Выбери любимый жанр

Империя Страсти (ЛП) - Кент Рина - Страница 35


Изменить размер шрифта:

35

Возможно, я недооценил дедуктивные способности Нейта и его собачий нюх, потому что он наблюдает за мной с нулевым шансом, что он это пропустит.

Поэтому вместо того, чтобы сказать правду, в которой я не люблю признаваться даже себе, я выбираю более мягкую версию.

— На нее напали.

Он делает паузу, его лицо становится жестким.

— Когда? Где? Как? Кто?

Все те же вопросы, что и я задавал. И все же я хочу проломить ему голову по нелогичной причине. Например, какого черта он так беспокоится о ней?

— Пять дней назад. В переулке. Физическое нападение. Что касается того, кто, дело все еще расследуется. Она подала заявление, но некомпетентная полиция ничего не нашла.

И не найдет. Потому что я уже позаботился об этом.

— Распространяется ли физическое нападение на сексуальное..?

— Нет. — я резко оборвал его, понимая, что не хочу обсуждать эту тему именно с ним, из всех гребаных людей.

— Хорошо. — он выпускает вздох. — Ну, не очень хорошо, но все же. Насколько она плоха?

— Достаточно плоха, чтобы ее отправили в обязательный отпуск. Ее избили до полусмерти, но она все равно хочет работать как ни в чем не бывало.

— Аспен трудоголик до мозга костей.

До нас доносится звук грохота. Мы с Нейтом смотрим на источник и видим, что Гвен быстро моргает, а у ее ног валяются тарелка и торт.

Ее подбородок дрожит, как когда она была маленькой девочкой и сдерживала слезы.

— Аспен… ранена?

Нейт подходит к ней, обхватывает ее за плечи и тактично оттаскивает от беспорядка. Потому что, зная ее плохие отношения с внешним миром, она наверняка наступит на стекло или соберет осколки и порежется.

— Не сильно, — уверяет ее Нейт. — С ней все будет в порядке.

— Но папа сказал, что все настолько плохо, что ей пришлось взять обязательный отпуск.

Она высвобождается из его объятий и устремляется ко мне.

Гнев и разочарование на ее лице пронзают мою стальную грудь.

— Это ты сделал?

— Что?

— Ты всегда ненавидел ее и обещал заставить ее исчезнуть. Ты ударил ее или заплатил кому-то, чтобы он ударил ее, дабы отпугнуть?

Моя челюсть сжимается так сильно, что я удивляюсь, как она не ломается.

— Следи за языком, Гвен. Я твой отец, а не твой друг, и у тебя нет никакого права обвинять меня.

— Почему нет? Ты угрожал убить ее однажды. Я слышала тебя! Ты мой отец, и я люблю тебя, но ты безжалостен к любому, кто идет против тебя. Я поняла это на собственном опыте, когда ты чуть не убил Нейта, своего чертового лучшего друга, потому что он не послушался тебя, так что прости, если я думаю, что ты способен сделать с Аспен нечто большее.

Я чувствую, как глубоко внутри меня поднимается вулкан, и сжимаю кулаки.

Гвен не замечает этого, потому что она слишком захвачена своими эмоциями, чтобы осознать это.

Нейт, однако, ощущает изменения в атмосфере и защитно обхватывает ее за талию.

Он знает, что я никогда не причиню ей вреда, но он также знает, что она подталкивает меня к самому последнему несуществующему пределу.

— Гвинет, это может быть не то, что ты думаешь, — мягко говорит он.

— Почему нет? — обращается она к нему, но продолжает смотреть на меня с тем же чувством предательства. — Я хотела иметь мать с тех пор, как узнала, что такое мама, пап. Ее отсутствие заставляло меня чувствовать себя пустой, неполноценной личностью, недостойной любви. Я наконец нашла ее после двадцати чертовых лет, а ты вынужден был быть эгоистом. Ты можешь быть таким эгоистом, папа. Ты заставлял меня праздновать все мои дни рождения, хотя я ненавидела их за напоминание о том, что в этот день я была брошена. Но тебя это не волнует, не так ли? Тебя не волнует, что все мои мысли о том, как сблизиться с матерью, которую я наконец нашла, и постоянно находиться в страхе, что я ей не понравлюсь. Она такая умная и успешная, и не думаю, что я смогу сравниться с ней, и это пугает меня, но эти факты ничего не значат для тебя. Ты ненавидишь ее и хочешь, чтобы я тоже ее ненавидела, но я говорю тебе сейчас, что это невозможно. Так что перестань все сводить к себе, папа. На этот раз речь идет обо мне!

В комнате воцарилась тишина. Не считая того, что я скрежещу задними зубами, чтобы не сорваться.

— Нейт, уведи ее отсюда к чертовой матери.

Я удивлен, что говорю спокойно, хотя это спокойствие типа «через секунду я обрушу весь ад».

Он сжимает челюсти, но начинает оттаскивать ее, потому что даже он не хотел бы, чтобы она видела меня в моем нечеловеческом состоянии.

— Нет, я хочу остаться! — она пытается вырваться. — Скажи мне, что это не ты причинил ей боль, папа.

— Уйди к чертовой матери, Гвинет, — рычу я, и она вздрагивает, прежде чем по ее щекам стекают самые отвратительные вещи, которые я когда-либо видел на своей дочери.

Слезы.

Она хрипит, ее лицо становится красным, затем она разворачивается и убегает.

Нейт бросает на меня грязный взгляд, бормочет «пошел ты», а затем следует за ней.

А я? Я хочу пробить стену.

Поэтому я так и делаю и пробиваю кулаком ближайшую стену.

Мои костяшки взрываются от боли, но этого недостаточно, чтобы разбавить образ плачущей Гвен или звук ее обвинений в мой адрес.

Мне плевать, что весь мир рисует меня как самого страшного злодея; она никогда не должна принадлежать к стаду.

Она мое чудо.

Но опять же, возможно, я этого не заслуживаю.

Я достаю Зиппо и открываю, затем закрываю ее в маниакальном ритме, обдумывая дальнейшие действия.

Очевидно, они начинаются и заканчиваются женщиной, которая подарила мне это чудо.

Глава 14

Аспен

Дверь в мой домашний кабинет открывается, и я вздыхаю в сотый раз за последние десять минут.

На пороге появляется Кэролайн с тарелкой, в своей пижаме и с выражением лица, ничуть не извиняющимся.

Люцифер и Каин выглядывают из-за двери, следуя за ней, как приставучие дети.

Я отрываю глаза от экрана ноутбука и смотрю на нее пустым взглядом.

— И что теперь?

Она прогуливается по кабинету, будто специально не прерывает меня в десятый раз.

— Я просто подумала, что ты захочешь чашечку чая и торт.

— Я не пью чай и не ем торт.

— А стоило бы. — она ставит передо мной чашку. — Это полезно для твоего здоровья.

— Спасибо, доктор. А теперь, пожалуйста, дай мне поработать, не находя повода прервать меня.

Она поднимает руку на бедро.

— Знаешь, весь смысл отпуска в расслаблении.

— Расслабление для мертвых.

Она бросает на меня взгляд «ты что, спятила?», затем опирается на мой стол прямо посреди моего пространства и скрещивает руки.

— Не могу поверить, что ты работаешь как обычно после всего с тобой произошедшего.

Кэролайн вышла из себя к тому времени, когда я вернулась домой тем вечером. Очевидно, она звонила мне весь день и не могла дозвониться. Кингсли ответил ей тем утром, но он только еще больше запутал ее и не предложил никаких объяснений. Учитывая все случившееся, я даже не думала проверять телефон до тех пор, пока Кингсли не высадил меня.

В любом случае, когда я вернулась в квартиру, Кэролайн плакала, суетясь вокруг меня направо и налево. Она всегда была самой рассудительной из нас двоих и часто плакала за нас обеих.

С того момента она стала занозой в заднице, пытаясь мешать мне выполнять свою работу, даже из дома — по милости моего адского босса.

С одной стороны, я не знаю, как к этому относиться. С другой стороны, я рада, что мне не придется пересекаться с ним в фирме. Я действительно не представляю, как я смогу смотреть ему в глаза и не думать о его языке и пальцах внутри меня.

Любое подобие профессиональных отношений, которые у нас были, исчезло — не то, чтобы они были лучшими, поскольку я втайне считала его соперником. Но даже это ощущение границ, связанных с работой, теперь испарилось. Все, что у меня осталось, это хаотичные эмоции и засосы.

35
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело