Без шансов (СИ) - Семенов Павел - Страница 12

— Светлый, — обращается к Яну некромант, — тут, я, с тобой полностью согласен.

— Мы с восьмью еле справляемся, а тут намного больше… — в растерянности произносит Яна.

— Макс? — поворачивается ко мне паладин.

— Что? — спрашиваю я, а сам продолжаю наблюдать за действиями каннибалов.

Те, начинают перестраиваться. Готовят боевой порядок?

— Что думаешь, насчет этого? — сказав, Ян обводит руками пространство вокруг аборигенов. — Каков твой прогноз на битву?

— Без шансов, — просто отвечаю я.

Никто больше не роняет ни слова. Все очень устали, хоть полоса запаса сил полная, вымотаны до предела. Взгляд подавлен, плечи опущены, на душе уныние. Короче, боевого духа ни грамма.

Получается, все сдались? Решили, что мы будущие трупы? И моя фраза «без шансов», лишь озвучивание общих мыслей?

И мне, как остальным, тоже нужно расслабиться, подставить свою шею под клыки каннибалов? Позволить себя убить? Позволить сделать из Тура теленка-гриль? Просто сдаться?

Хрен! Вам! В грызло!

Пусть, я умру, но не сдамся! Даже не так! Я не умру! Я! Не! Умру!

Накопившаяся усталость, раздражение, злость перерождаются внутри меня во что-то иное, что нельзя описать и подобрать слова. Решимость заполняет всего меня. На душе становиться легко. Уголки губ начинают растягиваться, являя сначала кривую усмешку, а затем оскал улыбающегося маньяка. Поворачиваюсь к ребятам.

— Ты напоследок решил похвастаться здоровыми зубами, белоснежной улыбкой и тем, что как-то умудряешься чистить зубы? — вопрос паладина чуть не сбивает с меня настрой, но я сразу возвращаю контроль над эмоциями.

— Ого! — вставляет некромант. — у тебя зубы поблескивают, будто острие лезвия бритвы!

Меня никто не пугается и не отшатывается. Значит, с моими зубами все в порядке, они не как у каннибалов, просто стали крепче, и выглядят здоровей.

— Яна, — не прекращая улыбаться, обращаюсь к магу природы, — лечи меня!

Девушка немного пятится и задает вопрос:

— Это такое последние желание умирающего?

Остальные члены группы с удивлением смотрят в мою сторону, а Ян играет желваками и крепче сжимает рукоять меча.

— Я как бы против, — продолжает Яна. — Сейчас каждый начнет это просить. Я одна, а вас много.

Улыбаюсь еще шире, хотя, казалось, куда уж там шире. Тур, глядя на меня, тоже оскаливается. Наверное, думает, что ему сейчас обломится много вкусняшек. Не буду его разочаровывать.

— Не для этого, — говорю я. — Просто доверься и сделай!

Маг природы кивает, а сама потихоньку отходит за спину своего рыцаря. Через мгновение меня накрывает освежающая волна эйфории. Прокатываясь по всему организму, она переходит в судорогу удовольствия. Мои глаза широко распахиваются. Дышу глубоко. Моментально взбадриваюсь. Сильно накатившееся «желание» перевожу в другое русло. В жажду. Жажду крови!

— Они идут на нас! — с тревогой кричит Князь смерти, пальцем указывая в сторону аборигенов.

Резко разворачиваюсь. Делаю первый шаг в сторону наглого супостата, что решил напугать нас численностью, и заставил задуматься о поражении. Мне легко, как никогда. Мысли ясны и очищены от всего стороннего.

Есть только цель. Много целей. И я — как инструмент для их ликвидации.

Каждый новый шаг навстречу, устремившимся к нам воинам племени Ухтур, делаю все уверенней. Меня переполняет восторг от предстоящей битвы. В голове начинает рождаться музыка. Не похожая на другие, пришедшие мне на память. Иная. Она только в моей голове. Начинаю даже двигаться в ритм мелодии.

— Ты, что собрался делать?! — доносится голос паладина сзади.

— Пойду, потанцую! — бросаю назад.

Каннибалы запускают в воздух дротики.

— Ко мне! За щит! — командует Ян.

Он, похоже, сейчас включит призрачную преграду и защитит команду от вражеских снарядов.

Я не оборачиваюсь. Как облако дротиков опуститься на землю, позову за собой Тура. А сейчас пускай ожидает своего выхода в безопасности, за щитом паладина.

Ритм в моей голове ускоряется, ускоряюсь и я. Ударные отбивают чаще и, с каждым разом, все громче. Многочисленные инструменты из какофонии звуков рождают что-то невероятное.

Опасные грани наконечников приближаются. А я смеюсь. Смеюсь опасности в лицо. В руках клинки. Перед глазами цель. Свежий ветерок вьется вокруг меня, одаривая приятной прохладой для разгоряченного тела и насыщает еще большей бодростью.

— Ты, чего творишь, дебил?! — окрик Яна приглушен музыкой в моей голове.

— А я с нашего знакомства предупреждал, что у него кукуха съехавшая, — еле слышимый голос Князя смерти.

Шаг. Шаг. Разворот в прыжке с одновременным уходом в сторону. Первый вражеский снаряд оказывается позади. Приставной шаг, разворот, шаг, шаг, уклонение, уклонение с разворотом и шагом вперед. Дротики один за другим пролетают мимо.

Первая волна метательного оружия у противников заканчивается, и я перехожу на бег.

— Ха-ха-ха! — из меня вырывается смех. — Не звали, уроды?! А я пришел! Сейчас буду вас танцевать!

Со спины, будто совсем из далека, доносится едва различимые слова некроманта.

— Все! Он окончательно спятил…

— Бе-э! Ка! Бе-э-э! Ка! Бе-э! Ка! — каннибалы встречают меня своими боевыми выкриками, и замахиваются для новых бросков дротиками.

— Сами вы бяки! Учитесь кричать, сосунки! — кричу им в ответ, и применяю свой родовой перк.

Вместо обычного «Бу!» из меня вырывается совсем другой звук. Что-то рождается в груди и вырывается наружу.

— Бу-урр-ррр-РР-РРР-АААА-АААА!

Сам воздух вибрирует и разносит мой рык далеко за пределы этой поляны. Противники застывают. Похоже, способность сработала точно так же, как в первый раз с неупокоенными. А это значит, что, когда каннибалы очнутся, их запас сил будет намного быстрее проседать, и сильно снизится боевой дух. Не зря там приписка в описании, что эффект зависит от эмоционального состояния применившего клич.

На скорости врываюсь в толпу застывших зубастиков. Сразу взрезаю глотки одновременно двум каннибалам. Проскакивает «системка», что два воина из племени Ухтур девятого уровня погибло. Ага! Уже девятого! Ну, так, веселей будет!

Враги приходят в движение. В меня пытаются угостить каменными наконечниками копий и топоров.

Не угадали! Сам кого хочешь накормлю!

— Наших бьют! — доносится голос Яна. — Аааа!

— ААААА!!! — хор остальной команды.

Дрожь земли под ногами. Это Тур спешит присоединиться к пати.

Ритмичная музыка в моей голове подгоняет меня дальше. Уклонение. Удар. Шаг в сторону. Двойной удар. Подшаг. Подныриваю под древко очередного копья и снова удар.

Есть! Получается даже уводить своим клинком вражеское оружие в сторону. Это, вроде как, парированием называется. Да, я расту в мастерстве!

— Буу-ууу-ррр! — мой питомец использует свою способность.

Отлично! Сейчас противник замрет секунд на пять.

Спешу минусануть как можно больше врагов за это время. Немного в стороне от меня, толпу каннибалов разбивает разогнанная туша Тура, и пролетает скопление врагов насквозь.

Эффект способности пета прекращает свое действие.

Из леса бежит еще толпа аборигенов с копьями наголо и воплями «Бе-э! Ка!». Она разворачивает моего питомца, и он бежит обратно. Группа противников устремляется за ним.

В пасти Тура пропадают чьи-то ноги. Вид пета довольный-довольный! Даже язык высовывает, и тот развевается на ветру как флаг.

Я бегу ему навстречу. Радостный и счастливый. На короткий миг, к веселью в моей голове присоединяется симфонический оркестр. Вытаскиваю язык. Его холодит встречный поток воздуха. Классно!

Тур метит облизнуть меня своим языком. Уворачиваюсь. Питомец проносится мимо и слизывает каннибала, что пытался пырнуть меня копьем в спину. И одновременно с этим хлестким ударом своего хвоста пробивает оплеуху другому аборигену. Того откидывает на спину с окровавленным лицом. Остаток первой группы противников берут на себя подбежавшие сопартийцы.