Капитан Поль - Дюма Александр - Страница 21

• Предыдущая
• 21/30
• Следующая

— Берегись, берегись! Ведь я сказал тебе, что начинаю вспоминать, — и низко наклонившись к дочери, так, что его седые волосы перемешались с черными волосами девушки, он продолжал: — Говори, говори, что с тобой, моя милая? Расскажи мне свое горе.

— О, я очень несчастна!

— Неужели в моем доме все несчастны? — воскликнул маркиз. — И старые, и молодые!.. И седые волосы, и черные! А я ничего не знал об этом!

— Иди в свою комнату! Тебе уже пора! — повелительно произнесла маркиза.

— Чтобы опять быть лицом к лицу с тобой! Сидеть взаперти, как преступнику!.. Запирать меня можно было тогда, когда я был сумасшедшим, маркиза!..

— Да, да, отец, ваша правда, матушке давно уже пора отдохнуть, пора мне поухаживать за вами. Отец, возьмите меня, я буду день и ночь с вами… Я буду повиноваться каждому вашему слову, одному взгляду… я на коленях буду служить вам.

— Нет, у тебя не хватит терпения, ведь я очень болен…

— Хватит, батюшка, будьте уверены!.. Ведь я ваша дочь!

Маркиза кусала губы от досады, но не вмешивалась в этот страстный диалог отца и дочери.

— Если ты в самом деле моя дочь, — сказал задумчиво маркиз, — так почему я тебя раньше не видел?

— Мне говорили, что вы не хотите меня видеть, отец! Мне сказали, что вы меня не любите.

— Тебе сказали, что я не хочу видеть твое ангельское личико! — Маркиз ласково погладил Маргариту по волосам. — Кто же это сказал, что отец не хочет видеть своей дочери? Кто осмелился сказать моей дочери: отец тебя не любит?

— Я! — ответила маркиза и попыталась вырвать Маргариту из его объятий.

— Ты! — воскликнул маркиз, отстраняя ее. — Ты! Неужели ты дана мне судьбой, чтобы убить во мне все человеческие — чувства? Неужели все мои несчастья должны происходить от тебя? А сегодня ты хочешь убить во мне сердце отца, как раньше, много лет назад, убила мою любовь к тебе?

— Ты говоришь вздор! Ты в бреду! — сказала маркиза, отпустив дочь и перейдя к окну. — Молчи, прошу тебя, молчи!.. Иди в свою комнату!

— Нет! Я не вздор говорю! — Маркиз закрыл лицо руками. — Нет, нет! Все это правда, ужасная, но правда!.. Скажи лучше… и это тоже будет правдой… скажи, что я — между ангелом, который хочет возвратить мне рассудок, и демоном, который хочет, чтобы я снова помешался! А я уже не сумасшедший! Хочешь, я это тебе докажу? — И он, опершись на ручки, приподнялся в кресле. — Хочешь, я расскажу о письмах? О твоей неверности? О дуэли?

— Я говорю тебе, — маркиза схватила мужа за руку, — я повторяю тебе, что ты с ума сходишь больше чем когда-нибудь! Ты говоришь такие ужасы и не думаешь о том, кто это слушает! Открой глаза, посмотри, кто тут, и потом скажи еще, что ты не безумный!

— Да, ты правду говоришь, — сказал маркиз, опять опускаясь в кресло. — Мать правду говорит, — добавил он, обращаясь к Маргарите. — Я точно безумный, и ты должна верить не тому, что я говорю, а тому, что она тебе скажет. О, она женщина очень честная, женщина редкая… Зато она спит спокойно, не знает угрызений совести и никогда не безумствует… Чего она от тебя хочет?

— Моего несчастья! Моего вечного несчастья, отец! — Маргарита опять заплакала.

— Чем же я могу тебе помочь? Я — несчастный, безумный старик? — воскликнул маркиз раздирающим сердце голосом. — Что я могу сделать, если постоянно вижу, как кровь течет из раны, беспрестанно слышу голос из могилы!

— О, вы все можете, отец! Скажите одно слово — и я спасена! Меня хотят выдать замуж.

Маркиз закинул голову назад.

— Выслушайте меня, отец! Меня хотят выдать за человека, которого я не люблю! За низкого, подлого человека! И вас привели сюда, посадили в это кресло, к этому столу, чтобы вы подписали этот гнусный брачный договор… Вот он! Вот, отец, здесь, на столе!

— И не посоветовавшись со мною? — спросил маркиз, взяв договор. — Не спросив меня, согласен я или нет? Разве меня уже считают мертвецом? Неужели они не боятся мертвецов? Ты говоришь, что этот брак для тебя несчастье?

— Вечное! Вечное несчастье! — вскричала Маргарита.

— Ну, так ему не бывать!

— Я дала слово за себя и за тебя. Мы не можем изменить своему слову, — сказала маркиза, чувствуя, что теряет власть над мужем.

— Этому не бывать! — сказал твердо маркиз. — Брак, в котором жена не любит мужа… О, это вещь ужасная! — продолжал он, мрачно сдвинув брови. — Это сводит человека с ума! У меня дело другое… Меня жена… всегда любила… Я помешался совсем не от того…

Адская радость блеснула в глазах маркизы. По ужасу, исказившему лицо мужа, она видела, что рассудок его покидает.

— Это тот самый договор? — спросил маркиз, взяв бумагу и собираясь разорвать ее.

Маркиза выхватила у него из рук документ. Судьба Маргариты оказалась на волоске.

— Я сошел с ума потому… — продолжал маркиз, — что могила открывается! Привидение встает из земли! Призрак приходит ко мне, разговаривает со мной! Говорит мне…

— Жизнь ваша в моих руках, — произнесла маркиза тихо, повторяя последние слова умирающего Морне.

— Слышишь! Слышишь! — воскликнул маркиз, вздрагивая всем телом и вскочив с кресла, собираясь бежать…

— Отец! Отец! Опомнитесь! Придите в себя! — закричала Маргарита. — Здесь нет ни могилы, ни призрака, ни привидения. Это матушка говорит…

— Но я оставляю вас в живых, — продолжала маркиза, завершая начатое дело, — чтобы вы простили меня, как я вас прощаю!

— Прости, прости меня, Морне! — закричал маркиз, падая в кресло. Он страшно побледнел и холодный пот выступил на его лице.

— Отец! Отец!

— Теперь ты видишь, что твой отец сумасшедший! — сказала торжествующая маркиза. — Оставь его!..

— Но, матушка, — Маргарита всхлипнула, — может быть, моя нежность, мои заботы возвратят ему рассудок? Разрешите мне ухаживать за ним!

— Попробуй! — холодно сказала маркиза, жестом показывая ей на отца, который, откинув назад голову, сидел в кресле, лишенный уже не только воли и способности говорить, но и почти без чувств.

— Отец! — окликнула его Маргарита.

В лице маркиза ничто не дрогнуло, словно он ничего не слышал и не чувствовал.

— Маркиз! — повелительно произнесла жена.

— Что? Что такое? — спросил он, вздрагивая.

— Отец! Отец! — кричала Маргарита, ломая в отчаянии руки. — Отец! Выслушайте меня!

— Возьми это перо и подпиши свое имя, — сказала маркиза, вложив ему в руку перо. — Тебе необходимо это сделать! Я этого хочу!

— О, теперь я погибла! — Маргарита без чувств опустилась на пол.

Но в ту минуту, когда уничтоженный злой волей жены маркиз собирался подписать договор, когда маркиза уже торжествовала победу, а Маргарите уже не на что было надеяться, дверь кабинета отворилась и появился Поль, который был невидимым свидетелем этой сцены.

— Маркиза, — сказал он, — два слова, пока еще договор не подписан.

— Кто это смеет говорить со мной? — спросила маркиза, стараясь разглядеть нежданного гостя. — Почему вы стоите в дверях? Прошу вас представиться.

— Я знаю этот голос! — закричал маркиз, вздрагивая всем телом, как будто до него дотронулись раскаленным железом.

Поль сделал несколько шагов вперед и вошел в круг света, распространяемого люстрой.

— Боже мой! Кто это? — Маркиза застыла, пораженная удивительным сходством молодого человека с тем, кого она когда-то любила.

— Я знаю это лицо! — проговорил маркиз, не сводя глаз с Поля и принимая его за призрак убитого Морне.

— Что со мной будет, что со мной будет! — шептала Маргарита, стоя на коленях и простирая к небу руки.

— Морне! Морне! — Маркиз встал и пошел прямо к Полю. — Морне! Морне! Прости, о, прости меня… — Он вдруг, словно споткнувшись, рухнул без чувств на пол.

— Отец! — закричала Маргарита, бросаясь к нему.

В эту минуту испуганный слуга отворил дверь и едва выговорил, обращаясь к маркизе:

— Ваше сиятельство, Ашар требует доктора и священника. Он умирает.

— Скажи ему, — ответила маркиза, указывая на мужа, которого Маргарита тщетно старалась привести в чувство, — скажи ему, что они оба нужны маркизу.

• Предыдущая
• 21/30
• Следующая