Леди и некромант – 2. Тени прошлого - Демина Карина - Страница 20

– Вам решать.

– Решу… время есть… еще есть… знаете, я читал, что в Старой Империи при храмах были лечебницы для неимущих… как по мне отличная идея…

– Собираетесь строить?

– Должен же я как-то… мне кажется, ему должно прийтись по вкусу. У моей семьи много денег. Настолько, что, кажется, даже мой отец точно не знает, сколько именно… этот город… он формально свободен, а на деле… давно уже нет свободных городов, да… рудники… и с полсотни мануфактур… мы держим торговлю со Светлым лесом. И шахты, где добывают алмазы, хорошие алмазы всегда в цене… и еще вот воды… знаете, сколько приносит один курорт? На лечебницу хватит…

– Я рад за вас.

Зуд прошел.

А кожа будто покрылась чем-то осклизлым, но не сказать, чтобы неприятным.

– Не дерите, – Генрих приоткрыл один глаз. – Это мелкие… насекомые… сядьте, звучит мерзковато, а на деле они столь крохотны, что глазом не различить. Они обретают в самом источнике, а питаться там нечем. Вот и поглощают жиры и пот. Кожу очистят до скрипа, а заодно уж смягчат все рубцы и шрамы. Что я могу сделать для вас?

– Помимо ванны и ужина?

– Ужин подадут сюда, – Генрих щелкнул пальцами и где-то далеко раздался звон колокольчика. – Но утром вы уедете.

– Это приказ?

– Совет. Как я сказал, этот город принадлежит моей семье, а я лишь часть ее. И полагаю, о вашем прибытии отцу уже доложили. Утром мне доставят распоряжения, вероятнее всего, памятуя о моем дурном нраве, за подписью Императора. Я буду обязан исполнить их, если не пожелаю прослыть мятежником. И почему-то мне кажется, что эти распоряжения коснуться вашей… миссии.

– Так вас же уполномочили… содействовать?

Тело стало мягким.

Чужим.

Расслабленным. Пожалуй, Ричарду и языком шевелить лень было. Закрыть бы глаза и в дрему погрузиться, восстанавливая прерванный сон.

– Меня попросили содействовать, – уточнил Генрих. – И просьба исходила от папенькиного старого приятеля… скажем так, их дружба никогда не мешала придерживаться радикально разных взглядов на то, что пойдет на пользу Империи…

Во всем виновата была вода.

И тепло.

И место это, наполненное вязкой тишиной, теплом и паром. Усталость еще. И пережитое вместе, что, конечно, объединяло…

– Теперь на мне долг крови… и рода, – Генрих закрыл оба глаза. – Я не собираюсь его забывать, но… вы понимаете, вам еще рано начинать открытую войну.

– Грядет беда.

– Да, я помню. В городе уже расклеивают листовки с напоминаниями. Стражу усилим, защиту… кладбища… сам видел.

– Видел, – согласился Ричард. – На этот раз все будет иначе… оно, чем бы то ни было, набирает силу…

Излагать выстраданную свою теорию, лежа в ванной – что может быть глупее? Но, видно, ночь такая, на глупости гораздая, вот Ричард и говорил.

Кратко.

А Генрих слушал.

– В этом есть смысл, – сказал он, пошевелив пальцами. – Ноет… надо будет сочинить что-то героическое батюшке… или правду рассказать? Боюсь, правду он не примет… не сразу… значит, полагаешь, будто твоя монетка – это своего рода манок для нечисти?

Ричард подумал и кивнул, уточнив.

– Часть манка… большого манка, который накрывает всю Империю…

– И если так, то твое желание уничтожить его в целом логично и полезно… для общества.

Ричард вновь кивнул.

– …но не выгодно Гильдии некромантов. Более того, чревато утратой статуса… и за меньшее убивали. Кто знает о твоих…

– Глава гильдии… и не только.

– Значит, все более-менее заинтересованные лица, – Генрих осторожно потрогал перевязь. – И это плохо… это, к проклятым богам, вовсе отвратительно… но гораздо хуже, если узнают, что ты прав.

– Почему?

– Потому что, дорогой мой друг…

…когда это Ричард успел другом стать?

– …пока ты – всего-навсего чудак с безумной фантазией, которая, пусть и выглядит довольно логичной для фантазии, но все одно является придумкой, а значит, относительно безопасна. А вот если окажется, что эта фантазия, так сказать, материально подтверждена…

По потолку плыли корабли.

Узкие триремы с хищными носами.

Тонкие ребра весел едва касались барашков-волн. Яркими пятнами выделялись паруса. И корабли готовы были столкнуться в бою…

– …это заставит задуматься многих. И боюсь, две трети придут к весьма однозначным выводам.

…под кораблями вытянулись ленты водных змеев. И море оскалило зубы рифов, готовое собрать дань с наглецов, дерзнувших пройти водным путем.

– Знаешь, сколько Император выделяет на поддержку гильдии некромантов?

– Нет.

– Десять миллионов золотых в год.

– Сколько?

Эта сумма не укладывалась в голове Ричарда.

– Это четверть всех доходов Империи, – усмехнулся Генрих. – И в теории идет она на всякие весьма полезные дела. На содержание училищ, на оплату вольных некромантов… или вот тех, что при городах остались. Жалование-то они от гильдии получают.

…и на жалование это кота содержать не получится, не говоря уже о человеке.

– На исследования природы нежити. На разработку новых способов борьбы с нею…

Альер захохотал.

Он возник вдруг на краю ванны, сел, опустил ноги в вязкую белую воду.

– И у вас воруют?

– Фи, какое пошлое слово! Используют ресурс, – Генрих фыркнул. – Папенька мечтал, чтобы я возглавил очередной фонд при Академии, занялся поисками средств упокоения малой и средней нежити.

– Так ведь… – Ричард запнулся.

Средств таких было известно превеликое множество, и выверенные столетиями, работали они весьма неплохо.

– Вот и я о том же, – Генрих поскреб шею. – Гильдия давно стала болотом, но весьма доходным болотом. Для избранных… В Совете собираются провести закон, запрещающий среднему сословию поступать в Академию. Училища – вот ваш потолок. Империи нужны некроманты, но такие, которые будут работать, вот как ты… все одно городов и сел больше, чем свободных рук. Да и гибнете вы частенько…

– То ли дело благородные лойры, – не удержался Ричард.

– Именно, – Генрих, казалось, нисколько не обиделся. – Я получил отличное образование…

Альер вновь рассмеялся.

– …которое по сути мне не нужно. Да, я держу охранные контуры кладбищ. Время от времени выезжаю за город, скажем, поохотиться на дикого упыря или еще какую нежить, но и только. А большинство моих однокурсников и того не делает. Но если до них дойдет слух, что ты вот-вот сломаешь кормушку…

Генрих замолчал. И пауза тянулась, тянулась…

– Тебя объявят проклятым…

И будут правы.

Колеса кареты грохотали по дороге. В узком оконце проплывал чужой город, сонный и ленивый. На курортах ложатся рано, и город, несмотря на то, что ночь только-только началась, был уныло пуст.

Рядом, понурившись, сидел Грен. Тихон был задумчив и поглаживал черную змею, что обвилась вокруг запястья этаким живым браслетом. И мне бы очень хотелось заглянуть в его мысли. Я пыталась выкинуть из головы сцену, свидетельницей которой была, но… не получалось. Тихон, такой мирный и спокойный Тихон, стал вдруг…

– Когда-то я был Стражем последней двери, леди, – произнес он, нарушая затянувшееся молчание.

И Грен вздрогнул, уставился на приятеля с явным ужасом.

– Прости, мой друг, но я посчитал, что это знание навредит, а потому предпочел оставить его при себе.

И все же я не понимаю.

– Палач, – тихо произнес Грен. – Он был палачом.

– А разве у эльфов… у альвов есть палачи? – не нашлась я с ответом.

…и все-таки Ричард мог бы записку прислать. Едем… куда едем? Зачем? И не опасно ли это? После того, что днем случилось… я ведь ждала его.

К ужину ждала.

Отбивных вот сделала, вымещая на мясе накопившуюся злость. И надо сказать, отбивные удались. Гуля вот оценил, а Ричард…

…стук в дверь.

Лакей в синей ливрее.

Поклон.

И найлюбезнейшее приглашение. Колечко Ричарда серое, которое Тихон взял, покрутил в пальцах и, надев на мизинец, сказал: