Мышь, которая зарычала. Антология - Янг Роберт Франклин - Страница 54

И тут неожиданно, как бывает всегда, когда весь мир предстает в черном свете, дверь отворилась, и в комнату ворвался кругленький маленький человечек, одетый в каракулевую шубу и медвежью шапку.

— Какие-такие трудности, кукленок? — спросил он. — Что это ты разливаешься рекой Волгой в такую чудную ночь?

— Увы! — плача, ответила Ада. — Я в ужасном положении. Если я не превращу это мерзкое старое золото в солому к завтрашнему утру, Его Необыкновенная Щедрость бросит меня ревизорам.

— А что ты мне дашь, — спросил человечек, — если я сделаю за тебя эту работу?

— Да все что угодно, — продолжала плакать наша героиня.

— На закуску сгодится твое радио.

Забрав у Ады приемник и выключив его, вроде-бы-человек сел у Крути-Верти-Машины, закрепил слиток золота между суперспицей и зажимом и что-то нажал, отчего машина заработала, бормоча: УИРР… УИРР… УИРРР!

И вот вместо нескольких ненавистных слитков золота перед машиной лежал хорошенький снопик соломы. Нечего говорить, Ада была изумлена.

Вроде-бы-человек работал на Крути-Верти-Машине всю ночь, сделав только маленький перерыв, чтобы выпить кофе. К утру все золото исчезло, а в комнате накопилось столько соломы, что там невозможно было повернуться. Вроде-бы-человек скрылся с рассветом, и тут же появился король.

Он не поверил своим глазам, увидев, какое количество соломы получилось из его золота. Король почувствовал великое облегчение, будто с его плеч сняли тяжелую ношу.

Но ведь у него оставалось еще много-премного золота, которое накапливалось в королевстве в течение двух веков. Поэтому король отвел Аду в комнату еще большего размера, полную золотых слитков, перенес туда Крути-Верти-Машину и сказал девушке, что желает видеть и эту комнату заполненной соломой не позднее следующего утра. Не то эту комнату заполнят свирепые ревизоры.

Король ушел. Ада снова заплакала. И снова внезапно отворилась дверь, и в комнату ворвался маленький человечек в каракулевой шубе и медвежьей шапке.

— Что же ты мне дашь, если я и ЭТУ кучу золота превращу в солому?

— Отдам мою сумочку, — ответила наша героиня. — Только предупреждаю, там нет ничего, кроме нескольких ненужных бумажек.

— Беру, — сказал вроде-бы-человек и снова уселся за работу.

К утру комната была битком набита соломой, а все золото исчезло.

Король, естественно, порадовался результатам прошедшей ночи, но третья комната, наполненная золотыми слитками, по размеру равнялась двум предыдущим вместе взятым. Препроводив Аду туда и перетащив туда же машину, он сказал:

— Мы встретили два рассвета и еще один нам предстоит. Деточка! Куколка! Если ты СДЕЛАЕШЬ свою работу в этой огромной комнате так же хорошо, как и в двух предыдущих, то я СДЕЛАЮ тебя своей королевой!

Только король вышел, как дверь тут же распахнулась, и в комнату в третий раз ворвался вроде-бы-человек.

— Что ты мне дашь, кукленок, если я снова вытащу тебя из этого борща?

— Увы, — ответила наша героиня, — мне больше нечего тебе дать.

— Ох, ошибаешься! — сказал вроде-бы-человек. — Пообещай отдать мне своего первенца.

«А почему бы и не пообещать? — подумала Ада. — Кто может знать, родится ли у меня ребенок? В любом случае, если я и рожу, то буду так же уверена в том, что с ним все будет в порядке, как и сейчас все будет в порядке со мной, если этот тип уничтожит всю кучу отвратительного золота». И после некоторых размышлений она пообещала человечку исполнить его просьбу. Пока сияли звезды, он снова превратил все слитки в солому. Соломы было столько, что ее хватило бы на всех подданных королевства.

Короля очень удовлетворила его бедность, и он сделал хорошенькую дочку мельника своей королевой.

Прошел год, и у королевы родился первый ребенок. Она никогда не вспоминала об обещании, данном ею вроде-бы-человеку. Но однажды ночью он ворвался в ее будуар и сказал:

— Я пришел получить плату за свою работу.

Королева ужаснулась и предложила ему все новые автомобили, недавно построенные бассейны и только что изобретенные электрооткрыватели консервных банок всего королевства, только бы он отказался от своих требований. Но маленький человечек покачал головой и сказал:

— Нет, кукленок, ты влипла. Заключила сделку — изволь исполнять ее условия. Но могу кое-что тебе предложить: если в течение трех дней ты узнаешь, как меня зовут, ребенок останется у тебя.

Всю долгую ночь королева ломала голову, но ничего не придумала. Тогда с наступлением утра она вызвала начальника разведки и приказала ему разослать по всему королевству шпионов, которые должны были выявить людей с необычными именами. Потом она приказала особой службе, именовавшейся Бюро анализа ненормальных названий, взять телефонные справочники и найти там самые невероятные имена.

Проделав всю эту работу, она вдруг подумала, что у вроде-бы-человека может быть самое обычное имя, и, когда он ночью появился в ее будуаре, королева спросила:

— А вы, случайно, не Смит? Или Джонс? Или Браун?

После того, как он трижды отрицательно покачал головой, королева поняла, что она на правильном пути.

Благодаря усилиям БАНН, королева была подготовлена к следующей ночи. Она огорошила вроде-бы-человека такими загадочными именами:

— Пизикьевич! Мискотач! Чичиков!

Но в ответ видела лишь отрицательное покачивание головой.

Приближался третий день. Королева была близка к отчаянию. И в тот момент, когда она почти потеряла надежду на спасение, к ней пришел один из агентов разведки и рассказал удивительную историю.

— Прошлой ночью, — сказал он, — я проходил мимо свалки подержанных машин неподалеку от дворца и обнаружил там старый «кадиллак», в котором явно кто-то жил. Перед «кадиллаком» горел костер, а вокруг костра прыгал на одной ножке маленький человечек в каракулевой шубе и медвежьей шапке. Он прыгал и весело пел:

— Скоро уж будет моим

Молодой королевы ребенок.

Денек подожду,

А назавтра придется забрать.

Схвачу, завернув его

В дюжину белых пеленок.

Рампельстилтскински

Прошу меня величать!

Легко представить, как улучшилось настроение королевы! И когда ночью появился вроде-бы-человек, она этак небрежно спросила:

— Кажется, вас зовут Рампельстилтскински?

Злоба исказила его лицо до почти неописуемого безобразия.

— Отдавай ребенка! — грубо крикнул он.

Королева не поверила своим ушам.

— Но, в соответствии с нашим последним договором, вы больше не имеете на него никаких прав! — воскликнула она.

— Какой еще договор? — нагло сказал Рампельстилтскински, взял ребенка и ушел.

Больше королева никогда с ним не встречалась.

Уит Хейнс отчаянно выругался, когда телефон зазвонил через секунду после того, как он бросил трубку. Он готов был проклясть идиота, таящегося на том конце провода, но при звуке женского голоса заставил себя успокоиться.

Звонила Дженис Грейсан.

— Привет, любимый!.. Отлично, а как ты?.. — Ему хотелось бы, чтобы ее голос звучал поживее. Когда говоришь с ней, всегда кажется, что она еще не проснулась. — Ланч? Я думаю, это возможно. В «Браво», двенадцать тридцать. Пока…

Повесив трубку, он вспомнил о предыдущем звонке, и его обычно приятное лицо сморщилось в гримасе отвращения.

Высокий, стройный молодой человек с открытым привлекательным лицом и жесткими черными волосами глубоко вздохнул и направился к кабинету, на котором висела табличка:

С. Б. Пейтон отдал тридцать лучших лет своей жизни универмагу «Грейсан», и двадцать из них он возглавлял отдел контроля платежей. Низенький полный человек, казалось, всегда был готов к улыбке. Но если рассмотреть его лицо внимательно, поймешь, что ничего в нем не улыбается. Под припухшими веками скрывались холодные глазки, маленький, тонкогубый ротик с вечно загнутыми кверху уголками губ только делал вид, что улыбался, а сердце у этого человечка было размером с одноцентовую монетку.