Безликий и Чудовище (СИ) - "Atyra Rommant" - Страница 8

Поначалу изображение напоминало Бальтазару морду тонкошёрстого щенка, которого не брили уже как минимум полтора года, но через короткий промежуток времени стали проявляться выглядывающие из-под черных прядей нос и растянувшиеся в задумчивой улыбке на немного смугловатом лице губы. После этого проявились и руки, заведенные за голову, а также большая часть туловища. Судя по всему, неизвестный лежал на чем-то.

— И что это за..?

— Это мальчик, Бальтазар. — Без промедлений ответил Внутренний советник. — Мальчик, недавно сбежавший из рабства.

— И что ты этим хочешь сказать? — Мужчина уставился на духа и прищурил глаза. — Что вот это вот проберется сюда и свергнет меня?

— Судьба есть судьба, милорд, и если она предрешена — её ничто не переменит. — В ответ Бальтазар лишь устало закатил глаза, протёр их, после чего встал с трона и тяжело вздохнул.

— Наверное, уместнее всего в данный момент будет сказать: «Попробуйте меня после этого убедить, что у камней нет чувства юмора».

— Мой король, самоуверенность ни одному из ваших предшественников еще не сыграла на руку, и вы стали этому свидетелем, так что я…

— О, Боже мой! Вот только не надо сейчас опять говорить загадками или зачитывать мне эти муторные лекции по философии на подобии «Не суди о книжке по её внешности»!

— Знаешь, сколько бы я тебе всё это не говорил — ты всё равно ничего не будешь принимать. Так что не буду настаивать.

— Короче, отстань. — Бальтазар навалился на обросшую пылью дверь тронного зала и тут же приложил руку к начавшему в который раз пульсировать лбу. — У меня голова-а-а болит…

— Так прилягте и поспите. — Король резко оглянулся и уставился на Внутреннего советника непонимающим взглядом. С чего это он вдруг такой заботливый?

— Это тонкий намёк на что-то?

Дух практически незаметно усмехнулся.

— Думаю, далеко не я один сталкивался с одной не очень приятной сценой: вы сидите на кровати и жадно заглатываете абсолютно все микстуры и настои, беспорядочно стоящие около вашей кровати. Только после этого вы ложитесь спать. И да, я заметил, что большинство из них — это сильнодействующие снотворные. — Сказать честно, Бальтазар даже и не заметил, как Внутренний советник оказался прямо перед ним, паря в воздухе. — Что вас так сильно тревожит, мой король? Вы боитесь уснуть, или что-то увидеть во сне?

Мужчина на несколько секунд замешкался, но после встряхнул головой и практически мгновенно пришел в себя.

— Не важно! — Во второй раз правитель попытался выйти и во второй раз его остановили.

— А вы не хотели бы поинтересоваться, где сейчас находится мальчик?

— Это же вроде не в интересах тех, на чьей стороне ты находишься, верно? — В ответ Внутренний советник лишь вздохнул и прикрыл глаза.

— Моё предназначение — служить королю.

— Типа я уже свою судьбу предрешил, верно ведь? — Передразнил своего собеседника Бальтазар. — Ладно, чего там у тебя?

— А вы как думаете? — Через секунду король оказался лицом к лицу с невесомым духом и весь взор занимали белые, как две цельные жемчужины глаза последнего, в которых, как могло показаться при длительном зрительном контакте, отражалась целая вечность со всеми её тайнами и историями.

— Вы долго гонитесь за этим отголоском неприятелей, пытаетесь откапать хоть какие-то вести об его действиях, но до этого момента не могли…

Король медленно притянул к себе ледяной шарик и вновь внимательно посмотрел на отображающуюся в нём картинку.

— «Наследие»… — Раздался тихий шепот в зловещей тишине. — Мальчишка на «Наследии».-За этим последовал тихий смех, который после перерос в зловещее скандирование:

— Ну всё, старик! Ты попал! Молись, чтобы у этих недоумков хватило ума сбросить мелкого крысёнка за борт! Готовьте войска! Наведаемся к старым знакомым.

***

Пока повседневная жизнь на просыпающемся «Наследии» стремительно возобновлялась, Агний всё ещё лежал на своей койке и безмолвно смотрел на обитый бамбуком потолок, через который иногда будто бы пробивался солнечный свет. В каюте было светло и просторно, все уже давно проснулись и занимались своей обычной работой на корабле, мальчик же, после приготовления завтрака, был свободен аж до полудня. И решил он всё отведенное ему время — по крайней мере, большую его часть, — провести здесь. Это сложно понять другим, но мягкое ощущение под спиной, свежий и прохладный воздух и всепоглощающая тишина создавали в душе какое-то новое, и невероятно приятное ощущение покоя и уверенности. Опять же в это сложно вникнуть тем, кто не рос в затхлых и темных подвалах, насквозь пропахшими плесенью, сыростью и потом, да еще и с как минимум двадцатью такими же несчастными, как и сам Агний. Да, разумеется, каюты тут тоже общие, но по крайней мере мальчику сюда можно ходить без чужого разрешения и хотя бы иногда, вне рабочего времени, отлёживаться в полной тишине, пока все остальные матросы трудятся.

Как вдруг полное умиротворение прервал звук, доносившийся сверху, очень похожий на что-то среднее между воем трубы и механическим скрежетом. Он раздавался как бы «обрывками», а не одним цельным звуком. Уже через мгновение последовало ощущение легкой невесомости, как будто кровать медленно выплывает из-под спины.

Агний резко встрепенулся, начал нервно оглядываться и через секунду соскочил с койки и босиком бросился наверх совершенно не понимая, что происходит.

Сверху к этому непонятному завыванию прибавились характерные звуки суеты и топот многочисленных ног, который всё приближался и приближался.

На очередном повороте Агния чуть было не снес огромный, точно самый настоящий трактор, моряк, который в свою очередь не обратил на мальчика никакого внимания. За своим товарищем по лестнице вниз сбежали еще несколько человек. Все они были явно чем-то взволнованны.

— Что происходит? — Хотел крикнуть Агний, но из его уст это прозвучало больше как жалкий писк.

Пробиваясь сквозь огромную толщу народа, точно корабельный мышонок, мальчик всё-таки сумел добежать до двери, но успел он в неё лишь заглянуть, поскольку стоило Агнию оказаться ногами на железном пороге, как его тут же отдернули за шиворот назад и огромный кусок металла с железным вентилем закрыл выход наружу.

— Агний, ты сдурел?! Тебя же сдует к чертям собачим! — Мальчик сразу узнал боевой голос Искури. Долго мыслить об смыслом её слов и действий не пришлось. Одного только мощного дуновения ветра в лицо и взгляда на окружение корабля было достаточно, чтобы понять: махина снижается…

Девушка бесцеремонно потащила Агния за край рубахи в глубь корабля, а тем временем всё сильнее и сильнее нарастало ощущение того, что ноги вот-вот оторвутся от деревянного пола.

Добравшись до двери какой-то мелкой каморки, Искури раскрыла её, буквально швырнула туда мальчика, как нашкодившего котёнка, и быстро выкрикнув: «Сиди и не высовывайся!» — захлопнула за собой дверь.

За несколько секунд оклемавшись, Агний прильнул к пожелтевшему иллюминатору и начал с бешено колотящимся внутри сердцем смотреть на то, что творилось снаружи.

Вот корабль уже нырнул в плотную толщу желтоватых от солнца облаков и воздушные сугробы начали стремительно пролетать мимо взора Агния, пока «Наследие» не вынырнуло из них, точно сурок из-под только что прокопанной земли, скрывающей что-то таинственное, непреступное. И было что скрывать…

Перед изумленными глазами мальчика, скрытыми под густой челкой, предстало кристально чистое море, уходящее своими краями далеко в белую даль и растворялось в ней, как будто они вновь становятся единым целым, как и задолго до сотворения всего физического и разграниченного. Это была высшая степень гармонии.

Признаться честно, Агний ни разу за всю свою короткую и, чего уж греха таить, жалкую жизнь ни разу не видел такого огромного и чистого водоёма. Вода в Сдохшей чайке всегда была какой-то грязно-серой; в ней то и дело плавал мусор, иногда даже утопленники… Да и вообще от той злосчастной реки веяло постоянно чем-то холодным и недоброжелательным. А здесь… Это невероятное море, переливающееся под лучами восходящего солнца, все еще сонно проглядывающего через светлые и пушистые облака, так и отдавало духом величия, но в то же время дружелюбия и нежности, будто добродушный страж, приветствующий в данный момент вернувшихся домой путников множеством бликов на прозрачных волнах.