Посланница бога. Начало пути (СИ) - Романова Ирина - Страница 3

Она твердо смотрела ему в глаза. Знала, что завтра может и не быть, хотела запомнить его навсегда.

— Еще рано любимая, полгода — и в храме богов совершим ритуал.

— У нас полгода может и не быть.

Потянувшись к нему, прижалась губами в неумелом поцелуе. Он начал жадно целовать, боясь напугать своей страстью. Куле откликнулась, потянувшись к нему, тяжело дыша. Бендольв подхватив ее на руки и унес на укромную полянку, скинул с себя плащ и, отцепив оружие, снял одежду. Она же покраснела, впервые видя его тело. Раздевшись, он начал снимать с нее платье. Она завороженно смотрела на него. Ее тело с нежными, еще девичьими округлостями манило так, что у него дрожали руки. Но он знал, что первый их раз должен быть нежным, запоминающимся. Они сели друг напротив друга, гладя и изучая тела. Куле, осмелев, снова потянулась за поцелуем, Бендольв, уложив ее на плащ, нежно целовал, пройдя по всему телу, она же открывала в себе чувство страсти, что огнем пылало внизу живота.

Бендольв

Она настолько прекрасна, он запоминал ее тело, чтоб не сойти с ума, вглядывался во тьму, боясь пропустить тварей, вспоминал ее. Как нежно раздвинул складочки, прошелся пальцами, уделяя внимание крохотному комочку, посылая горячие волны, слегка вошел пальцем в узкое лоно. Боги, как же там горячо. Стеночки сжали его палец. Надо, чтобы ей запомнился их первый раз. Припал ртом к складочкам, посасывая комочек и растягивая пальцем лоно. Добавив еще один, начал двигать ими, наращивая темп, она закричала, кончая, судорожно сжимая его пальцы. Вынув их, облизнул, запоминая ее запах. Все, он больше был не в силах сдерживаться, если сейчас не войдет в нее, кончит. Приподнявшись и приставив головку члена к ее лону, смотрел в ее глаза, затуманенные страстью. Нежно поцеловав, начал проталкиваться, дойдя до преграды, остановился, одним рывком пройдя ее, замер, давая привыкнуть. Она спокойно смотрела, чуть прикусив губу от боли. Поцелуем освободив губу и зализав место укуса, начал двигаться. Боги, как же горячо, больше нет сил. Сделав еще несколько движений, замер, выплескивая семя, теперь она будет пахнуть им. Его девочка, навсегда. Перевернул ее на себя, лежал, пока она приходила в себя, а после, уложив ее, начал обтирать, убирая кровь с бедер. Она смотрела и не сопротивлялась ласкам, улыбалась нежно, гладя его по плечам. Закончив, замер над ней. Она улыбнулась, миг — и перед ним лежит лисичка, хитро улыбаясь, подставляет холку, чтобы он пометил ее как зверь, чтобы все знали, что она замужем. Обернулся волком, аккуратно прихватив холку, прокусил, тут же зализывая ранки. Миг — и она сидит и гладит волка, улыбаясь и перебирая шерсть. Волк разомлел, положив голову ей на колени и уткнувшись носом в нее, иногда высовывал язык и лизал ее животик, она смеялась и отпихивала морду. Обернулся, оделись, сели на коня и рванули в храм, сейчас он был открыт круглые сутки, принимая беженцев и молящихся. Подойдя к статуе Богини-матери и положив дар в чашу, просили благословить брак.

Куле

Я твердо решила, что сегодня мы должны стать мужем и женой, мама давно рассказала мне, что происходит между мужчиной и женщиной, а недавно я подслушала разговор родителей.

— Меня мучают дурные сны, — жаловалась мама.

— Всем сейчас снится что-то плохое, — успокаивал отец.

— Наш мир скоро погибнет, я это чувствую, энергетические потоки изменились, они искривлены.

— Рядом много миров, уйдем туда.

— Я беспокоюсь о Куле, она не бросит жениха, боюсь ее участи, уготованной тварями.

— Надо поторопить Бендольва. Я договорился с другом драконом, мы вместе воевали, я рассказывал тебе о нем. У него есть долг передо мной, он заберет вас в свой мир. Я же останусь, попытаюсь помочь сохранить наш дом.

— Я не хочу, идем с нами. — Мама тихо плакала.

— Это мой долг, я выживу, обещаю.

Поэтому получив весть о том, что жених скоро приедет, встречала с полной решимостью.

Когда он скинул с себя одежду, я покраснела, впервые видела мужское тело, особенно интересовала нижняя часть. Боги, как же он огромен, как это может поместиться у меня между ног? Нет, я не отступлю. Мама сказала, что больно один раз, а так как мы оборотни, то боль проходит быстро. Также помнила о метке зверя. Сев друг против друга, изучали тела. Как же жарко! Огонь, пройдя по телу, замер в лоне. Уложив меня, он целовал всю, дойдя до груди, чуть задержался на сосках, которые от его поцелуев сжались. Его пальцы скользнули к самому сокровенному, девичьему, гладили и сжимали комок, посылая жар в лоно. Проникнув в лоно, двигались, подталкивали меня к чему-то, его губы и язык творили что-то невообразимое. Оно подступало и внезапно захлестнуло, заставляя кричать. Нависнув надо мной, ткнулся в меня большим и горячим орудием. Одним движением заполнив, порвал преграду, замер. Было чуть больно, и я прикусила губу. Он, нежно освободив мои губы, зализал ранки от зубов. Начал двигаться тяжело, словно с трудом, на лбу выступили капли пота, потом замер, и я почувствовала, как что-то горячее плеснулось из него в мое лоно. Перевернув меня на себя, ждал, когда мы успокоимся, потом уложив меня, вытер следы нашей близости. Когда он закончил, я вспомнила о метке. Обернувшись, подставила свою холку, он аккуратно прикусил ее и тут же зализал ранки. Снова перекинувшись, я сидела и гладила волка, он, разомлев, лежал у меня на коленях, лизал мой обнаженный живот, щекоча.

Одевшись, мы уехали в храм. Положили дар в чашу Богини-матери, она его приняла. Взявшись за руки, опустили их в чашу, ладони заволокло туманом, и у нас появились брачные золотые браслеты. Миг — и я где-то в другом месте. Поляна и скамейка, на ней Богиня-мать и Бог нашего мира, хранитель волков.

— Здравствуй, дитя! — Богиня — Мать смотрела на меня ласково.

— Не думали мы, что встретимся так рано, надеялись, что попозже, как еще чуть подрастешь. Увы, угроза миру оборотней — волков слишком серьезна. Ты наш глас, ты можешь закрыть проход в междумирье.

— Я? — испуганно выдохнула.

— Ты! Твоя иномирная кровь и душа послужат нам. — По отечески смотрел на меня хранитель волков.

— Давай я ей покажу прошлое. — Богиня подошла и положила руки на мои виски. Я увидела свои прошлые жизни, перенос сюда.

— Я приемная, а моя сестра — душа моего ребенка? — Я удивилась, родители никогда не делали различий между ними.

— Да, поэтому ты нам нужна. Мы дадим тебе знания и дар. Мы будем говорить через тебя, помоги нам.

— Чтобы спасти мир, я готова.

Бог подошел, держа серебряный шар, тот искрил и стрелял молниями. Прижал к животу Куле, глядя ей в глаза. Она закричала, дернулась и очнулась в руках у Бендольва.

— Любимая, что с тобой? — Он держал ее, сидя на ступенях у храма. К ним подошел служитель, седой старик.

— Она слышала глас Бога. Здравствуй, дитя, нелегкий путь тебе предстоит. Прислушивайся к себе больше, чем к другим. Твоя душа знает больше, чем многие, воспоминания из прошлых жизней могут помочь тебе, они не будут мешать, просто, когда нужно, будут приоткрываться, и ты сможешь найти ответы. — Воин, не гони ее от себя, она поможет спасти мир. Научи всему, что знаешь сам.

Я встала, голова немного кружилась, вспомнила последнюю нашу жизнь.

— Я умерла тогда, бежала к тебе сказать, что жду ребенка. Душа нашего ребенка — здесь — это моя сестра. Мне всегда казалось, что она мне самое близкое существо.

— У нас с тобой будут дети, как только закончится война. Сейчас нельзя, мы еще не выиграли битву. — Бендольв притянул меня к себе.

Мы поехали сказать родителям, что мы теперь муж и жена.

— Мама, мы поженились, — сказала, протягивая руку с брачным браслетом.

— Доченька, я так рада.

Она обняла меня, плача. Я почему-то решила не говорить, что знаю правду. Обняла выскочившую сестренку, заглянула ей в глаза. Она выросла и похорошела, значит, вдвойне страшнее участь у тварей.