Похождения червонного валета - дю Террайль Понсон - Страница 23

• Предыдущая
• 23/26
• Следующая

— Тайком? Ну вот еще! Меня доставили туда с помпой, в носилках, с пажами и конюшими. Часть дороги я даже пролежал в обмороке, потому что, надо признаться, вы наградили меня здоровенным ударом!

— Кто же доставил вас туда?

— Слуги герцогини, по ее приказанию!

— Вы лжете! Почему ей пришло в голову…

— Почему? Но это очень просто! Накануне я имел счастье провести там с вечера до утра несколько восхитительных часов… Знаете ли, когда человек молод, хорошо сложен и не урод с лица, то понравиться женщине вовсе не такая уж хитрая история!

— Это слишком! — крикнул Арнембург, задыхаясь от ревнивого бешенства. — Вы лжец!

Он обнажил шпагу, Лагир последовал его примеру и произнес:

— Ну что же, здесь так здесь! Фонарь светит премило, и я, по крайней мере, убью вас при полном освещении! Ну, а пока мы занимаемся фехтованием, не хотите ли, чтобы я для развлеченья рассказал вам о всех приятностях, испытанных мною в беленьком домике?

Эта фраза вырвала у Арнембурга крик неизъяснимого бешенства.

— Ты лжешь! — крикнул он, отчаянно наступая на Лагира. — Ты лжешь! Негодяй! Негодяй!

— Ну конечно, — ответил Лагир, искусно парируя бешеные удары люксембуржца, — я понимаю, что вам трудно поверить в это! Недаром же герцогиня так заботливо приказывала пажу Амори не рассказывать о происшедшем между нами вам и вашим товарищам!

— Ты лжешь, негодяй!

— Ну еще бы! Конечно! Наша белокурая, стройная герцогиня способна втереть очки всем святым, а не то что такому влюбленному дураку, как вы!

Арнембург с рычанием сделал страшный выпад, но Лагир, бывший настороже, успел отскочить в сторону и избежать страшного удара.

— Несчастная любовь плохо действует на вас! — насмешливо заметил он.

Новое рычание бешенства было ему ответом. В этот момент на противоположном углу улицы послышались шум и звук размеренных шагов.

— Черт возьми! — сказал гасконец, — это идет обход, который напомнит нам о существовании закона Карла IX, запретившего дуэли!

— Наплевать мне на законы и на самого короля! — рявкнул люксембуржец, ослепленный дикой яростью.

— Ну что же, ваше дело! — ответил Лагир. — Я хотел предоставить вам хоть этот шанс к спасению, но раз вы не хотите… — И он сделал выпад.

Арнембург покачнулся, вскрикнул, выпустил из рук шпагу и схватился за стену, чтобы не упасть.

— Квиты! — сказал Лагир пускаясь наутек.

А тем временем, пока все это происходило на улице Ренар-Сен — Савер, в нескольких шагах отсюда сидели в кабачке три поклонника герцогини Анны — граф Эрих де Кревкер, Гастон де Люкс и барон Конрад ван Саарбрюк.

Саарбрюк и Люкс играли в кости. Немцу не везло, он проигрывал ставку за ставкой.

— Черт побери!.. — буркнул он, снова проигрывая. — Ну уж и не везет же мне!

— Кто несчастлив в картах, тот счастлив в любви! — ответил Люкс.

Эта банальная поговорка заставила вздрогнуть графа Эриха.

— Что же, быть может, и так! — язвительно сказал он. — Ведь женщина — существо изменчивое, и легко может случиться, что нашей богине придет в голову осчастливить кого-нибудь из нас еще до срока и вне поставленных условий. Так почему же этим счастливцем не быть Конраду?

— Если это случится, я сейчас же брошу службу у герцога! — сказал Гастон де Люкс.

— Я тоже, — ответил Конрад, — если только… счастливцем действительно не окажусь я сам!

— А я все равно останусь служить ей, — тихо сказал Эрих поникая головой.

— Дурачье! — сказал с порога чей-то тихий, страдальческий голос.

Все трое с удивлением обернулись и увидели Льва д'Арнембурга, который стоял на пороге бледный, залитый кровью.

— Ты ранен? — крикнул Эрих.

— Да! — ответил Лев. — Шпага врага нанесла мне тяжелую рану, и я с чрезвычайным трудом дополз до вас! Поддержите меня, прикройте мне рану хоть ладонью, чтобы унять адское кровотечение. Если моя рана смертельна, то я еще успею рассказать вам все, что нужно, если же она не смертельна, то вы успеете наложить перевязку, но главное — вы должны выслушать меня сначала! — Друзья подхватили его, усадили на скамейку и зажали ему рану. — Эх вы, дурачье! — сказал тогда люксембуржец. — О чем вы только что говорили? О том, что наша госпожа может до срока и без жребия выбрать себе кого-нибудь из нас? Ну, а подумали ли вы, что она может преспокойно забавляться с кем — нибудь, не принадлежащим к нашему кружку, даже с нашим врагом?

— Да ты с ума сошел! У тебя бред! — крикнули молодые люди.

— Я больше в уме, чем все вы, — ответил Арнембург и рассказал все подробности своего столкновения с гасконцем, тем самым, который был в числе нападавших на дом Бигорно.

— Ага! — прохрипел д'Арнембург. — Сам ад посылает тебя к нам в этот момент! Друзья, схватите-ка его! Ну, а теперь расскажи нам, — обратился он к пажу. — Ведь ты был все эти дни в белом доме, что же там происходило и какой такой почетный гость был у нашей госпожи? Но помни, что мы добьемся истины, даже если бы пришлось для этого сжечь тебя в огне камина или четвертовать! О, друзья мои, перевяжите мою рану! Я хочу еще до смерти узнать истину!

Эрих де Кревкер разорвал рубашку и кое-как наложил перевязку с тампоном на рану товарища. В то же время Гастон запер дверь, а Конрад схватил мальчика.

Вначале Амори с честью сопротивлялся попыткам узнать от него что-либо. Но ведь, в конце концов, он был ребенком, да еще изнеженным, выхоленным, а обозленные рыцари не задумались разуть его и сунуть пятками поближе к огню. Подчиняясь действию адской боли, Амори рассказал все, что знал.

—Ты хорошо сделал, что рассказал нам все это, — слабо пробормотал д'Арнембург, когда паж кончил.

— Ну да! — плаксиво отозвался мальчик. — А ее высочество запорет меня насмерть!

— Нет, — утешил граф Эрих, — я возьму тебя под свое покровительство! А теперь скажи, по какому поводу ты явился сюда?

— Я принес вам письмо!

— Мне? — спросил граф Эрих. — Ну так давай же его! Он поспешно вскрыл конверт. Внутри было только одно слово: «Приезжайте!» Эрих прочел его вслух.

— Ну что же, — спросил его д'Арнембург, — неужели ты последуешь этому любезному приглашению?

— Да, — ответил Эрих, — я последую ему! Я спрошу у герцогини, не слыхала ли она чего-нибудь новенького о господине Лагире!

— Ага! — грубо захохотал Конрад. — Это будет недурной местью!

— Где сейчас твоя госпожа? — спросил паж Эрих.

— В Медоне.

— Значит, она вернулась туда? Одна она?

— Кроме камеристки Марион, там никого нет!

— Ну так хорошо же, я еду! — сказал граф Эрих. В этот момент д'Арнембург с глухим шумом упал со скамьи на пол, окончательно обессиленный большой потерей крови.

Гастон и Конрад бросились к нему, говоря:

— Если ты умрешь, мы отомстим за тебя!

Тем временем граф Эрих несся к Медонскому лесу. Что же нужно было от него герцогине?

Накануне, вернувшись домой, Анна Монпансье застала на пороге дома пажа Амори. Он плакал горькими слезами и сквозь всхлипывания рассказал ей, как обошел его Лагир, удрав на его же лошади.

Это известие поразило герцогиню. Снотворное средство не могло не подействовать, если же Лагир не заснул, значит, он не принял его. Она поспешила пройти в комнату и осмотреть постель. Лужа на полу и мокрые концы балдахина открыли ей, что Лагир не выпил, а вылил поднесенное ему питье.

Герцогиню охватила холодная дрожь. Если Лагир поступил так, значит, он заподозрил что-нибудь, если же он заподозрил, то, наверное, принял меры проверить свои подозрения. Значит, он видел ее лицо, знает, кто она такая, и предаст ее?

Но тут же она горделиво подняла голову. Нет, таких женщин, как она, и таких ласк, какими осыпала она своего случайного дружка, не забывают! Лагир действительно полюбил ее и еще вернется, а тогда уж она справится с ним!

Но напрасно ждала герцогиня весь день до вечера — Лагир не возвращался. Тогда Анна послала Амори за графом Эрихом. Она решила открыть графу часть истины, то есть рассказать, что она задумала сделать из Лагира тайного шпиона и сообщника при наваррском короле, но он предал ее, и граф Эрих с товарищами должны убить его.

• Предыдущая
• 23/26
• Следующая