматом средневековье. Ну, еще успеть расплодиться и детей выкормить, пока не повзрослеют.

Погуляем, пусть, пока, парни так и не думают. Я, как опытный человек, это хорошо понимаю, тем более — жизнь так коротка и трудна, в эти средневековые времена, что надо очень торопиться.

С собой у меня палантир и лечащие артефакты, возможно, будет стоять выбор между тем, что кто-то умрет или я могу его спасти, путем своего разоблачения, как мага. Пока, я сам не знаю, как поступить, будем смотреть по обстоятельствам. Честное слово — не знаю.

Впрочем, до того Великого похода Освободителей Севера и Победителей последних Магов, еще, примерно, год времени. Я не думаю, пока, раскрываться перед своими попутчиками, тем более, кто-то из них точно послан начальством в этот поход, чтобы получить нужную информацию, как все прошло.

Мне и Учителю еще не доверят безоговорочно, Торк и его подчиненный могут попасть под наше влияние и пойти у нас, пришельцев, на поводу. Поэтому и приставлены к нашей группе новые люди, ведь, потребность в информации от своих людей, здесь, в Гвардии, уже стала нужнее, чем боевая слаженность и возможность доверить спину надежному и проверенному товарищу.

Все, как и везде, новый, капиталистический строй, как и феодальный, строится на подчинение и личной преданности твоих людей.

Понимаю, что народ немного скован и угрызения совести мучают всех моих попутчиков. Может, все же, стоило сжать зубы и начать подниматься на нагорья, пусть и прошли бы мы сегодня не больше десятка километров и заночевали в темном лесу, как суровые парни. Вместо такого подвига, мы теперь сидим в трактире и добром это ведь не кончится, пусть мы и хлебаем пока пиво.

Такие, примерно, мысли мучают сознание моих попутчиков.

Начальство окажется очень недовольно такой своевольностью разведки и ее начальника. Если, конечно, узнает об таком поведении, это — пока самый главный вопрос и моя задача, сделать так, что доверенному человеку или нескольким таким, легче будет соврать, что шли и работали, как положено, чем объяснять, почему столько раз нарушили строжайшие указания и ценнейшие распоряжения высокого, но, очень далекого начальства.

— Служи по уставу — завоюешь честь и славу, — выдаю я и вижу, что парням нравится такой лозунг, все еще мечтают о славной смерти, ибо, жизнь здесь и так, совсем не такая долгая, до первой серьезной проблемы со здоровьем или первой серьезной раны.

После обеда военные идут поспать на сеновал, я же шикую и отправляюсь в отдельный номер, как прикомандированный гражданский специалист, имеющий денежку, чтобы заплатить за повышенный комфорт.

Вечером я спускаюсь в зал, уже стемнело на улице, наши сидят здесь же и вяло распивают по одной кружке пива, под строгим взглядом Торка.

Столы уже заняты наполовину, два из них, рядом — веселыми лесорубами и я только собираюсь присесть к своим, как вижу прекрасную картину. В зал поднимаются Охотники и мой, в прошлом, приятель Крос впереди всех, за ним идет Драгер.

Отлично, познакомлюсь, наконец, с Кросом и упрочу знакомство с остальными Охотниками. Наши то долго будут раскачиваться, пока соберутся избавиться от угрызений совести. Требуется переломить такое похоронное настроение, заодно, угощу всех, у меня с собой есть пяток золотых тайлеров, больше брать не стал в горы, лавок там не имеется и в Сатуме наши монеты лучше не светить.

Остальные деньги я оставил в тайнике на квартире, только выдал трем женщинам, будущим специалистам — риэлтерам по сорок тайлеров каждой, чтобы они присматривались к недвижимости и не думали, что я просто так болтаю.

Я сразу подхожу к нашему столу и предлагаю позвать Охотников к нам, парни реагируют с вялым энтузиазмом. Ничего, такое настроение скоро пройдет, на халяву пьют все, помню я высказывание классика советского кино.

— Нас — шестеро и их, столько же, как раз за стол поместимся.

Тут же обнимаюсь с Драгером и Контом, неразлучной парочкой Охотников, которые, как я понимаю, погодки и в Гильдию пришли в один призыв. Обнимаюсь, как со старыми знакомыми и зову за наш стол, намекая, что у меня есть повод хорошо проставиться.

— Парни, знакомимся с Гильдией, мои приятели и отличные мужики, будут с нами сидеть сегодня.

Вечер начинается, есть в зале и охранники какого-то каравана, только не те, другие уже и хозяева-купцы тоже новые.

Ладно, уверен, что лесорубы докопаются именно до них, как трудовой народ к трутням, это — неизбежный процесс. Один наш на охране подводы и лошади, Трон сидит за столом, и я отношу парню, который Хонс, пару кружек пива и закуски, чтобы ему не так скучно жилось, пока смена придет.

— О, благодарствую, — оживляется он, так похожий на Кроса и я говорю ему о таком сходстве:

— С нами за столом твой брат родной сидит, только Охотник, может пятнадцать кружек пива за вечер выпить.

Хонс задумывается:

— Я, может, тоже столько выпью, только, кто же мне столько нальет.

— Ну, сменишься, посмотрим, — обещаю я ему и возвращаюсь за стол.

Серьезно заряженные на веселье Охотники уже пробили броню сдержанности гвардейцев и веселье набирает обороты, даже Торк уже смирился с нарушением приказа и радуется жизни наравне со всеми.

Я подхожу к стойке и заказываю у Сохатого бутылку ресы:

— Нет, лучше сразу две, чего девок гонять попусту, — и выдаю ему в качестве аванса один золотой, чтобы не переживал за наш стол. Реса, все же, гораздо дороже пива стоит.

Да, посидеть с парнями из параллельной военной организации и познакомиться с ними поплотнее, именно этого и не хватает нашим гвардейцам, чтобы почувствовать себя в порядке. Ведь Охотники, и живут гораздо свободнее и привольнее, редко видят свое начальство и не так скованы условностями дисциплины. У них авторитет другого типа — приобретенный долгой совместной жизнью в лесах и предгорьях, все знают, кто чего стоит, на самом деле.

Альс с Турином, конечно, такие авторитетные люди, что с ними спорить никто не рискнет, но, тот же Понс, вполне, мог бы не соглашаться с тем Тонсом, это я себе могу представить. Вон, Крос зацепился с Контом, и они что-то энергично доказывают друг другу, не стесняясь окружающих и такого нарушения субординации, немыслимого в Гвардии.

Позже выступает новая певица, заметно уступающая в голосе и антураже Грите и такого волнения ее выступление не вызывает у народа. Потом начинаются разборки лесорубов и охранников, в этот раз, прошедшие за полным преимуществом лесных работников. Оказалось, что смолокуры тоже имеют свое мнение на происходящее и они вступили в контры с плотогонами, впрочем, и окрестные крестьяне выдвинули настоящего богатыря, который побил Старшего лесорубов, наконец.

В ящичке у Сохатого набралась уже солидная сумма, я внимательно рассмотрел количество монет и пришел к выводу, что там уже под золотой точно имеется.

На наш стол особо не задирается никто, но дерзкие взгляды бросают, и я шепотом предложил Торку заработать деньжат по легкому, постоять за честь Гвардии.

Похоже, что ему очень хочется выступить.

Но, драться за деньги, находясь при исполнении — это уже, по его мнению, серьезный косяк и пришлось ответить мне на вызов одного из лесорубов, расстроенного поражением своего Старшего.

Я — человек гражданский и могу много чего делать, даже не соблюдать устав.

Наша толпа вывалила целиком на улицу, я сунул Учителю золотой и попросил поставить на меня, как вы догадались. Пришло время показать моим приятелям по спортивному кружку, что умеет один из их Учителей, раз уж второй Учитель не по драке на кулаках. Выпитая реса и воспоминания о первой победе в этом трактире будоражат кровь.