Командор Советского Союза (СИ) - Земляной Андрей Борисович - Страница 34

Александр конечно понимал, что такую команду ему дали совсем не за красивые глаза. Вообще подобных людей, было мало в любом государстве, и то, что ему выкатили с барского плеча вот такой инструмент решения серьёзных проблем, было не только актом доверия, но и частью постоянных проверок его, Александра Мечникова «на вшивость». И именно поэтому он, своим приказом дал Ревизионному Управлению полный доступ ко всем финансовым материалам министерства, включая личные счета в Сбербанке.

Руководитель Управления Иван Данилович Кудря, заходил к Мечникову в любое время без доклада, но естественно не врывался во время встреч Александра с людьми дожидаясь паузы в разговоре. Вот и сейчас, он проводил взглядом уходящего директора инженерного центра «Волга», который занимался звуковой техникой, и вошёл в кабинет чтобы доложить о деньгах которые вдруг возникли на счету Мечникова. И сам Александр бы никогда не отследил этих дополнительных вливаний, потому как просто не помнил столько и за что ему должны, но люди Ивана Даниловича, подняли все документы и нормативные акты и выяснили что разница составляет солидные двести пятьдесят тысяч.

- Александр Леонидович…

- Добрый день, Иван Данилович. – Александр кивнул главному ревизору Точмаша. – Чай, кофе?

- Нет, спасибо. Я собственно доложить по перечислениям на ваш счёт. Мы отследили деньги, которые поступали не от легальных источников, и собрав их на один счёт, отправили документы в прокуратуру и Комитет Госбезопасности.

- Спасибо Иван Данилович. Сейчас эта провокация очень не к месту. - Александр благодарно кивнул. - И кто-же это такой шустрый?

- По нашим данным это руководитель Совета Кооператоров РСФСР, некто Николай Максимович Павленко. Это по его команде осуществлялись мелкие переводы, по двести – триста – пятьсот рублей изо всех концов Союза на ваш счёт. Они рассчитывали, что такое количество переводов утонет в общем вале перечислений за ваши патенты и авторские отчисления. Нам стоило определённого труда отделить законные деньги от этих, и чтобы подобного не повторялось, теперь наша бухгалтерия учитывает каждый входящий платёж, и сопоставляет его с текущими договорами и документами. И если вновь поступят такие вот неучтённые деньги, они сразу будут перечисляться в доход государства.

- Это правильно. – Александр кивнул. – А этого кооператора надо поспрашивать, с чего это он такой добрый. Пусть парни из комитета займутся.

- Уже занимаются. – Кудря кивнул. – Для них, такая фактура, как экономическая провокация против члена правительства — это просто подарок. Так что будут рыть на совесть. – Бывший армейский разведчик помедлил. – И, это, Александр Леонидович, очень ребята просили им диктофоны миниатюрные подкинуть.

- Это которые «Домовой», или которые «Жук»?

- «Жуков» они ещё в глаза не видели. – Кудря усмехнулся. – Первая партия же вся разошлась или по нашему управлению, или по высшему руководству. Нет, им и «Домовой» за счастье. Тем более что к нему и батарейки обычные подходят.

- Да можно. Опытный участок КБ Спецтехники, у нас эти диктофоны наштамповал как на случай войны. Так что штук двести можно отдать. Ну и там отожмите у них что вам нужно. И по оперативной части, и по части обеспечения. А будут себя хорошо вести, можете пригласить в наш выставочный зал, где всякая шпионская техника стоит.

- Понял, сделаю. – Полковник кивнул, и выйдя из кабинета и зашёл в комнату где дежурили охранники Мечникова.

- Гриша, привет. – Он пожал руки охранникам. - Ты Гриша людей своих шевельни, да смены усиль. Эти уголовники конечно людишки мусорные, но сам знаешь, бережённого – бог бережёт.

- А небрежного конвой стережёт. – Начальник Мечниковской охраны кивнул. – Сделаю, Иван Данилович. Тем более что и от комитетчиков пришла информация об усилении охраны. Я уже подкрепление вызвал из нашей конторы. Так что справимся.

[1] БАТ – Большой артиллерийский тягач. В описываемое время основная машина инженерных войск.

[2] Как в нашей истории. Гражданская телефонная связь в СССР была совершенно позорной.

Продолжается строительство военно-морской базы на острове Шри-Ланка. После эпидемии, остров практически полностью обезлюдел, и приход советских военных моряков, был воспринят выжившими как спасение.

Двенадцать кораблей передового отряда, привезли строительные материалы, технику и оборудование и на границе Индийского океана и Бенгальского залива закипела стройка. К счастью в ходе короткой гражданской войны, разразившейся на острове, а точнее кровавой эпидемии убийств, порт Коломбо и портовые сооружения практически не пострадали, так что, дело было только за тем, чтобы привести разрушенное в порядок, и восстановить электропитание которое было подано с борта самоходной баржи Менделеев, на борту которой находятся два атомных реактора, созданных специально для подачи электропитания в труднодоступные места.

Отсюда, будут осуществлять патрульные выходы объединённый советский флот, куда вошли корабли Северного, Балтийского и Черноморского флотов. А моряки – дальневосточники, приняли под охрану морские пути восточнее и в Тихом Океане.

Кроме моряков, вахту по поддержанию порядка несут и пилоты морской авиации, которые стали настоящим бичом расплодившихся пиратов, мгновенно настигая бандитов. Но кроме пилотов океан и проливы находятся под постоянным наблюдением с искусственных спутников Земли на которых установлена мощная оптическая аппаратура позволяющая легко увидеть даже маленькую рыбацкую лодку, или моторный катер.

Газета «На страже Родины». 5 июля 1964

Москва.

Сколько было сказано о московских гостиных, и сколько ещё предстоит… Там и суетливые сводни, устраивающие судьбу детей уважаемых родителей, и откровенное жульё в поисках «лоха на взлёте», которого «постригут» в одном из московских катранов[1], и вполне честные бесприданницы в поисках покровителя, и солидные московские мужи, «обкатывающие вопрос», который станет позже основой для аппаратных и производственных решений.

Но у каждой гостиной свои особенности. Где-то собирались военные, где-то производственники – оборонщики, а где-то спортивные функционеры. Но были и места нейтральные, так сказать для межвидовых встреч. Таковыми обычно являлись дома крупных московских купцов, ну в смысле чиновников от торговли и кооперации. Например, руководителя Гормосторга Израиля Яковлевича Вейцера, или, например, заместителя минторга Алёшина Сергея Дмитриевича, или руководителя Центросоюза, который распределял по магазинам страны всё что производили кооперативы СССР – Павленко[2].

Именно на таких вот нейтральных площадках могли пообщаться в неформальной обстановке генерал и кооператор, или, например, оперативник уголовного розыска с вором в законе, а сотрудник КГБ, с иностранным дипломатом. Поэтому такие места встреч берегли и даже позволяли там твориться всяким вольностям, вроде чтения стихов опального Юлия Марковича Даниэля, или распространение полуподпольного «Листка Московских Новостей» - кооперативной газетки, где авторы и редакция балансировали на тонком лезвии между славой борцов с властью и уютной лагерной шконкой.

Для оживления ландшафта там же паслись женские и мужские особи приятного вида, и задорным блеском в глазах, готовые к оказанию различных услуг, причём не только сексуальных. Более всего в московской сфере котировались «нужные люди», знающие половину Москвы и друг друга, и способные решить любую проблему. Покупка автомобиля вне очереди, устройство ребёнка в нужный институт или поиск хорошего врача.

И ничего странного что в одном из таких домов, на втором этаже, куда не допускались обычные гости, сидели и беседовали три таких разных, но чем-то неуловимо похожих друг на друга людей. Хозяин дома Израиль Яковлевич Вейцер, руководивший московским городским торгом, председатель Центркоопсовета Павленко, и Анатолий Павлович Черкасов - заслуженный вор и трижды сиделец, занимавшийся на воле стрижкой кооператоров и организацией нелегальных мест отдыха, вроде подпольных кабаков, борделей, и игорных домов. Сам Черкасов был человеком непростым, успев повоевать и был даже награждён двумя орденами и пятью медалями[3].