Ведьмой быть не запретишь... (СИ) - Солнцева Велена - Страница 2

— Какую княжну, Иванушка. — ласково спросила я, растягивая губы в щербатой улыбке. — Не было здеся никакой княжны, только я, по силе мужской изголодавшаяся.

И пошла в наступление, а он по мере моего приближения становился все бледнее и бледнее, но не отступал. Вот что любовь с людьми делает, он то и раньше умом не отличался, а сейчас так вообще идиот. И вот что мне с ним делать, он мне и даром не нужен, думала напугаю, он и отстанет. Была одна мысль в голове, вот ее и озвучила вплотную подойдя к сыну мельника:

— Иванушка, ты в купальную ночь то к реке приходи, там и заберешь зазнобу свою.

Расчет был на то, что купальная ночь сегодня, и Любава успокоившись к вечеру на праздник пойдет, а там уж пускай сами свои проблемы решают.

— Утопить ее решила, ведьма.

Ну дурак, что с него взять. Пробормотала:

— Да ее хрен утопишь, сама кого хочешь угробит.

Ванька аж застыл, а я поняла что несколько выбилась из образа, грозно сдвинув брови и подбоченившись приказала:

— А ну пошел отсюда, ирод проклятый. Все цветы мне потоптал, огород вытоптал, сосну столетнюю сломал. — каждое мое слово подкрепляла метла, которая со всей силы лупила Ивана по тому месту, на котором люди обычно сидят, а он видимо им думает. — Нет здесь княжны твоей, и не было. Пойди у Горыныча или Кощея поищи. Что это такое, чуть что, сразу ко мне повадились ходить.

Метла поддав Ивану ускорения, выгнала того за забор, а я уж подсуетилась да иллюзию глубокого рва и болот непроходимых вокруг своей избенки создала. На сильную магию я не способна, а вот по иллюзиям мастер. Зайдя в избу, верную метлу в угол поставила и с облегчением сняла жуткий наряд, заменив его на легенькое платье.

Любава все так же сидела за столом доедая последний пирожок.

— Вечером Иван на реке ждать тебя будет.

Девица подавившись куском сдобы с трудом прокашлялась и категорично ответила:

— Не пойду.

Мне это начало изрядно надоедать и я грозно спросила:

— А куда пойдешь? К жениху своему?

Поникшие плечи Любавы говорили лучше всяких слов, но потом они распрямились и она твердо ответила:

— У тебя останусь.

А вот это уж точно нет. И придав себе росточку, так чтобы потолок подпирать, нависла над жующей княжной.

— Не забыла ли ты кто я?

Любава была не из робкого десятка, и подняв на меня ясные глаза проговорила.

— Ты не кипятись Василиса, я всего на пару денечков останусь.

Поняв, что устрашение на нее не действует, только зря силы трачу, вернула прежний облик и категорично сказала:

— Вечером пойдем на реку.

Люба с удивлением смотрела на меня.

— И ты пойдешь?

А ведь не зря спросила, ибо нарушаю я сим поступком правила негласные. Нельзя нам с людьми сближаться, и праздники их мы не признаем. И если матушка узнает об этом, сразу же домой вернет, а я не хочу. Здесь тихо, не то что в столице. Поэтому на вопрос княжны мужественно подтвердила:

— Пойду.

Любава вскочила, сжала меня в объятиях, от чего ребра затрещали, и залепетала:

— Спасибо, спасибо тебе Васенькаааа.

Ненавидела когда меня так называют, поэтому насилу отбившись сказала.

— Хватит слезы лить, лучше думай как с Иваном объясняться будешь.

Девушка вытерла пухлые щечки, пожала покатыми плечами и легкомысленно ответила:

— Сбегу я с ним.

У меня едва глаза с лица не убежали, но я смогла взять себя в руки.

— С ума сошла? Да у тебя же отец маг, он вас враз найдет, и тогда я за жизнь милого твоего и медного гроша не поставлю.

Глаза девушки снова увлажнились.

— И что нам делать?

Пожав плечами, ответила:

— Идти к князю на поклон.

Любава аж затряслась вся.

— Нельзя, папенька тогда его точно убьет. Он мне уже сказал, что если еще раз Ивана рядом со мной увидит, то на месте того и прикончит.

Я задумчиво потерла нос. Да, с нашего князя станется. Его все боялись даже пуще чем Кощея, а это уже о многом говорит, учитывая мерзкий характер последнего. И ничто не брало князя нашего — ни заговоры, ни яды, да даже возраст на нем не сказывался. В узких кругах поговаривали, что он нечисть еще попуще нас будет. Вот например, раньше и деревни то этой не было, уничтожили ее умертвия, а как пришел сюда князюшка, выжег всех мертвяков под чистую, сам здесь поселился, а потом уже и люди подтягиваться начали. Жениться князь отказывался, но когда одна из местных женщин забеременела, то он ребенка признал, и как тот родился сразу же к себе забрал. И с самых малых лет воспитывали Любаву многочисленные няньки, которые вкрай девчушку разбаловали.

Встретились мы с ней тоже очень примечательно. В эту деревушку я попала по распределению из ведьминской школы, сюда никто по доброй воле идти не хотел, вот и не слишком любящая меня Авдотья Павловна, директор наша, меня сюда и направила. Так значит лечу я себе спокойно на метле своей, сзади чемоданы с поклажей не отстают, и пролетая над лесом, выбирала куда поселиться, услышала звонкий девичий голосок:

— Я тоже так хочу.

И стоило прозвучать этому требованию, как посыпался на меня град стрел, да не простых, а заговоренных ровно в цель попадать. И вот там бы мне и конец пришел если бы властный мужской голос не приказал:

— Назад.

И стрелы как собаки послушные попрыгали обратно в колчаны, а высокий статный мужчина с волосами чернее ночи завязанными в хвост, подошел к девушке и сказал:

— Ты, Любава, летать не сможешь, магии в тебе нет.

И преспокойно ушел, пока девушка в истерике билась. А мне пришлось спуститься, и подхватив нелегкую ношу взмыть снова вверх. После этого княжна решила что я ее лучшая подруга, и частенько в гости наведывается. Прибегала со всеми бедами и несчастьями, так как поделиться ей больше не с кем было.

Из воспоминаний меня вырвало Любавыно предложение.

— Может ты с ним поговоришь?

С подозрением спросила:

— С кем?

— Ты меня совсем не слушала? С отцом моим.

Я едва сдержалась, чтобы не заорать, ибо с нашим князем я ни за что говорить не пойду. Все три года я старательно обходила княжую усадьбу, лишь бы с магом не встретиться, боюсь я его, потому что силен и неизвестно что сделает с бедной маленькой ведьмой.

А Любава меж тем продолжила:

— Он к магически одаренным прислушивается, говорит у них интуиция более развита.

Это уж точно, поэтому и обходила десятой стороной. В этот раз уж точно княжне самой разбираться придется, а если нет, то заморский муж не такой плохой вариант.

— Нет.

Губы Любавы задрожали, хороший носик наморщился.

— В это раз Любава точно нет, итак на праздник с тобой согласилась пойти, а это против правил, но с отцом твоим говорить не буду.

Девушка разревелась:

— Нуууу почееемууу? Теееебеее всееее рааавнооо чтооо сооо мнооою будееет?

Мне было искренне жаль девушку, все же они с Иваном идеальная пара, но не в этот раз.

— Хватит.

Получилось резче чем я ожидала, и девушка икнув замолчала.

— Ты чего кричишь? — спросила она шепотом.

— Потому что сырость развела такую, что впору уже и плесени появиться. Вечером с Иваном встретишься, а там посмотрим.

Любава кивнула, с надеждой глядя мне в глаза.

Собирались мы долго, а все потому что Любава прибежала ко мне в сарафане на голое тело, а вся моя одежда ей не подходила. Правда задачу несколько облегчало то, что на праздник следовало явиться в просторной белой рубахе. Поэтому мы распороли парочку моих, и сшили из нее одну для княжны. Мне до слез было жаль своих сорочек, ведь сукно для них мне матушка из столицы присылала, но делать нечего, потом все в тройном размере взыщу. Не умеющая ничего руками делать княжна только мешала, поэтому договорились с ней что пока я работаю, она разговором меня развлекать будет. Правда очень скоро пожалела об этом, узнавая все больше подробностей их с Иваном времяпрепровождения, а проводили они его до безобразия однообразно.