Неподходящая невеста (СИ) - Олешкевич Надежда "AlicKa" - Страница 4

Стук в дверь заставил его обернуться и сесть обратно.

— Наар Винс, к вам пожаловал Дэйнар Лэнс-Стэйнер. Он настаивает на немедленной аудиенции.

Я нервно хохотнула. Как же сейчас нелегко будет отцу оправдываться перед новоиспеченным кандидатом в женихи. Сестра ведь уже замужем, а разорвать их союз теперь никакими известными методами невозможно, как нельзя и вернуть мне веру в людей, близких, в их слова о любви, в искренность, в настоящие чувства.

— Айлин, ты идешь со мной.

— Но он приезжал именно за Ирвис, — вжалась я в мягкую спинку софы.

— Теперь ты — Ирвис, — грозно посмотрел на меня отец, предостерегая от любых дальнейших возражений. Я давно усвоила урок, что в такие моменты ему лучше не перечить.

Внутри все затряслось от негодования. Теперь окончательно сложилось ощущение, что каждый присутствующий здесь человек отвернулся от меня, встал на сторону Эваина. Уже начало казаться, что вчера они были заодно с Ирвис, а за праздничным столом так и вовсе все вместе поднимали бокалы за глупышку Айлин, которую так просто оказалось обвести вокруг пальца. Я встала с софы, вскинула голову, собираясь достойно встретить очередной удар судьбы.

Отец направился к выходу. Эваин же попытался о чем-то заикнуться, но вскоре сдался, ведь даже он знал, что слова главы дома Блаир никогда не подвергаются сомнению. Никогда!

У самых дверей я остановилась, тяжело вздохнула и обернулась. Они оба предали меня, сделали это осознанно, не жалея мои чувства, растаптывая все мечты и планы на будущее. Жестоко и беспощадно.

— Ирвис, держи. — Сестра растерялась, но все же поймала брошенную ей ладью. — Ты забыла свою фигуру.

— Но…

— Рокировка, — натянуто улыбнулась я ей и вышла из комнаты.

Я опустила взгляд на пешку, лежавшую у меня на ладони, и тяжело вздохнула. Нира довольно быстро выполнила просьбу и принесла мне ее до того, как мы добрались до гостиной. Белая, холодная и каменная. Она полностью отражала мое состояние. Эту фигурку обычно не жалко, она всегда получает удары в грудь и защищает остальных, боевая единица, которую частенько разменивают без задней мысли.

— Наар Дэймар, светлого вам дня, — с распростертыми объятиями принял отец незнакомца, скучающего у окна. — Рад снова видеть вас в моем доме.

— Наар Винс, мое почтение, — отдал он короткий поклон, словно солдат в армии. — Позвольте представить вам наара Харвина. Он уполномочен провести обряд.

Я чуть не расхохоталась в голос. Мне хотелось побыть одной, дать волю всем тем чувствам, что съедали меня изнутри. Обряд связи сейчас казался сродни настоящей пытке, тяжелой, непереносимой и дико неприятной, хотя с Эваином таким ни капли не являлся. Я вошла в гостиную, учтиво поклонилась двум мужчинам, даже не глядя на них. Мне было плевать, как они выглядят. Такие же самоуверенные негодяи, как и все их отродье.

— Хотите провести помолвку прямо здесь и сейчас? — воскликнул отец, не скрывая удивления.

— Да.

Глубокое кресло стало моим убежищем. Я опустилась в него и устремила взор к камину. Там не плясали язычки пламени, даже угли не лежали, все давно выгорело и было убрано. В это время года он не использовался. Сердце сжалось от боли. И если раньше оно только начинало покрываться холодной каменной пленкой, то теперь этот процесс завершился. По комнате разлетались голоса мужчин, мое же место было с краю. Впервые! Раньше я участвовала во всем, помогала, советовала, слушала, следовала наставлениям, возражала, убеждала, но никогда не чувствовала себя одиноко и покинуто. Никогда…

— Ирвис, — прозвучало имя сестры. — Ирвис, — папа повторил громче и даже подошел.

Я повернула голову и поняла, что необходимо встать, подойти к незнакомому мужчине и позволить связать наши магии, тем самым укрепляя их. Из руки выплыла бесформенная дымка, которая практически сразу же растворилась в воздухе. Еще вчера утром она была другой, более плотной, податливой, словно глина, не просвечивалась и лучше подчинялась. Разорвал… Эваин разорвал союз наших магий так просто и беспощадно.

Пришло время выкинуть его из головы, ведь он уже чужой муж, забыть, махнуть рукой и отпустить. Пусть живут счастливо, пусть идут вперед, но без меня. Однако сложно в одночасье перестать думать о том, кто день и ночь занимал мысли, кто являлся чуть ли не смыслом жизни, кто стал будущим и прошлым. Всем. А теперь — ничем.

— Аннэ Ирвис, — протянул мне руку незнакомый мужчина.

Я вложила пальцы в его ладонь, поднялась и впервые взглянула в серые глаза. Ужасно! Каменные, они мне тоже показались каменными, особенно под черными густыми бровями, прибавлявшими глазам еще больше темноты. Мне сейчас везде мерещился холод и непробиваемость. Даже в этом взгляде, хмуром и безучастном, словно мужчине я тоже была неинтересна.

— Аннэ Ирвис Блэн-Блаир, — заговорил служитель храма, одетый в бордовую рясу, — отделите от магического поля небольшой сгусток и удерживайте его над своей ладонью.

Дэймара он попросил поступить таким же образом. Мы не могли увидеть, что проделал каждый из нас, однако стоило двум облачкам соприкоснуться, как мое начало подрагивать, сопротивляться взаимодействию.

— Не отпускайте, — проговорил священник и выставил вперед ладонь, прямо над нашими руками.

Он закрыл глаза и начал воздействовать своей магией на наши, делая одинаковые промежутки между вдохом и выдохом. Я подметила на его руке широкое кольцо и нахмурилась, вспоминая недавние события. Дымка еще пару раз дрогнула, а затем значительно увеличилась в объеме. Моя — голубая, а Дэймара — серая начали взаимодействовать друг с другом и сплелись воедино, словно одну плотно вшили в другую, не нарушая целостности каждой магии. Им еще предстояло обрести единый окрас. Теперь я видела неоформленное поле этого мужчины, как и он мое.

Наар Лэнс в который раз поправил темно-русые волосы, слегка прикрывающие высокий лоб, но сделал только хуже — несколько волосинок на затылке продолжали торчать, не поддаваясь желанию их хозяина. Я не слушала и не вникала в обряд — скучный и бесполезный. Много слов, мало действий и столько же эффекта. А вернее, ноль.

— Ваш срок — девяносто три дня, — служитель храма убрал руку и отошел.

Эта новость не огорчила и не обрадовала. Я поразилась своей же реакции. Меня снова сделали невестой, прямо в гостиной собственного дома, без бала, без гостей, не на публику. Вот так, пока никто не видел. Отец не щадил моих чувств, ведь знал, насколько это больно — узнать о предательстве двух самых близких людей. Однако он заставил прийти сюда, лгать этому наару, смотреть ему в глаза и даже позволить храмовнику связать наши магии, чтобы те укреплялись для дальнейшего шага и обретали единый цвет до момента бракосочетания.

— У вас полчаса на сборы, — отпустил мою руку Дэймар и повернулся к отцу. — Я забираю вашу дочь в Клаоросс. По истечении девяноста трех дней ждем вашу семью в гости на бракосочетание. Откладывать на больший срок не вижу смысла. Вся подготовка на мне. Вы еще здесь? — возмутился мужчина моим поведением.

Первым делом я хотела воспротивиться. Он мне никто, чтобы отдавать подобные указания. Отец здесь решает, куда и когда едет его дочь, а тем более — с кем. Но негодование так и не отразилось на лице, а тем более не завладело разумом и телом, ведь никого не интересует мнение двадцатидвухлетней девушки. Ее буквально сегодня лишили даже собственного имени.

Я безмолвно взглянула на отца, который кивнул, соглашаясь со словами новоиспеченного жениха. Мне ничего не оставалось, кроме как выпрямить спину и выйти из гостиной. Наверное, так даже лучше. Подальше от сестры, от Эваина, от дома, где так много воспоминаний, от всего на свете, что совсем недавно было мило сердцу, но теперь перестало вызывать хоть какие-то эмоции.

— Нира, собери мои и свои вещи. У тебя полчаса. Только самое необходимое, — дала я в своей комнате указание горничной и направилась к окну, где и простояла почти весь отведенный срок.

В отражении стекла на меня смотрела девушка. Безжизненная фарфоровая статуэтка, лишившаяся эмоций. Наверное, стоило все-таки выплакаться, ведь сейчас внутри словно все перегорело, исчезло, там образовалась пустота, полная и беспросветная, которую ничем оттуда не вытеснить. Никогда…