ВЦ 3 (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 8

Мандражировали. Не так чтобы совсем тряслись, но волновались и потому финальный прогон без зрителей прошёл совсем плохо. Наташа даже заканючила, что лучше ещё недельку поготовиться, есть же время ещё до девятого мая.

— Пошутить?

— Чего пошутить? — глазами зелёными захлопала. Красота, аж пришлось головой тряхнуть.

— Про тебя и твои отговорки пошутить?

— Издеваешься. Шути! — теперь глаза осуждающие.

— Если я боюсь — это осторожность. Если ты боишься — это трусость!

— Гад.

— Полегчало?

— Нет. Ещё давай. Шути, — а глаза теперь, как трава в мае. И чуть менее испуганные.

— На детских утренниках мальчиков всегда одевали зайчиками, а девочек — снежинками. Вот и выросли — трусливые женихи и ледяные женщины.

— Зайчик, — колокольчики зазвенели.

— Наташик, ты мне три поцелуя за песню обещала, — вот лучший способ отвлечь.

— Точно зайчик.

Это в смысле — трусливый. Приди и возьми, если смелый, или это про «похотливый как заяц», а нет, там кролики. Ну, значит про смелость. Вовка подошёл к «певице» и забрал у неё саксофон. Положил на самодельную кровать. Притянул зеленоглазую к себе. Не сопротивлялась. Губы встретились на полпути и … Тут же отпрыгнули, как коты, в разные стороны бросившись. В двери входной заскрежетал ключ. Мама Тоня с мелкой не вовремя вернулись.

— Это не считает.

— Конечно, зайчик.

Потом Фомин помогал чистить картошку и варить суп. Из комнаты Наташи раздавались звуки саксофона, и Вовка с чувством удовлетворения отметил, что вот в этот раз и не фальшивит ни капельки. Помогла смехотерапия.

Генерал Аполлонов пришёл в плохом настроении. Чего-то со спортом не ладилось? А точно, во всех же газетах есть. Матч века. Сейчас большие шахматисты переехали в Москву из Гааги. Идёт самый необычный турнир в истории шахмат. Два года назад умер Алёхин, который чемпион. И ФИДЕ (интересно, что «Е» — это шахматы) решила сделать ход конём, каламбур получается, провести матч с участием шести лучших шахматистов в мире, но перед самым началом турнира американец Ройбен Файн отказался от участия, а ФИДЕ опять сделало ход конём, решило оставить количество игр неизменным и провести турнир по пяти круговой системе, вместо четырёх, сначала в два круга в Гааге, а потом три в Москве. Вот, приехали в Москву, а лидер — Ботвинник взял и проиграл партию голландцу Максу Эйве. Есть о чём Аркадию Николаевичу переживать. И не успокоишь, пообещав, что чемпионом всяко-разно станет Михаил Ботвинник. А вторым Смыслов, совершенно не о чем переживать. Не поверит, но запомнит, а потом спросит, откуда сорока на хвосте принесла.

— А ты, Володя в шахматы играть умеешь? — отложив неожиданно ложку и, прямо вперившись в Фомина, спросил Аркадий Николаевич. Ну, значит, точно, про шахматный чемпионат думка.

— Второй юношеский, — сказал и чуть не схватился за голову. Откуда это у Фомина. Неоткуда. Это Челенков в детстве в шахматный клуб ходил. Потом футболом увлёкся и бросил.

— Ботвинник проиграл, — принял, как должное, генерал.

— У него же запас.

— Запас, завтра Сам вызывает. Не по шахматам, как раз по твоему футболу, в том числе. Пришло приглашение от ФИФА принять участие в Чемпионате мира. Я докладную записку написал, всё как ты говорил, и про коммерческие турниры в том числе. Вот, завтра на восемь вечере вызывает. А тут Ботвинник, чёрт бы его побрал, проиграл. Обязательно Иосиф Виссарионович напомнит. Не вовремя как.

— Михаил Ботвинник выиграет этот турнир, — как мог более пренебрежительно, махнул рукой Вовка.

Доели молча суп.

— Товарищи Аполлоновы, мы тут с Наташей песню новую разучили про войну. Хотим силу искусства на вас опробовать. Согласны побыть подопытными кролик… зайцами?

Вовка отложил гитару. Всё время, пока Наташа пела, был к ней повёрнут и спиной к зрителям. Помогал, то глазами, то кивком головы, то улыбкой одобряющей. Почти зря волновался, начинающая певица отыграла на саксофоне свою партию на пять, а спела на четыре. Повернулся к семейству и чуть не присвистнул. Аполлоновы плакали. Все трое, причём мама Тоня навзрыд. Лучше всего держалась мелкая Ленка — просто сопли по мордашке размазывая. Генерал сидел с красными глазами и из правого глаза, сидел чуть голову наклонив, слезинки стекали на кончик носа и с него срывались.

— Кха, Кха, — Аркадий Николаевич рукавом халата барского домашнего вытер слёзы, встал и ломанулся в прихожую. Вода зажурчала на кухне в умывальнике. Потом что-то сгрохотало. На помощь убежала мама Тоня и только мелкая осталась реветь.

— Нда, Наташ… — договорить не успел вернулись умытые Аполлоновы.

— Володька вот скажи, мать твою, ну, почему ты не можешь жить как все люди? Вечно чего-нибудь такого отчебучешь, что после этого хоть стой, хоть падай. Вот что делать теперь? Ты представляешь, во что ты нас всех в очередной раз втравил? — даже ответа ждать не стал, махнул в сердцах рукой и пошёл к себе в комнату за папиросами. Зашёл уже с дымящейся, но, бросив взгляд на ревущую Лену, прошёл к форточке, открыл, в неё выдохнул.

— А что не так, «снайпера» убрать? — не понял Фомин. Вроде нормальный текст. Ну, вот снайпер в зелёнке, хотел же поменять.

— Снайпера? — генерал помотал головой, улыбнулся, — Мозги тебе надо поменять. Ты, даже не представляешь, сколько нам с Антониной теперь бегать придётся и денег тратить.

— Каких денег? — совсем ничего не понятно.

— Надо будет Наташеньке репетитора нанимать из консерватории — голос ставить, — подключилась мама Тоня.

— Зачем, чтобы спеть на школьной концерте? — всё ещё Вовка не въезжал.

— Да какой школьный концерт, вон вымахал выше меня на целую голову, а ума не набрался. Да ты такую великую песню написал, что теперь Наташе придётся петь её и на радио и на концертах, может даже перед Самим. Это же на уровне «Землянки» или «Жди меня». Это мне придётся такие связи поднимать, чтобы на тебя эту песню зарегистрировать. У тебя же ни музыкального образования ни … Да вообще у тебя никакого образования нет. И у Наташи нет. Кто ей такую песню доверит.

— Я доверю, — было бы из-за чего шум поднимать. Ну, пусть её заслуженные артистки поют. Русланова. Ага, уже раскручивается трофейное дело и скоро Русланову арестуют.

— Ты уже своё дело сделал! Как в это болото литературно-музыкальное лезть? — генерал затушил сигарету, но форточку не закрыл. Звенели трамваи вдалеке, ветер трепал на соседней крыше полуоторванный кусок жести.

— Надо на пластинку договориться записать, — плеснула бензина мама Тоня.

Аполлонов подпрыгнул и пальцем в Вовку ткнул:

— Ну, понял теперь!

Словно не слушая их, Антонина Павловна сама с собой продолжила.

— На маленькую пластинку четыре песни надо. Если с одной стороны две военные, а с другой две лирические. Вова, — она вспомнила о виновнике кипеша, — Нужно ещё две песни и одну обязательно военную. Для женского голоса. Срочно нужно!

— Ага, добился! — обрадовался Аркадий Николаевич, — Впредь думать будешь, своей ударенной молнией головой. Тут, мать их, сейчас такой аппетит у всех проснётся.

— А малой кровью нельзя? — Фомин повернулся к Аркадию Николаевичу, — Споёт Наташа песню на концерте этом школьном, похлопают ей и забудут через неделю.

— Володенька, ты с ума сошёл, нельзя, чтобы такая песня пропала. Нужно обязательно пригласить на этот концерт известных журналистов и кого-нибудь из Союза Композиторов. Аркадий? — Антонина Павловна включилась в процесс раскручивания новой эстрадной звезды.