Мама по призванию (СИ) - Соловьева Елена - Страница 20

— Где ты прятала дракона? — вернулся к допросу. — В монастыре?!

— Нет, в заброшенных шахтах на севере, — соврала, не моргнув глазом. — Не ищите виноватых, кроме меня о драконе не знал никто.

Леран схватил меня за ворот и приподнял. Цепи, сковавшие мои запястья, жалобно звякнули. Но я сама осталась непреклонна.

— Ты знаешь, что тебя ждет? — ярился Леран. Мое видимое спокойствие выводило его из себя.

— Знаю и готова ко всему, — призналась в ответ.

— Отдашь жизнь за врага?..

Декан искренне недоумевал. Все никак не мог взять в толк, что движет моими поступками.

— Максим мой друг, — призналась я. — Он всего лишь ребенок, которого ты лишил детства.

В отместку декан решил надавить на самое больное.

— Ты дала дракону имя?.. — коротко хохотнул Леран. — Он зовет тебя мамой? Дракон?!

— Не твое дело, глупый, самонадеянный гад. Тебе не понять, что такое чувства, ты любишь исключительно себя.

— Значит, так тому и быть.

С ненавистью Леран сорвал с моего платья нашивку адепта ордена. Думал, лишил меня самого дорогого? Да как бы не так! Я все еще чувствовала Максимку, знала, что у него все хорошо. Он сильно волновался, но в его эмоциях преобладали положительные. Это дало мне шанс думать, что драконы и их повелитель приняли малыша как своего. Они позаботятся о нем и не дадут в обиду.

— А это еще что?.. — Стоило обратиться к заклинанию сердца, как Леран уловил магический след. — Идиотка! Я-то думал, что ошибся, когда сканировал тебя. Но нет, ты связала себя с драконом?!

Больше суток ушло у декана на то, чтобы снять заклинание сердца. Леран кряхтел, пыхтел, потел и даже немного поседел, пока делал это. Связь была очень сильной. И все же заклинание пало смертью храбрых. Правда, декан Леран не знал, что обрубил лишь видимую связь. Нас с Максимкой связала магия посильнее. Этот ребенок всегда будет жить в моем сердце, безо всякой магической привязки.

Не знаю, сколько пробыла в камере. Время потеряло для меня смысл. Не представляю, на что надеялся Леран, сохраняя мою жизнь. Неужели ждал, что раскаюсь? Может быть, надеялся, что я выманю Максимку из-за стены?

Каков глупец!

Ко мне никого не впускали, а саму меня не выпускали. Но кормили, а однажды даже принесли газету. Полагаю, Леран думал, что прочитав новости Светлого мира, стану сожалеть о том, что вскоре потеряю его. Но я уже поняла, что живой отсюда не выйду. Леран не позволит мне выйти.

Из всех новостей меня поразила лишь одна.

Тарина все же последовала моему совету. То есть похоронила Грега Марвина, звезду академии по магоболлу. Тот приехал на матч, а у организаторов были сведения о его смерти. Тарина написала об этом огромную душещипательную статью в местной газете. Пока шло разбирательство, пока Грег доказывал, что он не труп, матч пошел без него. Что в который раз подтверждает — с Тариной лучше не связываться. Она умеет втереться в доверие к кому годно, к тому же у нее есть связи в издательстве, недаром написанную ее рукой фейковую новость опубликовали в газете.

И это натолкнуло меня на одну мысль…

Я не могла просто так уйти и позволить декану Лерану бесчинствовать дальше. Кто знает, не захочется ли ему снова провести испытания на живых драконах, тем более на малышах? Приказом короля такое запрещено, но Леран, похоже, считал себя царьком в академии, где никто, даже монарх, не может ему воспрепятствовать. Это декан напрасно, как говорила моя бабуля: колобок тоже считал себя хитрецом, пока не натолкнулся на лису. И я собиралась стать той самой лисой. Тем, кто выведет декана на чистую воду и расскажет о его злодеяниях. Мои внешние покорность и смирение с неизбежным будущим ввели Лерана в заблуждение, он решил, будто я сдалась. Решил, не зная, что в мои тихие омуты даже черти заглядывать побаиваются.

— Последнее желание, Дарина Врину, — проговорил декан за день до назначенной казни. Склонился надо мной и надменно усмехнулся: — Попробуй попросить прощения. Может быть, я смягчусь и заменю отрубание головы на магическое усыпление.

Вот в чем я точно не нуждалась, так это в его показной жалости. О чем прямо и заявила.

— Лучше позвольте мне подать апелляцию королю, — предложила в ответ. — Уверена, ему будет интересно узнать о том, что творится в академии.

На что я рассчитывала, предлагая подобное? Да ни на что, собственно, всего лишь хотела позлить Лерана. Он-то явился меня запугать, а в итоге сам заметно побледнел. Разумеется, ни о какой апелляции и, тем более, помиловании, речь не шла. За все это время даже ректор не заглянул лично. Интересно, ему было стыдно за свой поступок, или боялся за свою жизнь? Боялся, что я отомщу?

— Академия наделена полномочиями самостоятельно выносить приговоры адептам и приводить их в исполнение, Дарина, — напомнили мне очевидное. — Выбери другое желание. К примеру, роскошный ужин при свечах. Или ночь, проведённая с мужчиной. Такая красивая девушка не должна умереть, не познав, что такое радость близости.

— Спасибо, что-то не хочется, — поморщилась я. — Лучше позвольте попрощаться с подругой. Могу я увидеться с адепткой Тариной?

Дымчатые брови декана недоверчиво сошлись над переносицей.

— Что?.. — я невинно похлопала глазками. — Она моя лучшая подруга, между прочим. Не лишайте меня последнего права.

Лучшая подруга явилась на закате, вся в черном, со скорбным выражением на лице. Даже перчатки нацепила и вуаль.

— Я так-то еще не умерла, — пришлось ей напомнить. — Рано носить траур. Тут вот какое дело, Тарина…

Я передала ей лист бумаги, исписанный корявым почерком. Якобы стихи собственного сочинения. Попросила Тарину опубликовать их. Но настоящее сообщение было спрятано в прямом смысле между строк. Не так давно Тарина сама просила меня передать зашифрованное послание за пределы академии, и мне единственной удалось разгадать ее личный код. Теперь я решила воспользоваться этим знанием в своих целях.

— Не уверена, что это хорошая идея… — поморщилась «подруга», еще даже не прочитав послания. Разумеется, на глазах у Лерана, лично присутствовавшего при встрече, сделать это невозможно. — Не хочу портить себе карьеру… дурацким стишками.

Отлично, Тарина поняла, что к чему.

— Но ты же не упустишь шанс сделать так, что твое имя узнает весь светлый мир? — Я решила сыграть на гордыне Тарины. — Стихи правдивые, головой отвечаю.

К тому же Тарина всегда недолюбливала декана Лерана. Он отверг ее заигрывания, а, как мы уже знаем по истории с Грегом, моя «подружка» не прощает подобного.

— Я подумаю, — пообещала она сейчас и спрятала записку с моими «стихами» за корсаж.

— Для начала я должен проверить, — вмешался Леран.

Записка перекочевала в его ладонь. Он долго и тщательно всматривался в строчки, но так и не заметил того, что скрыто между ними. Тарина использовала для шифра очень древнее и мощное заклинание, его практически невозможно обнаружить. Лишь шерсть единорога и перо лебера могли высветить то, что скрыто. Да-да, именно так мне и удалось расшифровать послание Тарины. Все дело в Снежке. Я читала зашифрованное послание на его спине, а сама Тарина пользовалась семейным артефактом, доставшимся ей от пра-пратетушки.

— Хм… — Леран усмехнулся. Еще бы, мои стихи были полнейшим бредом. Однако артефактов при себе у декана не было, и он не прочел правды. — Не знал, что у тебя есть склонность к поэзии, Дарина.

Записка вернулась к Тарине. Леран отправился проводить мою гостью, а я осталась в полном одиночестве готовиться к предстоящей казни.

Утро, как нарочно, было жарким и ветреным. Пока я поднималась на эшафот, резкие порывы вскидывали мои светлые волосы, трепали и рвали платье. Я на несколько секунд замешкалась на лесенке, поправляя подол, и палач нетерпеливо кашлянул, перекинув топор из одной руки в другую.

На главной площади было оживленно. По случаю казни отменили занятия. И все адепты выстроились в ровные ряды вокруг эшафота. Декан Леран зачитывал обвинение, другие преподаватели заняли место на возвышении. Ректора Модина нигде не было видно.