Сказка для взрослой девочки (СИ) - Купер Кира - Страница 18

Внутри домика оказался только низенький стол и две колченогих табуретки. Его стены на вид были сделаны из глины, причем, какой-то полужидкой, щупать не решилась. Казалось, вот-вот рухнут с хлюпаньем на наши головы. Ну, нас таким не напугаешь, я невозмутимо уселась на предложенное место и посмотрела на Кикимору. Та улыбнулась и внезапно предложила:

— Выпьем?

Признаться, такого гостеприимства я не ожидала, но смело кивнула. И правда, события последних дней сильно расшатали мою бедную психику, пригубить немного будет не лишним. Только спросила осторожно:

— А не отравлюсь?

— Обижаешь! Настойка на мухоморах — во! — перед носом оказался светло-зеленый палец. — Сама делаю.

— Значит, наливай!

Бутыль с мутной жидкостью материализовалась из ниоткуда. Большая, литра два…

Мы сидели, наверно, несколько часов, а пойло все не кончалось. Вообще Кикимора оказалась классной теткой! Рассказала много интересного про житье-бытье, анекдотов много знает. Попеняла киевскому князю, который вообще-то не такой приличный мужик, как мне представлялось, погоревала над собственной судьбой. С ее слов выходило, что волшебный народ оказался в опале и теперь его со свету сживает обозлившийся на что-то Рюрикович. Почему — лишь Богам известно. Но, главное, что всеми силами пытается его извести. Например, тот же Соловей…

— Не говори мне про него! — стукнув глиняной чашкой по столу, заменявшей нам рюмки, заявила я. — Козел он, вот кто! Скотина!

— Дык да, мужик же, — икнула Кикимора. — А почто?

— Почто… Потому что кинул меня сразу после… Короче, улетел непонятно куда, а меня в своем гнезде бросил. Я там чуть не сдохла!

— Он такой. Жесткий.

— Не жесткий, а ненормальный! Свинья! — припечатала того, кто смог обмануть мои чувства, не глядя и внезапно даже для себя спросила: — Вот ты когда-нибудь влюблялась?

Зеленая женщина пожала плечами.

— Я не помню. Топила молодцев, бывало… Да. А чтоб любить. Зачем оно мне?

— Вооот, потому что ты — умная!

— Это дааа…

— А я — дура без ума!

— Что, вовсе? — она ахнула, уставившись на мой лоб.

— Да, по ходу, совсем.

Мы молча чокнулись и замахнули еще по маленькой. Настойка была до ужаса ядреной, но для лечения больного сердца — самое оно!

Когда я проснулась там, в гнезде, первое, что пришло в голову — вот это эротические фантазии! Надо же, будто в самом деле все это было, а не привиделось! Его шепот, мои стоны, ритмичные движения, от которых перед глазами огоньки пляшут. Но тело ныло по-настоящему, губы даже наощупь опухли от поцелуев, кожа еще помнила обжигающие прикосновения. Черт! Все было на самом деле!

Я не знаю, когда он свалил и зачем. Никогда не просыпалась после бурной ночи в одиночестве, а рассказы подруг о том, что такие негодяи существуют — сделал дело и сбежал — воспринимала с большими круглыми глазами и недоверием. Разве сложно опознать в мужике подонка? Но, оказывается, я ни чем не лучше. Сначала Андрей, показавший себя во всей красе там, у костра, потом — Соловей… Правда, последний не особо и соблазнял, врать и обещать жениться тоже вроде как не собирался. И вообще персонаж он полностью отрицательный. А то, что сама себе придумала — мои личные заморочки, как говорится.

Яга прилетела, когда день уже заканчивался. Заметив в небе темную точку, я так обрадовалась, что чуть не запрыгала от счастья! Завернувшись в одеяло, платье-то стало похоже на лохмотья, которые и провинциальный бомж не наденет, вышла на середину гнезда, чтобы лично встретить с невозмутимым лицом и сделать вид, что ничего не было. Он меня не обидел, не растоптал. А я, как дура малолетняя, не влюбилась после первой ночи. Безумной, невероятной, лучшей в моей жизни…

Лиза, заткнись!

— Хошь, мы его терем затопим? — вытащила меня из раздумий Кикимора.

— У него есть терем?

— А как жешь!

— Хм… А можешь?

— Пффф…

— Ясно, — я покачала головой. — Нет, не надо. Пусть делает, что хочет.

— Он всегда так и делает. Поверь мне, пришлая. Я с ним давно знакома.

Стало интересно.

— А как давно?

— Дай вспомнить… Лет пятьдесят.

Я ахнула.

— Он такой старый?

— Ты что, сама ты старая! Он — мужик в расцвете лет! Его народ дольше вас живет. Как мы, почти.

Она меня не убедила. Класс, я переспала с молодящимся пенсионером!

— Пей.

Опрокинули еще по глотку. Ладно, паре глотков.

— Ты что теперича делать-то будешь?

Я вздохнула.

— Все равно пойду к князю. Может, и правда чем поможет.

— Ага, на кол посадит или сожгет!

— Да ну…

— Ну да!

— А Яга сказала…

— Нашла, кому верить!

— А кому мне верить?

— Честно? Никому!

— А тебе?

— И мне!

Печально, однако. Хотя… Да пропади оно все пропадом! Я кое-как поднялась на ставших почему-то непослушными ногах.

— Эй, ты куда собралася? — Кикимора вскочила за мной.

— Морду бить.

— Князю?

— Не-а. Соловью.

— За что?

— Потому что он того…мужик!

— За это можно. Пойдем!

— Пойдем!

И мы, обнявшись и распевая «Катюшу», направились неизвестно куда, шатаясь и падая каждые несколько шагов. Я даже на студенческих вечеринках так не напивалась. Ну, и жизнь тогда у меня получше была.

«Катюшу» Кикимора знала плохо, вернее, не знала совсем, но активно помогала, завывая в правое ухо.

— Когда протрезвею, буду жалеть, — закончив исполнять третий куплет — или седьмой? — подытожила я.

— О чем?

— Обо всем.

— Обо всем — это много, — в Кикиморе проснулся философ. — Придумай что-нибудь одно.

— Ты права, подруга. Буду жалеть о… Ааа, нафиг все!

Впереди показалась полоска света. Мы выбрались на край болота, которое соседствовало с полем. Где-то вдалеке виднелись маленькие домики, видать, какая-то деревня.

— Дальше не пойду, — повернула ко мне зеленое лицо собутыльница.

— Почему?

— Не могу дальше своих болот.

— Без проблем, сама дойду! Спасибо, что проводила!

— Обращайся! Давай, пришлая, удачи тебе!

— И тебе, Кикимора! Ты среди всех, кого я тут знаю, самая нормальная.

Нечисть зарделась, попробовала исполнить поклон, упала лицом в траву, глухо выругалась и растворилась в воздухе.

Я же нетвердой походкой двинулась в сторону поселения. Мокрый подол прилипал к ногам, идти было неудобно, но я не сдавалась. Вот дойду, спрошу у местных, где противный свистун обитает, и сама заявлюсь к этому трусу! А как еще назвать мужика, свалившего сразу после секса?

Мой пыл прошел метров через сто. Грохнувшись в очередную колдобину и чуть не вывихнув лодыжку, я села прямо на землю и заревела в голос. Слезы текли сами собой, как говорил кто-то из великих: «Я не плачу, я — бухая!». В общем, жалеть себя оказалось делом занятным. Шмыгая носом, растирала опухающую ножку в кроссовках, которые, кстати, тоже сунула с барского плеча Яга, и мечтала устроить всем большую и страшную мстю.

Во-первых, Соловью, конечно, который сейчас казался виноватым во всех бедах. Во-вторых, неведомой пакости, что вытащила меня в этот дурацкий сказочный мир, который на деле ни фига не сказочный, а кошмарный. В-третьих, Андрюше, красавцу-блондину, чье нелепое поведение и положило начало моим злоключениям. Ничего-ничего, Лиза, ты — девочка сильная, смелая и вообще крутая, а вороги…тьфу ты, враги, в смысле, будут еще прощения на коленях вымаливать и пожалеют, что когда-то с тобой связались! Да!

Спустя время утерлась подолом, высморкалась в оказавшийся так кстати под рукой лопух и поднялась. Горевать надоело, а деревня, которая виднелась вроде бы уже близко, сама не прибежит. Икнув от переизбытка эмоций, я собралась идти дальше, когда поднявшийся резко ветер чуть не снес обратно на землю, тем более ноги и так держат не особо.

— Лиза…

Вот, теперь еще и голоса мерещатся. Что было в пойле Кикиморы? Хотя выпила я много, от такого количества и кефир можно посчитать крепким.