(Не) Все могут короли (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович - Страница 3

— О, смотри чудо-юдо какое в носилках, рядом с латинянином.

Внезапно я услышал громкий разговор на русском с явным новгородским говором, справа от себя, когда мы проходили через очередной переход.

— Уродлив, как пёс шелудивый, — согласился с ним другой голос, говоривший на том же языке, — хотя говорят, что это какой-то очень важный венецианец. О корабле, на котором он прибыл, каких только баек люди не рассказывают.

Я приказал матросом остановиться и повернул голову в сторону говоривших обо мне гадости. У стены стояли четыре неплохо одетых, хоть и не поместной моде, бородатых мужика.

— Может вам языки укоротить, чтобы не лаяли на каждого встречного? — спросил я их на русском.

У них от моих слов, глаза на лоб полезли и спесь мгновенно слетела с лиц. Они стали кланяться в пояс и извиняться за своё невежество.

— В качестве извинений, сегодня вечером приходите ко мне в дом, — покачал головой я, — в квартале венецианцев спросите про меня, любой покажет дорогу.

— Хорошо сударь, — все четверо, ещё раз низко поклонились.

Вернувшись к кардиналу Конти, я на его вопрошающее выражение лица ответил.

— Русские купцы, ничего для вас интересного.

Он благодарно кивнул и мы пошли дальше к выходу.

Вечером, когда пришли гости, кардинал отправился к себе, поскольку ему было неинтересно общаться с северными варварами, а я стал дожидаться когда слуги проводят их в зал. Оглядываясь по сторонам, неуютно себя чувствующие в присутствии ребёнка, они сгрудились у порога.

— Присаживайтесь дорогие гости, — позвал я их, кинув приказ слугам, чтобы сервировали стол и несли еду.

Купцы, осторожно уселись за стол, всё ещё держась вместе.

— Думаю стоит начать со знакомства, — продолжил я, чтобы не было неловких пауз, — я третий сын правителя Венецианской республики, Витале Дандоло.

Мужики ошарашенно переглянулись между собой, и самый старший сначала представился сам, затем перечислил купцов сидящих рядом с собой.

— Предлагаю приступить к трапезе, после поговорим, — предложил я после знакомства, первым взяв с общего блюда кусок жареной курицы и положив его к себе в тарелку, начав расправляется с помощью ложки и ножа. Несмело, но остальные ко мне присоединились, а в пустующие рядом с ними бокалы, полилось дорогое вино, которое разливали слуги. Оно, как я и планировал развязало им языки, и мужчины немного успокоились, не видя для себя опасности.

— Господин Дандоло, — обратился ко мне самый старший из них, — хотел спросить, раз уж мы так накоротке разговариваем. Откуда вы так хорошо говорите на русском, да ещё и окаете, как будто в Великом Новгороде прожили сызмальства.

— Иван Игнатьевич, — я отложил нож, и вытер руки салфеткой, — во время своего паломничества в Иерусалим, к Гробу Господнему, мне досталась рабыня, как раз из славян, у неё я и выучил вашу речь.

Все четверо снова едва не открыли рты.

— Вы были у Гроба Господня? — с придыханием выдохнул купец, — расскажите, какой он?

Я пожав плечами, стал рассказывать, пускаясь в подробности, так будто снова там побывал впервые. Мои красочные описания оказались по достоинству оценены, поскольку купцы стали чаще креститься, с восхищением смотря на меня и не перебивая.

— Собственно говоря вот и вся история, — закончил я рассказ, — как я помог королю Англии попасть обратно на родину, в обход всех преград, думаю вам будет уже неинтересно.

— Сеньор Витале! — вскричал тут же Иван Бухарин, — смилуйтесь над нами! Расскажите! Никогда не слышали о таких чудесах и подвигах!

Остальные трое закивали, умоляюще смотря на меня. Я тяжело вздохнул.

— Хорошо, если вам и правда это интересно, то извольте.

Они одновременно перекрестились и поцеловали нательные кресты, подтверждая правдивость своих слов. Мне пришлось продолжить рассказ, не забывая упомянуть и свою роль в рождении наследника Англии. Их это рассмешило до слёз, и они не шелохнувшись дослушали всё до конца, лишь изредка прикасаясь к бокалам с вином, чтобы утолить жажду.

За окном давно мерцали звёзды, когда я наконец закруглился, объяснив им за что меня выгнал король Англии из своей страны.

— Но это же несправедливо! — возмутился один из них, — вы спасли ему жизнь! Собрали в поход корабли, оплатили путешествие! Как он мог так поступить с вами?!

— Если я что и понял из своих странствий, так это то, что память у королей очень коротка, особенно к тем людям, которые им помогли, — я пожал плечами.

Купцы ещё долго громко обсуждали как несправедливо со мной поступили, возмущаясь и грозя англичанам божьими карами.

— Но это мы отвлеклись, — вспомнил я, для чего позвал их к себе, — собственно, что я хотел спросить у вас. Собрался я церковь поставить у себя в городе, а почва там по большей части глиняная, да песчаная. Чтобы сооружение не упало, мне понадобятся брёвна лиственницы в больших количествах для свай. Можете расспросить кого из своих, кто занимается поставками дерева? Хорошую цену предложу им за это.

— А сколько надобно того леса? — осторожно поинтересовался один из купцов, — ради нескольких брёвен, никто не возьмётся так далеко их возить.

— Двести тысяч стволов, достаточное количество? — поинтересовался я у него.

Челюсти у гостей попадали повторно и они попросили повторить количество, что я с удовольствием и сделал. Они всё ещё думая, что я ошибся и неправильно говорю на их языке, попросили записать это цифрами, и когда я изобразил в понятном их исчислении, на лбу старшего показалась испарина.

— А чем платить будете сударь? — поинтересовался Бухарин.

Я достал из кошелька золотую византийскую монету и крутанул её на пустой тарелке. Те заворожённо смотрели как при свете свечей золото покружившись на дне, с лёгким звоном легло орлом.

— Золотом? — на меня подняли недоверчивый взгляд, — это ведь огромные деньги, за товар в таком количестве.

— У меня достаточно денег, чтобы всё оплатить, нашёлся бы поставщик.

Они тут же сказали, что готовы сами всё устроить, если я буду не против.

— Сам я не буду заниматься мелочами, по понятной причине, — охладил я их пыл, — сделаем так. Я пришлю своего дядю или его поверенного, чтобы он вёл с вами переговоры и заключил договор, с ними всё и обсудите. Всё же объёмы большие, нужно предусмотреть доставку, хранение и прочее. Я в этом не силён, а он как раз сможет всё это решить.

— Когда это можно будет сделать? — жадно поинтересовались они, поскольку глаза у них стали едва не светиться только от размышлений о будущей прибыли.

— Давайте сделаем так, завтра кто-то из вас придёт сюда же, и я найду вам человека, через которого можно будет устроить переписку с дядей, — предложил я вариант, который всех устроил. Я сам не сомневался, что найду кого-то вменяемого из своего рода здесь, который сможет пересылать письма в Венецию и обратно.

— Благодарим вас, — они поднялись, и стали низко кланяться, — за гостеприимство, интересную беседу и деловое предложение.

— До завтра, — отпустил я их с миром.

25 октября 1197 года от Р.Х., Константинополь

— Нет кардинал Конти, мы ещё не готовы дать вам ответ, мы рассматриваем предложение, — спокойно и крайне цинично ответил василевс, при уже непонятно какой встрече. Я устал бессмысленно ходить на переговоры, делал это только из уважения к своему спутнику.

— А расследование поджога моего корабля, а также покушение на представителя Святого престола? — поинтересовался я, влезая в разговор, — когда мы увидим результаты?

— Городская стража занимается этим, — Алексиос даже не потрудился повернуть в мою сторону голову, — как будут пойманы преступники, мы сразу вам об этом скажем.

— Сколько для этого нужно времени? — поинтересовался кардинал.

— Думаю ещё неделю, — спокойно ответил василевс.

— Или месяц, — добавила его жена, как делала это неделю назад.

— Или месяц, — с небрежной улыбочкой на лице, подтвердил её слова Алексиос III.