Вуаль. Крыло шестое (СИ) - Соколов Сергей Александрович - Страница 50

— Я тоже расстроюсь… — Промурлыкала Лаврова, украдкой поглядывая на Лили.

— А тебя не спрашивали, похотливая демоница! — Схватив за руку Лаврову, Медведева потащила хихикающую подругу в сторону лестницы. — Идём, нечего тебе здесь делать! Ещё рогами своими ядовитыми князя уколешь ненароком… Пойдём, обойдём, и выйдем в зал с другой стороны….

— «Мне кажется, или Лили меня ревнует только к Лавровой?»

Немой вопрос канул в бездонную пустоту потока моих мыслей, а я наклонившись, взяв пухлый рюкзак валяющийся на полу под скамьёй, закинул его на плечо, направившись к лестнице….

Десять минут спустя. Ряд учащихся МИО.

— На что этот Морозов только надеется? — С неприкрытым раздражением в голосе решил высказаться Лаптев Николай Симонович. — Двух первогодок в команду взял… Ещё и первым выставил этого уважаемого князя.

Слово «уважаемый» было сказано с явным презрением.

— Знахарь, тебе ли не всё ли равно? — Резчик добродушно похлопал по плечу Николая, который поспешил от него отстраниться, недовольный тем, что нарушили его личное пространство. — Вот же одичалый! Нового противника дадут, когда ты справишься с этим. Чего бухтишь….

— Лишнюю возню не люблю.

— Ха-х! Мартын, за сколько Знахарь уложит первачка? Что твои духи говорят?

— Ничего, — равнодушно ответил Мудрец, проведя рукой по повязке на глазах, повернув голову в сторону Лаптева. — Но мне есть, что сказать. Николай, отнесись серьёзно к поединку.

— Мартын? — Оживился Бахметов, вопросительно глядя на своего подопечного.

— Я не вижу этого Станислава Мышкина «Очами мудреца».

— Как это?! — Пётр Андреевич с трудом сдержался, чтобы не вскочить со своего места.

— Не знаю. — Гартинг едва заметно покачал головой. — Он для меня огромный пробел в зоне видения.

— Возможно, какая-то техника, сбивающая твою. Это плохо… — Взгляд Бахметова перешёл на Николая. — Избавься от Мышкина.

— Хорошо, ректор. Сделаю. — Коротко выдал Лаптев, проведя рукой по перевязи зелий.

— Зря вы так напряглись. — Подал голос, в своей беззаботной манере Игнатий Тейлис. — Наверняка этот «первачок» чем-то не угодил ректору лицея, вот он его на убой и кинул. Только, чем вон та милашка провиниться могла…

— Участники, прошу пройти к своим отметкам. — Раздался в микрофоне голос несменного ведущего всех мероприятий лицея Авдея Бляхера. — Время подготовки тридцать секунд.

— Будь серьёзней, Николай. Я на тебя надеюсь. — Поддав властности в голос, выдал своё напутствие Бахметов.

— Я всегда серьёзен. — В свойственной себе холодной манере ответил Лаптев, встав со своего места, направившись к границе полигона.

Оказавшись на отметке, поглядывая на табло обратного отсчёта, где красовалась цифра «10», Николай выбрав одну из самых эффективных методик усилений, начал сразу со стимуляторов. В отличии от зелий, они имели очень сильное магическое действие, но продолжительность эффекта была чуть больше трёх минут.

— «Поверить не могу, что зря трачу эликсиры» — Мысленно укоряя себя, сломав магическую печать, Знахарь был готов поднести пузырёк к губам….

— Что он творит!? — С трудом сдержав эмоции нахмурилась любительница книг Марья Литвинова, погладив хищного вида стальную перчатку на своей правой руке.

Лаптев поспешил нагнуться, чтобы поскорее поднять выпавший из рук пузырёк, но дёрнулся всем телом, а его лицо исказилось в брезгливой гримасе отвращения.

Причиной тому стал, сопровождаемый мычанием, сладострастный женский стон, коснувшийся слуха, и появившийся перед глазами образ девушки, отдалённо похожей на Александру Безобразову. Точно определить Николай не смог, из-за приступа подкатывающей рвоты. Омерзительнее всего для Николая было то, что возникший перед его глазами образ был от первого лица, будто он сам является участником действа.

— Отвратительно… — Выдавил сквозь зубы друид, выхватив сразу пару пузырьков из перевязи на груди, сломав две печати одновременно, собираясь выпить их залпом.

Руку оставалось пронести до рта с десяток сантиметров, когда перед глазами предстала следующая картина увиденного ранее действа.

Николая согнуло в новом приступе, когда чья-то рука потянула за поводок, от чего, шатенка с завязанными глазами и шариком кляпа во рту, из отверстий которого вытекала слюна, часто дыша, начала тереться перепачканным белесой жидкостью лицом о мужской стоячий член, головку которого в это время ласкал язык другой девушки, брюнетки, лица которой не представлялось возможным различить.

На Лаптева нахлынуло чувство неподдельного облегчения, когда в ушах прозвучали отголоски реплики мужчины «Ну как вам игра «Поиск сладкой косточки»?», а наваждение исчезло.

— Мерзость! — Выпалил давясь Лаптев, как раз в тот момент, как к его ужасу прозвучал сигнал к началу поединку.

В тот же самый момент, на поясе парня хлопнула широкая колба алхимической дымовой бомбы, обычно используемой для отвлечения или ограничения видимости противника. Из-за химической природы бомбы, которую раздавило невидимой силой, проигнорировавшей защитную магическую печать, Знахарь схватился за глаза, в которых появилась нестерпимая резь и слёзы.

— «Если бы я успел выпить эликсир «Бойца духов», то таких проблем не было бы!» — Судорожно мелькнула в голове мысль, перед тем, как раздался глухой хлопок, а едкий дым мгновенно исчез, захваченный резким порывом воздуха. Знахарь даже не успел испугаться тому, что его противник вместо своей отметки, находится прямо перед ним.

В тот же миг, схватив за алхимическую перевязь левой рукой, князь Мышкин рванул Николая к себе, не мудрствуя, насадив животом на бронзовый меч, вспыхнувший на мгновение зелёным свечением во время удара. В глазах начало темнеть. Провернув лезвие, князь небрежно толкнул Николая в грудь, освобождая клинок. Не обращая внимания на то, что упавший на покрытие противник частично находится в сознании, развернувшись широкой спиной, смахнув кровь с лезвия, Мышкин спокойно зашагал к своей отметке, бросив через плечо, нечто вроде «Что ебстественно, то не без оргазма».

Николай заколотил ладонями по перевязи в поисках эликсира «Экстренная помощь».

— Не то…Где же он….

Мысли начали путаться, а перед глазами забегали расплывчатые люди в бледных халатах.

Дальше темнота….

Несколько дней назад

Пробуждение было ранним и внезапным, несмотря на то, что мы с Глебом вчера знатно погудели в ирландском пабе «Горшочек лепрекона Хрю». Нужно было видеть лицо хозяина на баре, который перекрестился при виде двух таких благородных посетителей. К счастью, местная публика оказалась не слишком избирательной и довольно приветливой. Нашим аристократическим чертам лиц, которые ваяли при помощи кувалды, зубила и какой-то матери, особо никто не удивился.

Разговор с Глебом по началу не клеился, но к концу нашего банкета, разъехались мы хорошими друзьями. Нужно будет узнать, живой он там вообще. На сколько мне стало понятно уже с первой половины вечера, Распутин хоть и обладал пятью родовыми колдунствами, но техники «Пить как не в себя», в его арсенале не значилось, в отличии от меня.

Осторожно встав, чтобы не разбудить Мэйли, поправив княгине одеяло, решено было заняться обдумыванием своего печального положения.

Озарение настигло меня в «Комнате раздумий». Восседая на «Белом троне», пытаясь сообразить, как дальше жить с корявым веретеном, и помышляя о возрождении святой инквизиции, в целях истребления ведьм, что без спросу лапают блюдущих целомудрие адептов чистоты, я решил крутануть веретено, чтобы потянуть из него нить.

— Чтобы меня скверхи на мессу пригласили… Не нужно было столько пить.

В этом мире существует оценка степени опьянения «Допиться до зелёных чертей». Уж не знаю, какая это степень если присваивать номера, но у меня была остаточная степень «До синюшных пятен».

Чтобы отогнать «некачественные» глюки, я помотал головой, после чего вновь перешёл на духовное зрение. Синие, едва различимые немногочисленные вкрапления в теле веретена, никуда не исчезли.