Бутлегер и его пес (СИ) - Башибузук Александр - Страница 18

Размышления воплотились в ответе.

— Наведаться можно, но лихие наскоки принесут нам дивиденды только в очень короткой перспективе.

Ирландка отложила собранный револьвер и внимательно на меня посмотрела.

— Почему?

— Все довольно просто. Нам повезло, потому что итальяшки не ожидали нападения, а теперь они будут готовы, и мы рискуем нарваться. Во-вторых, два, три, пусть даже четыре десятка дохлых макаронников слишком малый урон для Капоне. Уже через пару недель сюда приедет сотня головорезов из Италии. Это как бить мух над кучей дерьма — их меньше не станет.

— А если выбивать ключевые фигуры?

— Крупные фигуры — очень трудно убирать. Мелкие капо — та же история, как с пешками, их заменят без потери эффективности очень быстро. У русских есть пословица: святое место пусто не бывает.

— Свято место, — быстро поправила меня на русском языке Мора. — Правильней будет говорить: свято место не бывает.

От неожиданности я даже выронил шомпол. Удивляться было чему — ирландка говорила на русском как бы не лучше меня.

Морана поняла, что ляпнула лишнего и быстро затараторила, но уже на английском.

— У меня была подружка — беженка из России, она меня научила русскому языку. К тому же, в Англии, я общалась с русскими дворянами из высшего света. И сама начала изучать язык. Он мне очень нравится! Толстой, Достоевский, Чехов, Дивов, Лукьяненко — замечательные русские писатели. А еще есть Башибузук…

Я все молчал, не отводя от нее взгляда.

Ирландка еще больше смутилась.

— Кто такой этот, Бадабушдук, или как там его? — спокойно поинтересовался я. — Я не знаю такого русского писателя. Что он написал?

— Башибузук. Это псевдоним. Ну… — Мора покраснела. — Он не такой известный…

— Что, написал, спрашиваю!.. — с нажимом процедил я. — Отвечать на русском. Ну!

— «Страна Арманьяк», — тихо пискнула Морана. — И «Оранжевую страну». Это жанр фантастики…

— Фантастики, говоришь?

Из глаз ирландки брызнули слезы, она отвернулась от меня и тихо попросила.

— Хватит, пожалуйста. Я потом все сама расскажу. Дай мне время.

Я начал потихоньку догадываться. Какой писатель нынешнего времени в здравом уме выберет себе такой псевдоним? Только в будущем, где, со слов отца, творится и не такая хрень.

— В каком году закончилась Вторая Мировая Война?

Теперь уже Мора вытаращила на меня глаза и ошарашенно прошептала

— В тысяча девятьсот сорок пятом. Так ты… ты тоже?

— Нет… — я мотнул головой. — Я сын. Сын попаданца.

— «Док» Вайт? — Морана ахнула. — Теперь понятно с пенициллином и остальным…

— Да. Рассказывай. Не переживай, ты меня ничем не удивишь.

— Я расслабилась… — ирландка досадливо поморщилась. — Ты виноват! Вчерашний день и ночь… выбили меня из себя. Так бы ты меня никогда не расколол. Это же надо было так лопухнуться…

— Говорю, не переживай. Твое прошлое умрет со мной. Из какого ты года?

— Из две тысячи двадцать пятого…

— Чего? Отец попал из две тысячи двадцать первого…

— Того… — Мора передразнила меня. — Да, две тысячи двадцать пятый год. Я жила в Крыму. С детства инвалид — колясочник. Даже при той медицине мне никто ничем не мог помочь. В возрасте двенадцати лет я умерла и воплотилась в начале двадцатого, в теле десятилетней Мораны Маклафлин, которая тоже вроде как умерла, упав с лошади на прогулки. К счастью, часть ее знаний осталась при мне, так что получилось вжиться в образ. Не без приключений, но получилось. Теперь понимаешь, от чего я привыкла всегда маскироваться? И отчего радуюсь жизни?

— Понимаю. И как там в будущем? Марс освоили?

Мора невесело хмыкнула.

— Ага, освоили. Если хочешь спросить, чем тебе может помочь девушка из будущего, отвечу сразу — тем, что ты уже видел и знаешь. Разве что, я всегда историей увлекалась и знаю ее очень хорошо.

Я про себя чертыхнулся — именно это я и хотел спросить. Впрочем, дурной вопрос, ее закинуло в прошлое совсем ребенком, что она может уметь? Только то, чему научилась в начале двадцатого века. История? Ну посмотрим, может и пригодится. Батя принципиально не хотел ничего менять в историческом процессе, а у меня таких моральных принципов нет. А пока хотя бы русский свой подтяну.

Мы завалились в постель, еще немного поговорили и больше не возвращались к теме будущего.

Ну что могу сказать. Со слов отца и Мораны в будущем все плохо. Нет, цивилизация движется вперед, но сами люди… люди превращаются в нечто странное, лицемерное, беззубое и бесполое. Не все, конечно, но тенденция устойчивая. Хотя… в прошлое как раз забрасывает отмороженных на всю голову. Взять того же батю. И Морана не исключение. Хотя с ней все понятно, девчонка начало своей жизни провела в инвалидной коляске, а когда перевоплотилась, начала отрываться за все упущенное. А с другой стороны, без определенного склада характера, тут тоже не обошлось.

Ну да ладно, мне до того будущего все равно не дожить, а посему глубоко плевать как там случится. А люди? Никогда не ждал от них ничего хорошего и даже не собираюсь.

А потом мы вернулись к вопросу, что делать.

— Можно просто подождать пока доберутся подкрепления из Монтаны, а можно все это время провести с пользой для дела. Но нужна правильная стратегия. Лихие наезды, как уже говорил, для макаронников, как комариные укусы. А если попробовать…

— Что?

— Смотри… — я взял из шкатулки сигару. — Итальяшки и падди воюют, но без особого пыла — просто выбивают друг у друга живую силу. Можно подстегнуть их.

— И как? — русская ирландка подперла щеку ладошкой.

— Спровоцировать. Убрать несколько важных фигур с одной и другой стороны. Аль-Капоне нам пока не достать. Но можно начать… — я задумался, — с Торрио. Его не добили, и он пока в больнице. На такой вызов макаронники не смогут не ответить. А со стороны ирландцев. Хотя бы Багси Морана. И постоянно подливать таким образом масла в огонь.

— И они перебьют друг друга без нашего участия! — улыбнулась Морана и чмокнула меня в щеку. — Ты просто гений, Бенни.

— Угу. Непризнанный.

— Так что? Идем убивать Торрио? У меня есть костюм медсестры. Да ты и сам знаешь.

— Для начала мы завтра пойдем в гости. Вернее, я пойду в гости…

— А я? — Мора обиженно насупилась.

— Ты вместе с Мусичкой будешь ждать меня в машине.

— А если… — ирландка нахмурилась, но заглянув мне в глаза, сразу же подняла руки в притворном жесте. — Все-все, молчу мой господин.

— Мне нравится, называй меня всегда так.

— Что-о-о? — девушка нахмурилась.

— Я пошутил. Мне все равно как ты будешь меня называть. Не понравится — скажу. Идем, выгуляем Мусия, потом я позвоню, а совсем на вечер есть одна интересная идея.

Ребра у меня болели уже меньше и даже получилось получить удовольствие от прогулки. Потом мы пошли к старьевщику, откуда я сразу начал звонить подруге жены мэра, в надежде что Кэтрин находится в ее резиденции.

И не ошибся.

— Матерь божья… — ахнула женщина. — Но как? Писали же, что вы… что вас убили…

— Слухи о моей смерти слишком преувеличены, Кэтрин.

— Господи, где вы находитесь? — жена мэра явно разволновалась. — Надеюсь в безопасности?

— В безопасности… — я поморщился, уловив в голосе собеседницы фальшивые нотки. — Все наши договоренности в силе, не переживайте. Я хотел бы просить вас устроить мне встречу с вашим мужем завтра в любое удобное для него время. У меня есть несколько выгодных и интересных предложений для города, и к нему, в частности.

— С мужем? — переспросила Кэтрин и, сделав долгую паузу, ответила строгим голосом. — Боюсь, это невозможно, в свете последних событий. Только на послезавтрашнем благотворительном вечере, я же дала вам пригласительный билет. Там я точно смогу устроить вашу встречу.

Я ругнулся про себя. Идти на гребаный вечер — это сразу вскрыть себя с потрохами. А с другой стороны, без поддержки мэра мне придется трудновато. Черт… не люблю рисковать, а придется. Ладно, в конце концов можно сменить внешность, пойти на тусовку в обличье недотепы-доктора.