Сон в летнюю ночь (СИ) - Лазарева Элеонора - Страница 11

Видимо глаза этого секурда в момент нашего знакомства и напомнили мне ту прошлую историю, и сердце дрогнуло при его виде. А имя Ники сокращенно от имени Никита.

Таким образом и стал мой телохранитель носить это имя, и к тому же был мне, чертовски, симпатичен.

Мы с Гавром определили круг его службы и методы его несения. А кроме всего, лекарь одобрил его проживание в моей половине и рядом со спальней.

— Это просто счастливый случай, — хлопнул он в ладоши и потер их, с удовольствием от предвкушения дела с внедрением меня в современную жизнь с чужим телом, — Ваш отец тоже предпочитал секурда телохранителем и был прав: они очень привязываются к своему хозяину, и бывают преданны лучше собак. К тому же обучим его всем премудростям владения оружием и тактике служения охранником. Есть у меня такой мастер из их же рода. Приглашу, если вы позволите, госпожа.

— Прошу тебя, не зови меня так, когда мы одни, зови по имени. А за заботу спасибо. И еще. Что мне делать с женихом? Я уже теряю терпение и даже позволила себе возмутиться его поведением на балу. Подумай, как мне от него отделаться совсем. Может отказать в сватовстве? Разорвать помолвку? Как ты думаешь?

— Я не советую сейчас это делать, Галана, — задумчиво прикрыл он глаза, — думаю, что все решится, когда ты уедешь в столицу на именины императора. Там мы определимся по его отношению к твоему замужеству. Если будет настаивать на этом, то будем думать, как избежать. А может случится, что и думать нам не придется: просто не благословит этот брак. Не забывай, что ты дочь его самого близкого друга, и он тебе заменил отца. И потакает тебе во всём. Вот и стремятся к тебе и Аквил и хитромудрый дядя. Строят свои планы. Но это мы еще посмотрим.

Гавр как-то весь съежился и скривился от этих мыслей, сказанных вслух. Я смотрела на него и понимала, как он, должно быть, был искушен и расчетлив в тонкой игре дворцовых интриг. И в то же время до исступления предан Родине, вплотную подошедшей к своей гибели. Его искусный и в то же время циничный ум сочетался с добрым сердцем и покладистым характером.

— Он, а теперь еще и Ники будут мне хорошими соратниками в этой странной борьбе, — размышляла я, лежа в постели после долгого и бесперспективного разговора с обидчивым женихом.

Я не обещала ему, что свадьба скоро состоится и в то же не время не отказывала в общении и ухаживании. Просто мне самой надо было разобраться во многом и загрузить в себя, как можно больше информации обо всём, с чем придется ещё столкнуться и не раз в этом, чужом для меня мире.

Утром, после завтрака, Кабор у меня в кабинете отчитался по своим разборкам о шипе, что был подложен под седло моей кобылы. Он сделал вывод, что в этом были замешаны чужаки, что свои работники не сделали бы такой подлости.

— Они преданы вам, госпожа, — улыбался комендант, — как могут быть преданы слуги своим уважаемым хозяевам. А вот кто сделал и каким образом, еще предстоит узнать. И уже есть некоторые наработки. Какие — не могу пока сказать. Факты должны подтвердиться. Думаю, что скоро, — закончил он свой отчет.

— Кроме того, — продолжил он, нарушая мое молчание, — я тайно отправил в столицу своего человека, вместе с помощником управляющего и экономом Суритом, посмотреть, как идет подготовка к празднеству и во дворце и самом городе. Мне нужна такая информация, чтобы вы могли быть спокойны и имели представление о положении дел в Оббаре. Сам же я прибуду туда за сутки до вашего приезда.

Поблагодарив его за службу, я пригласила к себе Сурита и обговорила с ним возможности моих расходов на новые наряды и приемы у себя на вилле. С управляющим решила вопросы с отъездом и проведением местной ярмарки без меня, в связи с таким мероприятием, от которого нельзя отказаться.

Так что через неделю после моей охоты, кавалькада из трех карет и пяти подвод двинулась в сторону столицы империи город Оббар, где меня ждали новые интересные и в то же время трудные и тревожные дела.

Столица империи Родона — Оббар была расположена в центре самой территории и защищена мощной стеной с бойницами, крепкими воротами, то есть по всем правилам укрепленной крепости. К тому же и дворец императора был также укрыт за высокой стеной.

Радиально расположенные от него улицы были уложены камнем и освещались по ночам масляными фонарями. Стража постоянно дефилировала по улицам и пресекала любые неправомерные деяния граждан. Сотни дворников и золотарей, ранним утром, вывозили, чистили и убирали улицы от помета животных: лошадей, собак и кошек, расплодившихся в крупном жилом массиве, от мусора и жизненных отходов. Высокие дома отличались друг от друга не только архитектурой и богатством отделки, но и этажностью: чем ближе к периметру, тем ниже этаж.

Но даже среди высоких домов строились и такие, как вилла герцогини: в два этажа, но с большим открытым подъездом, и задним рабочим двором. Площадь перед высокой лестницей со спуском в обе стороны, украшенная небольшим фонтаном и цветником, была уложена булыжником и присыпана песком. Фасад дома с высокими узкими окнами арочного вида, был светлым и солнечным от покраски его золотистой охрой и представился мне в виде кукольного домика, какого я когда-то купила своей дочке.

Это было давно, когда еще мало было игрушек и они чаще всего изготавливались по стандарту и ГОСТу уж какого-то дремучего времени. Всё оригинальное можно было приобрести только на рынках у частников. Где те доставали их, тайна покрытая мраком. Так считали мы, пока не открылись границы и не побежали ручейки и реки товаров в страну.

Как-то, проходя рядами в толчее покупателей и просто любопытных, я увидела кукольный дом. Это была сказка: двухэтажный, с окнами, в которых открывались ставни и было видно, что внутри. Высокие двери также открывались и лестница, ведущая внутрь, была покрыта красным ковром. При открытии ворот, показывался лакей, который кивал головой в приветствии, а в комнатах видны были мебель и люди в старинных одеждах сидевшие и стоявшие в разных позах: то ли гости, то ли хозяева. Всё это вызывало восхищение и радость в душе. Особенно, когда я увидела счастливое лицо своей дочери. Она даже боялась в первое время лишний раз прикоснуться к такому чуду и только рассматривала его со всех сторон и чуть не плакала от восторга.

Теперь передо мной был такой же домик, и также вызвал во мне умиление и очарование.

— Удивительно похожий на тот игрушечный, — думала я, разглядывая свое новое жилище, — только что жилой и обитаемый.

Высокие двери мне также открыл лакей в золоченой ливрее и другой, похожий на него, как две капли воды, принял мои верхние вещи: накидку, шляпу и перчатки. Вышедшие навстречу управляющий виллой с Суритом и Кабором, поклонились и приветствовали меня по протоколу. Я решила произвести осмотр своих помещений, но с присутствующим тут же Гавром. Мне не нужны были чужие глаза и уши, ведь я должна была отлично знать свой дом. Они поклонились и ушли, заниматься каждый своим делом. Я обещала им встречу в столовой и потом, если смогу и в кабинете для беседы.

Гавр вначале представил мне новую горничную, молодую девушку, которая будет присутствовать в моем близком окружении и помогать по женским делам. Серина же должна приехать вместе с моими вещами. С ней же ехал и мой Ники.

А сейчас Гавр водил меня по дому и рассказывал о его истории, показывал все комнаты и залы, а также тайные выходы и входы. Затем мы вышли в сад, и он показал мне маленькую калитку в чугунной высокой ограде за разросшимися кустами сирени.

— О ней знает только ваш садовник и я, — улыбнулся он, подавая мне ключ, который снял со своей связки, — так что вы знаете теперь, как сможете тайно сбежать, если что-то пойдет не так.

Я пожала плечами, но всё же ключ взяла и спрятала в карман:

— Чем черт не шутит, — подумала я, — всяко пригодится.

Теперь я была ознакомлена со своим новым жилищем, в котором мне предстоит жить. Сколько, покажут обстоятельства. Но судя по рассказам Гавра, я, прежняя, то есть истинная Галана, проводила здесь весь холодный сезон, как и многие из высшего света империи, если они не проживали здесь постоянно. До императорских именин объявлялись балы и открывались салоны, где встречались, обменивались новостями представители высокой знати империи.