(Не) Все могут короли (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович - Страница 39

— Ах, вот она какая, короткая королевская память, — притворно вздохнул я, обращаясь ко всем сразу.

Король перестав причитать, поднял на меня грустный взгляд, затем обратился к придворным.

— Все вон.

Спокойно сказал он, и когда те, непонимающе на него посмотрели, взорвался уже едва ли не царственным рёвом.

— Пошли вон!

Людей, знавших вспыльчивый характер своего короля лучше всех, словно ветром сдуло, рядом с троном осталась только стража и два советника, ну и конечно королева.

— Святейший отец смотрю, зашёл сразу с тяжёлой конницы, — тяжело вздохнув, сказал он, когда за последним вышедшим закрыли двери, — прислал тебя в качестве легата.

— Legatusa Latere! — поправил я его, постучав пальцем по кольцу с золотым выгравированным крестом на чёрном камне.

— Забудешь тут, — мрачно ответил он мне, — давай, говори, что тебе нужно, я не очень хочу, чтобы ты опять превратил моё спокойное королевство в рассадник своих интриг.

— Ричард! — притворно возмутился я, наполовину доставая письмо, с висящей на нём, печатью Святого престола.

— Можешь не вытаскивать, я предполагаю, что там, глядя на твои полномочия. Так что давай обойдёмся без этого, — отмахнулся он рукой, — я знаю на что ты способен и без поддержки Папы. Поэтому просто скажи, что тебе нужно, а я в ответ скажу, что несогласен и можешь проваливать обратно.

— Будет Четвёртый Крестовый поход, — просто ответил я, видя, что он не настроен на конструктив, — на Египет.

— Я не буду в нём участвовать, — моментально перебил он, — уговаривать бесполезно. Я наездился по этим походам, чуть не просрал корону, получив в ответ «благодарность» от церкви. Спасибо, хватит.

— Ну это пусть тебя другие посланники от Папы будут упрашивать, — отмахнулся я, — у меня другая задача. На время похода, нужно временно прекратить твои распри с Филиппом II Августом. Так что давай карту, на ней укажи, чем ты готов удовольствоваться, если будет заключен мир на твоих условиях. Придётся мне поработать гонцом между тобой и Парижем.

Ричард сильно удивился, но махнул советникам рукой, и один из герцогов, судя по знаку короны на его гербе, ушёл в кабинет, который примыкал к залу, вернувшись с грубо нарисованной картой двух берегов Ла-Манша и ключевых городов на ней.

— Вот эти, — он указал ближайшие к побережью и к своим аваллонским владениям города, — обязательны, по этой линии я ещё могу обсудить, а вот эти может забирать себе.

— Отлично, а теперь укажи то, что ты отдал бы, если бы проиграл войну, — указал я ему на карту.

Он моментально возмутился.

— Я её не проиграю!

— Ричард, я напомню, Франция однажды лежала у твоих ног, тебе нужно было только подойти и взять её, — улыбка пропала с моего лица и я спокойно посмотрел ему прямо в глаза, — ты этим не воспользовался.

Наши взгляды скрестились и между ними едва не вспыхнули искры. На его злобный, давящий и всесокрушающий взгляд, я отвечал ледяным спокойствием, которое могло заморозить и море. Он это понял, но по своей королевской привычке пытался раздавить авторитетом и характером. Прошло пять минут, но никто из нас не сдавался в битве взглядов.

— Может быть отобедаем? — раздался робкий женский голос слева, сбивший с нас обоих концентрацию. И он первый невольно перевёл взгляд на королеву, моментально смягчаясь. Я тоже посмотрел на обеспокоенную Беренгарию.

— Лично я не против, — решил я поддержать её, видя, что женщина всерьёз беспокоится о короле.

— Хорошо, распорядись дорогая, — он зло скосившись на меня, наклонил голову.

Она вышла из зала, а он позвал охрану, чтобы меня отнесли в малый зал. Тот был значительно скромнее, чем приёмный, но всё же любому было понятно, что Англия находится сейчас на пике своего расцвета и могущества. Король имеет уже двух наследников, обожаем народом и женой, что впрочем не мешало ему менять любовниц как перчатки, но на это все привычно закрывали глаза, в том числе и Беренгария, ведь он всегда возвращался к ней.

— Слышал, ты славно развлёкся в родном городе? — прервал он молчание, когда за столом стали собираться близкие ему придворные, с опаской косящиеся на меня, сидевшего по правую руку от короля.

— Враги хотели моего золота, — хмыкнул я, — я дал им возможность получить его, залив в расплавленном состоянии прямо в глотки.

Король невольно восхитился.

— Несмотря на то, что ты раздражаешь меня, — неожиданно признался он, — есть в тебе что-то подкупающее. Просто смотрю и вижу себя в молодости.

— Да я на тебя ещё с прошлого раза зол! — возмутился я, — я столько для тебя сделал, а ты оказался неблагодарной сволочью, а не Львиным Сердцем.

Он вскипел и наши прищуренные взгляды опять схлестнулись в молчаливой битве.

На плечи обоих легли женские руки.

— Сеньор Витале, вам жаркое или рыбу? — мягко поинтересовалась королева у меня.

— Рыбу, если можно, ваше величество, — с трудом ответил я, чтобы не вымещать на ней свою злость. Король тоже начал меня подбешивать. От былого хорошего настроя, что я смирюсь с его предательством, не осталось и следа. Гнев, снова яростно зажёгся в моей груди.

— Ваше величество, давайте я сама за вами поухаживаю, это так редко удаётся сделать последнее время, — она ему улыбнулась и заставив меня отодвинуться, села между нами. Сама забирая тарелки с едой у слуг и подкладывая ему кусочки мяса, нарезая их также самостоятельно.

Остальные придворные, чувствуя готовую разразиться грозу, вели себя словно мышки, хотя любопытные взгляды изредка кидали на наше противостояние.

— Надо было не ссориться мне с Генрихом VI, — проворчал я, отслаивая ложкой кусок рыбы и макая его в какой-то соус, — пришли и завоевали бы Англию.

— Чего?! — голос короля был подобен иерихонским трубам, — только попробовали бы!

— Да, и ещё бы к нам Франция присоединилась, — мстительно добавил я, — я бы с удовольствием посмотрел на эту войну из первых рядов.

Гневный рык от сидящего через стул короля было слышно наверно во всём дворце. Бедняжка Беренгария не знала куда и деваться от двух взъерошенных мужчин рядом. Она внезапно позвала кого-то из слуг, шепнула ему что-то на ухо и тот бросился выполнять приказ. Через несколько минут в сопровождении целой толпы слуг и женщин, в зале появился четырёхлетний малыш, широко смотревший своими удивлёнными глазами на сидящих за столом притихших людей.

— Сеньор Витале, позвольте представить вам нашего сына, принца Эдуарда. Дорогой, подойди поздоровайся с человеком, который помирил папу с мамой.

От этих слов, Ричард дёрнулся словно ему дали пощёчину, а я с умилением наблюдал, как ко мне подходит ребёнок, осторожно осматривая мои увечья и тонкую кожу.

— Добрый день сеньор, — вежливо поприветствовал он меня, немного картавя.

— Приветствую малыш, — я тепло улыбнулся ему и пощёлкал пальцами. Один из охранников кинулся из зала и уже через пару минут вернулся с большой шкатулкой и следом в зал внесли все остальные заготовленные дары для королевского дома.

— Это подарок, — я попросил поставить её перед ребёнком, — я сам их сделал, специально для тебя.

Он удивился, но с детской непосредственностью сразу полез смотреть, что в ней хранилось. Счастливый детский вопль наполнил собой всё помещение, и он с сияющими от восторга глазами вытащил из глубин шкатулки россыпь солдат и всадников, которых я попросил монахов, отлить мне из золота.

— Всё верно, можешь расставлять их и учиться побеждать, как твой отец, — с улыбкой кивнул я, когда он стал расставлять ряды пехоты и конницы, доставая больше золотых фигурок из шкатулки.

Окружившие ребёнка придворные, с выпученными глазами смотрели на игрушки, по блеску и тяжести металла поняв, что они из чистого золота. Я перевёл взгляд с него, на счастливую мать, которая с умилением смотрела, как радуется её малыш новым игрушкам.

— Всё немного пошло не по плану, — смущённо продолжил я, обращаясь к ней, — я и вам ваше величество, привёз подарок.