Подари мне веру (СИ) - Анишкина Зоя - Страница 14

Прикрыл глаза и словно ощутил ее несмелые прикосновения. Тот поцелуй в зале. Вне сомнения, она была пьяна, но отдавала отчет своим действиям. Она хотела меня, искренне. Я чувствовал желание в ее теле, чувствовал на своих пальцах ее влагу, когда она сжимала меня собой.

Да с ее чувственностью, открытостью… Она может стать просто идеальной любовницей! Но… Я обязательно предоставлю ей выбор. И она его сделает. А как подстроить так, чтобы выбор был в мою пользу, я и так знаю.

Усмехнулся своим мыслям. Но реальность вернула меня на землю. Все это прекрасно осуществимо, если девушка жива. Если эти идиоты ничего с ней не сделали.

— Герман. Прибыли на встречу, только это не Дамир. Рискну предположить, что это его отец.

Не перестаю восхищаться услужливостью этого парня. Определенно уже через год-другой мне понадобится новый помощник. У этого мозги работают на опережение. Все как я люблю.

Нажал кнопку на офисном аппарате и сказал:

— Хорошо, запиши себя на какое-нибудь обучение, что тебе больше понравится. Думаю, тебе надо начать повышать квалификацию. А гостя в единственном числе проводи ко мне в кабинет и принеси нам чай.

После указаний включил внешние камеры. Знакомый черный джип, и люди тоже знакомые. Именно они утаскивали Веру по коридорам клуба. Нажал кнопку связи с помощником снова. Он еще был на месте.

— А ребят, что на улице стоят, особенно высокого такого, попроси задержаться. Позвони кому надо, чтобы проследили.

Теперь этот тип меня точно дождется, ведь выбора у него не будет. Думаю, мой гость обойдется без него один вечер. Все-таки он мне должен.

Камеры выхватили по моему велению лицо немолодого и не очень приятного мужчины. Мне он не нравился: сразу было заметно, что этот тип привык думать, что весь мир ему обязан.

Даже не так: весь мир будет делать то, что ему выгодно. А он скажет, что тут ни при чем и за ниточки никого не дергал. Поэтому я сначала поговорю с ним, а потом — и с его «ниточкой».

Предполагаемый отец Дамира не сразу согласился идти ко мне один. Вроде взрослый мужчина, а боится. Значит, слишком многое повидал на своем веку. Хотя о чем это я. Это дети лихих девяностых! Один только легендарный Маньяк чего стоит. Гений, который до сих пор иногда балуется тем, что трясет мировые спецслужбы, заглядывая к ним в гости, как в собственный туалет. Мой негласный кумир в мире цифровых уникальных личностей. Но он всю свою жизнь скрывается. Я в свое время пошел по другому пути…

Тем не менее сейчас я наблюдал, как мужчина скрылся за обшарпанной дверью. Как раз таки внешняя обстановка его никак не смутила. Он-то понимает, что самое интересное у меня тут, внутри.

Помощник завел моего собеседника уже через пару минут. Значит, на обстановку вокруг тот тоже не глазел. Пришел по делу.

— Добрый вечер. И что же привело вас в мою скромную обитель? Чем обязан оказанной мне чести?

Мужчина поджал губы. Без приглашения прошел дальше и уселся в кресло напротив меня. Сверлил меня глазами, рассматривал. Не ожидал увидеть перед собой такого, как я, хотя мне казалось, что он узнает заранее, с кем имеет дело.

— Я тебя себе по-другому представлял.

От его слов я даже поморщился. Терпеть не могу все эти заходы в стиле девяностых. Терпеть не могу, когда со мной на «ты» говорят те, кто видит меня впервые в жизни, прикрываясь только им ведомыми причинами. Терпеть не могу, когда меня пытаются поставить на место, не зная своего!

— Кажется, мы с вами еще не настолько близко знакомы, чтобы переходить на «ты». Кстати, как я могу к вам обращаться?

Он прищурился и стал рассматривать меня еще пристальнее. Вел себя в моем офисе так, как я и предполагал. Но мне сложно навязать чужие правила в принципе, не говоря уже о том, что я находился на своей территории.

— Можно подумать, ВЫ не знаете кто перед ВАМИ, Герман Освальд.

Каждое слово «вы» он выделил так, словно это было ругательство. Этот тип начинал меня раздражать. Я тяжело вздохнул. Убежденность этих закостенелых мамонтов в том, что они все просчитали на сто ходов вперед, раздражала.

Нет. Не просчитал. Потому что не можешь этого сделать. Потому что застрял в своем времени и измерении, не желая мириться с настоящим, где таким методам работы больше места нет.

— Я, безусловно, предполагаю, что вы отец Дамира, но подрываться и искать по этому поводу информацию я не стану. Напротив, любезно предлагаю вам просветить меня по этому поводу.

В кабинет зашел помощник и поставил перед нами чай. Мужчина посмотрел на него такими глазами, что я сразу понял его мысли на этот счет. Но доказывать ему, что я не гей, точно не собирался. Презрение в его взгляде было занятным, но не более.

Краем глаза я увидел, что требуемая мне личность была зафиксирована и препровождена для дальнейшей беседы. Об этом свидетельствовало и то, что моему визитеру позвонили. Он взял трубку и с ненавистью уставился на меня.

Я встал и присел на край стола, нависая над ним. Хотя со своим ростом под два метра я и сидя маленьким не казался.

— А теперь давайте поговорим начистоту и вы мне выложите все, что знаете о местонахождении Веры.

— О ком?

На секунду в его глазах мелькнуло изумление, и только спустя какое-то время в них появилось понимание. А у меня появилось чувство, что Дамир действительно не в курсе событий. Иначе бы его отца здесь не было. Сынок и так наговорил лишнего.

— О девушке, которую вы под меня любезно подложили, а потом дали ей эфир или хлороформ, не знаю точно — желания не было узнавать, — чтобы она меня усыпила. А потом — вот, — я повернул к нему экран монитора с большим снимком того самого большого дядечки, который тащил Веру с мешком на голове к машине, стоявшей внизу.

Продолжать не стал. Детский сад какой-то. Вот не умеете идти против современных технологий, не стоит и пытаться. А то строят из себя властелинов мира, а потом сидят с такими вот злющими глазами, кары небесные насылают на мою голову.

— Вы словно слепой котенок, носом тыкаетесь и понять не можете, где сосок с молоком. А можно было просто прийти и поговорить. Мне квартира вашего сына даром не нужна.

Кажется, до этого человека стало доходить. Он сначала нахохлился, а теперь весь ссутулился и сжался, словно в кулак. Устало посмотрел на меня уже совсем другими глазами.

— Герман. Когда-нибудь вы станете отцом и поймете меня.

Я цокнул языком, вернулся в свое кресло и покачал головой.

— Это вряд ли. — Немного помедлил. — До этого чудесного момента мне еще жить и жить. Да даже тогда я сомневаюсь, что буду настолько глуп, чтобы провернуть подобное.

И хотя я раздвинул руки в простом жесте, каждый из нас понял, что я имел в виду. Поступок этого мужчины настолько же туп, насколько и самонадеян. Неужели он думал, что вот таким вот образом сможет скрыть от меня факт вмешательства?

Что вообще было в его голове?!

— Так где мне найти Веру?

Эта встреча не приносила мне ничего, кроме раздражения. Мы явно были с ним на разных волнах. Он не понимал, что делает здесь, отчитываясь перед молодым и самонадеянным мальчишкой, а я не понимал, как меня угораздило озаботиться судьбой какой-то девушки на одну ночь.

В итоге с собой я договорился довольно быстро. У меня просто появилась совесть. Или проснулась — как кому удобнее. Но теперь я внезапно ощутил ответственность за свой неблаговидный поступок. А с самим собой я привык быть в ладах, потому это надо исправлять.

— Я надеюсь, вы не прикопали ее в лесочке и не сдали сутенерам?

Лучше бы я этого не спрашивал! По выражению лица мужчины я понял, что попал в десятку. Только вот какую? Внимательно всмотрелся в своего гостя, с затаенным страхом ища в нем черты убийцы. Он даже вздрогнул от моего взгляда.

— Не убивали мы ее. Я еще в своем уме!

— Не заметил.

Устало потер переносицу и встретился с его злым взглядом. Хоть не отрицает сам факт того, что причастен к ее исчезновению, и на том спасибо! Значит, мне не придется устраивать допрос с пристрастием его охранника, или кто там он ему. Я не был большим любителем подобного изъятия информации. Компьютерный мир мне всегда был ближе, чем все это рукоприкладство.