Защитник рода. Том 1 и 2 (СИ) - Семин Никита - Страница 16

— Ритка настороженная. Может не подпустить вашу внучку.

— Ничего, я в нее верю. А вы в дом идите. Голодная небось? — это уже Свете. Та кивнула. — Обед еще не остыл.

Завершив так наш импровизированный доклад, дед развернулся и ушел вглубь дома. Мы тоже задерживаться не стали. После обеда я думал, что Света пойдет в свою комнату, но та двинулась в общий зал на первом этаже. Тот, что был за двустворчатыми дверями под балконной зоной.

Внутри когда-то очевидно был бальный зал. Длинное и широкое, метров тридцать на двадцать, помещение имело высокие арочные окна по обеим сторонам и свисающие с потолка двухярусные люстры. Но теперь паркетный пол был застелен пышными коврами, возле окон стояли мягкие диваны и пуфы, между которыми стояли журнальные столики, превратив зал из бального в гостиный. Справа от входа между двумя окнами висела плазменная панель телевизора, сейчас включенного на новостном канале.

Зал не пустовал. Здесь собралось почти все семейство, которое я видел. Отсутствовала только Доброслава, уже отправившаяся по заданию деда к моей сестре. Сам Пересвет стоял около телевизора, полностью сосредоточившись на идущих новостях. Света двинулась к своей маме, а я решил посмотреть, что в мире творится. Когда подошел ближе, дед лишь чуть стрельнул в меня глазами и продолжил смотреть в экран.

«-… девочка пропала вчера вечером. По словам родителей, она вышла из дома вынести мусор и не вернулась. До мусорного контейнера от подъезда не больше пятидесяти метров. Никаких подворотней нет, вся улица хорошо просматривается. Тем страннее выглядит исчезновение ребенка…»

— Пятый случай за неделю, — прокомментировал новость дед. — Не нравится мне это.

— Чем? Разве

нас

это касается?

— Подозреваю, что напрямую, — кивнул дед.

— И каким же образом? Духи могут красть детей и уводить «за кромку»?

После всего увиденного, я бы не удивился, если так и есть.

— Нет, духи не крадут никого. А вот люди — постоянно.

— Тогда чем это нас касается?

— А чем питаются духи, ты забыл? — пыхнув трубкой, спросил дед.

— Эмоциями, — дошло до меня. — А темные — негативными эмоциями. А уж страх ребенка… да страх его родителей…

— И не только это. Знаешь, как богами становятся?

— Нет, откуда?

— Тогда я тебе расскажу, — кивнул дед. — Слушай…

— Первыми богами стали очень известные духи. Те, кого люди почитали и при жизни, и продолжили чтить и после смерти, — начал меня просвещать дед. — Вера в кого-то — это целенаправленная передача энергии определенному существу. Духу или человеку — неважно. В этом плане светлым богам было проще всего. В тех, кто помогает, дает позитив, верят охотнее. Вот только силу быстрее набирают все же темные духи. Как думаешь, почему?

— Отрицательные чувства сильнее? — предположил я.

— Да, — кивнул дед и выпустил очередную струйку дыма.

Я посмотрел на его трубку. Интересная она. Табака в ней не вижу. Как он ее заправляет, тоже никогда не наблюдал. Да и другие мелочи прямо орут, что трубка непростая. Как и сам дед. Если бы не видел, что он отражается в зеркале, в отличие от меня, подумал бы, что он дух. Но нет. И в зеркале отражается, и по телефону его как обычного человека слышно.

— Зло мы чувствуем острее добра, — продолжил тем временем дед. — Это завязано на наш инстинкт выживания. Тот, кто творит зло, опасен. Кто добро — нет. Потому и энергии от негативных чувств поступает больше, хотя если собрать все время жизни человека, то все будет наоборот — позитива ты найдешь больше. К чему это я. Темные духи со временем вместо веры в себя нашли другой способ становления богами.

— Ритуал поди какой-нибудь, — фыркнул я.

— Да, — не стал отрицать очевидное дед. — Причем настолько кровавый и ужасный, что знание о нем ничем из людской памяти не сотрешь.

— И вы полагаете, что похищение детей — один из элементов этого ритуала?

— Одного из его видов, — согласился дед. — Тут же вот еще в чем дело — Змеевы на род нацелились. Это, чтобы ты знал, одна из ветвей потомков Морены, одной из первых темных богинь. А родом называют лишь тех, у кого есть прямой предок бог. Если их основатель Змей станет богом, будут Змеевы полноценным родом.

— И род этот темный, — понимающе кивнул я.

— К сожалению, — вздохнул дед. — Событие это не новое. Раз в десять-двадцать лет обязательно какой-нибудь дух усилится до такой степени, что станет на божественность претендовать. А раз в столетие их столько накапливается, что худо всему человечеству от драчки с ними становится. Все мировые потрясения — следствие желания новых темных духов возвысится. Обычно они становятся богами-однодневками. Силу набирают, а известность не успевают. И развоплотить таких пусть и с большими жертвами, но все-таки можно. Что ни говори, а без последователей ни один бог не может. Даже и темный. Но до того много жизней людских уходит на перерождение.

— Но если после смерти они не пропадают, а просто возвращаются в то, что их породило, то может и нет тут ничего плохого? — из любопытства спросил я.

— Ты сам-то тогда почему подальше от Светки не отойдешь да не провалишься к тому, что тебя "породило", а? — рассмеялся дед. Я смутился. — Вот то-то и оно, — пристукнул дед кулаком по ладони, — что не просто так мы живем и развиваемся. Я не верю, что просто так, — тряхнул он головой. — Должна быть конечная цель! И чтобы ее достигнуть, нужно пройти этот путь до конца. А темные не дают этого сделать другим! По головам идут, пытаются "срезать" путь, заходя в тупик. Эх-ма, — махнул рукой устало дед. — Ну да не о том сейчас речь. То, что ты старика одолел, молодец! Пусть и не полностью сам, но по одиночке ни ты, ни Светка не смогли бы его победить. Запомни это! Накрепко! Ни медиум не может без духа-защитника. Ни дух-защитник не способен расти без медиума!

— Но ведь первые боги как-то стали собой без всяких медиумов? Это потом уже они дали силы своим потомкам.

— Глупости это, — отрубил дед. — Бог дает свой символ в помощь роду. Усиливает врожденные способности. Но изначально они у всех есть! После смерти каждый твой потомок — твой прямой медиум.

— Что-то люди не видят своих родителей после смерти, — скептически заметил я.

— Веры потому что в них нет. Привязанности сильной. Вот у тебя, — ткнул он пальцем в меня, — есть привязанность к кому-то из родных?

— Сестра, — не задумываясь, ответил я.

— А у нее к тебе?

— Думаю, тоже.

— Думает он, — хмыкнул дед. — Будь так, она бы тебя и после смерти увидела.

— Но она ведь и видела! — вдруг вспомнил я эпизод на кладбище.

— Да? Когда?

Я коротко пересказал историю моих похорон, и как Антон отвлек сестренку и не дал ей со мной пообщаться.

— Хмм… — задумался дед. — А ведь он же сумочку ей подарил с символом Чернобога, да?

Я кивнул.

— Вот символ тот снова и сработал тогда, вашу связь разрушив. Мешал ты ему сильно, — покачал головой дед. — Только в чем? Надо будет Доброславу спросить, что она у твоей сестры смогла выведать. Да на самого Антона посмотреть стоило бы. Уж не связан ли с каким из темных родов? Потомков Чернобога в нашем городе нет, но сам символ многие темные применяют.

Разговор наш заглох. Новости закончились, и дед покинул зал. Я же, пока Света здесь, далеко уйти никуда не мог. Или могу? Я подошел к девушке и попросил у нее свой айфон.

— Зачем тебе? — насторожилась Света.

— Хочу ваш дом осмотреть, — честно признался я.

— Не стоит по нему просто так ходить. Это небезопасно.

— Даже тебе? — скептически поднял я бровь.

— Дочь, — вмешалась Мирослава, — пусть погуляет. Если и зайдет, куда не следует, то убивать его не будут. Все же твой защитник. А вот по носу дадут. Мужчины, они такие, только силу и понимают.