Поцелуй через стекло (СИ) - Воронина Алина - Страница 10

Итак, если верить Луше, а верить ей никогда нельзя, но иногда можно, семья её оказалась в тисках финансового кризиса.

Он намёк понял. Как и тогда — двадцать лет назад. Когда она позвонила ему и попросила о встрече. Без жены. «Чтобы не травмировать Сонечку». Это считалось нарушением договора, но он согласился. Он уже тогда догадался об очередной неудачной подсадке.

А потом был номер в отеле. И обёрнутое вокруг Лушиной груди гостиничное полотенце. Она стала сдвигать шторки — карнизные кольца громко заклацали, затем присела на краешек кровати:

— Я готова.

Как будто он был доктор, собирающийся подсадить ей эмбрион.

Впрочем, и Гумер вёл себя не лучше. «Понимаю, что в ваших глазах, Луша, выгляжу нелепо, даже глупо…» Она успела закрыть его рот ладошкой до того, как он завершил мысль.

Две стороны взаимовыгодного договора, а для отца и вовсе спасительного. Механические, продуманные манипуляции. Для ускорения (номер был снят на короткий срок) они включили какую-то эротическую ленту. Так под вздохи и охи той пары и приступили к выполнению своих обязательств.

А когда всё закончилось, старательно не смотрели друг другу в глаза. И поспешно разошлись, не забыв сдать ключ от номера администратору.

Затем последовала вторая встреча. На этот раз будущий отец запасся вином. Но ни он, ни она к питью не прикоснулись. «Пьяное зачатие нам не нужно!» Гумер отнёс бутылку к себе на работу и выдул в одиночестве.

Отели они меняли каждую встречу. Кстати, с каждым разом свидания становились всё менее скованными, хотя у потенциального начали появляться новые опасения. Уже насчёт своих сперматозоидов. Но будущая мать не теряла оптимизма, предлагая всё новые и новые варианты соития.

Через три месяца, заметив её несколько отрешённый вид, он задал прямой вопрос. На женском лице отразилась целая гамма чувств. «Какое из них искреннее?» Победило в итоге выражение стоического терпения.

Она дала понять, что медлила с известием из-за страха ошибиться или, хуже того, сглазить. «Так уже было в прошлые разы… Поначалу вся шло хорошо, а потом…»

Всё это Гумер припомнил, глядя на женщину на пассажирском сиденье. А та крутила кольцо на безымянном пальце. «То ли трофей демонстрирует, то ли старается избавиться?» Наконец, Луша тихо, но твёрдо произнесла:

— Извините, Гумер Каримович, но у меня нет другого выхода. Коронавирус!

— Я понял.

— Вы думайте, а я пойду! — С этими словами она покинула салон, резко хлопнув дверцей. Впрочем, несмотря на приложенные женской рукой усилия, дверца закрылась с мягким дорогим щелчком.

Уже в кармане куртки швы разошлись от звонков мобильника, а Гумер всё сидел в машине, вжавшись в кресло, и пытался договориться со своим сердцем:

«Я так хотел сына. Я стольким пожертвовал… Я надеялся продолжить себя в нём. Какое ребячество! Лука оказался не меньшим слабаком. Да что там! Наследник не помог мне преодолеть страх смети. Что будет со мной, когда умру? Когда соединюсь с тем творящим Океаном, который Лем описал в „Солярисе“.

А моё тело… Оно прорастёт травой, которую сжуют бурёнки. И персонаж по имени Гумер станет частью пищевой цепочки. А в конце концов окажется в грудном молоке женщин, которые вскормят будущих жителей города Мирного. Ведь скорее всего именно там его похоронят за семейной оградкой Дамировых.

Таким образом я не сгину без следа. Что ж, этим тоже можно утешаться.

Но что делать с Лушей? Издательство не приносит прежних доходов. Тем временем аппетиты домочадцев растут. Да и дом требует заботы.

Ясное дело, что запрашиваемая женщиной сумма в пределах разумного. Луша не дурында какая. Смекает, что Дамировы не на нефтяной скважине сидят. Но всё дело в том, что книжный рынок катастрофически просел. Свободных денег просто нет.

От всего этого тянет рвануть на край света. И город Мирный для этого сгодится. Подходящий предлог имеется: Нора и её маразматический проект под названием „Назад в СССР“.

А что касается их землячки, то, видимо, надобность „пробивать“ девицу пропала. По крайней мере, София больше не заговаривает о Мирре из города Мирного. Хоть одной заботой меньше!»

— Череп раскололся. Как скорлупа. — Адаев поспешил зафиксировать каждое слово.

— И..?

— Задняя мозговая артерия пробита. С таким повреждением не проживёшь и часа. — От голоса сына так и несло запахом морга- формальдегидом.

— Спасибо за информацию.

— Надеюсь ты не станешь ссылаться на меня. — Голос сына стал и вовсе чужим.

— Ни в коем случае. — Адаев поднял глаза на жену, бросавшую на него тревожные взгляды и меланхолично позвякивавшую чем-то в кармане домашнего халата. — До встречи, сынок! — Но Гоша уже отключился.

— Что-то случилось? — озвучила свою тревогу Вера.

— Убийство в том же общежитии. — И поймав непонимающий женский взгляд:- Где Капля… то есть Капитолина жила.

— И кто это?

— Ольга Шульпякова.

Вера закусила губу. Верный признак, что ошеломлена.

— Убийцу поймали?

— Задержали её соседку.

— Будешь писать?

— А куда деваться с подводной лодки? — Фраза, которая приберегается в этой семье для особых случаев.

— Послушай, Вильчек, а не связано ли это с тем разговором? Ну, то, что женщина нам поведала о смерти этой… маньячки.

— Не знаю, Вера. Надо обмозговать.

Женщина намёк поняла и удалилась на кухню. А супруг принялся мерить пространство шагами. Потому что никаких мыслей у него в голове не было.

А потому следовало не бежать впереди паровоза, а предоставить профессионалам разбираться в деле.

После обеда он открыл книжный шкаф и вытащил первый попавшийся под руку том. «Эстетика мышления» — значилось на обложке. Да, давненько он не упражнял мозг философией Мераба Мамардашвили. Страница также была выбрана наугад.

«В точку сказано!»

Вилен Владимирович взял книгу и присел на диван, а не на стул. «Какое-никакое разнообразие!»

«Вот именно! Испытано на себе».

Прочитанное не прибавило оптимизма, положив закладку на страницу 85, Адаев отложил книгу и двинулся по опостылевшему маршруту. К окну. Итак, он отказывается заниматься «дурной бесконечностью».

А что взамен?

Надо увидеть собственными глазами хоть часть картины. Не хватает воображения, чтобы представить детали. К тому же подававшаяся гомеопатическими дозами информация, в которой не за что уцепится. Ну судите сами.

Для полицейского сайта, допустим, сгодится. Но не для городской газеты.

Редактор снова принялся мерить пространство шагами. А с каждым днём оно уменьшалось в размерах.

Итак данная особа исчезла со всех его радаров. Как выразилась бы Нора, «уехала и адреса не оставила!»