Маленькие женщины. Хорошие жены - Олкотт Луиза Мэй - Страница 33

– Мисс Мэг Марч, вам письмо и одна перчатка, – продолжала Бет, передавая послание сестре, которая сидела рядом с матерью и пришивала манжеты.

– Я оставила там пару перчаток, а здесь только одна, – сказала Мэг, глядя на серую хлопчатобумажную перчатку.

– А ты не уронила вторую в саду?

– Нет, я уверена, что не роняла, потому что на почте была только одна.

– Терпеть не могу непарные перчатки! Ну ладно, может быть, другая потом найдётся. В моём письме только перевод немецкой песни, которую я хотела. Я думаю, что это мистер Брук перевёл, потому что это не почерк Лори.

Миссис Марч взглянула на Мэг, такую хорошенькую в своём клетчатом утреннем платье, с мелкими кудряшками, падающими на лоб, сидя за шитьем, она выглядела очень женственной. Её рабочий столик был завален катушками белых ниток, и она не подозревала, какая мысль пришла в голову её матери. Она шила и пела, её пальцы порхали, а мысли были заняты девичьими фантазиями, такими же невинными и свежими, как анютины глазки у неё на поясе, и миссис Марч улыбнулась и осталась довольна увиденным.

– Два письма для доктора Джо, книга и забавная старая шляпа, которая была надета на почтовый ящик, – сказала Бет, смеясь, когда вошла в кабинет, где Джо сидела и писала.

– Какой хитрец этот Лори! Я сказала, что хотела бы, чтобы в моде были шляпы с широкими полями, потому что у меня обгорает лицо каждый жаркий день. Он сказал: «Зачем обращать внимание на моду? Надень большую шляпу и ни о чем не беспокойся!» Я сказала, что сделала бы так, если бы она у меня была, и он прислал мне её, чтобы испытать меня. Я надену её забавы ради и покажу ему, что меня действительно не волнует мода. – И, повесив старомодную широкополую шляпу на бюст Платона, прочитала оба письма.

Одно письмо было от матери и заставило её щёки вспыхнуть, а глаза наполниться слезами, потому что в нем говорилось:

«Это так помогает мне! Твоя поддержка стоит миллионов долларов и похвал. О, мамочка, я стараюсь! Я буду и впредь стараться и не устану, потому что у меня есть ты, и ты мне помогаешь».

Опустив голову на руки, Джо окропила рукопись своего небольшого романа парой счастливых слезинок. Она думала, что никто не видит и не ценит её стараний быть хорошей, и эта поддержка матери была вдвойне драгоценна, вдвойне ободряюща, потому что исходила от человека, чью похвалу она ценила больше всего. Чувствуя себя сильнее, чем когда-либо, и готовая встретиться со своим Аполлионом лицом к лицу и победить его, она приколола записку под платье, как щит и напоминание, чтобы не быть застигнутой врасплох, и вскрыла другое письмо, готовая к хорошим или плохим новостям. Крупным, энергичным почерком Лори написал:

– Вот счастья привалило! – воскликнула Джо, влетая в гостиную, чтобы сообщить новость Мэг. – Конечно, мы поедем, можно, мама? Мы очень поможем Лори, потому что я умею грести, а Мэг позаботится о еде, и наши младшие тоже на что-нибудь сгодятся.

– Надеюсь, что эти Воуэны не слишком знатные и взрослые. Ты что-нибудь знаешь о них, Джо? – спросила Мэг.

– Только то, что их четверо. Кейт старше тебя, Фред и Фрэнк – близнецы примерно моего возраста, а маленькой девочке, Грейс, всего девять или десять. Лори познакомился с ними за границей, и мальчики ему понравились. Судя по тому, как он поджимал губы, говоря о Кейт, мне показалось, что он не очень её жалует.

– Я так рада, что моё французское ситцевое платье чистое, это как раз то, что нужно, и так мне идёт! – самодовольно заметила Мэг. – У тебя есть что-нибудь приличное, Джо?

– Алый с серым костюм мне вполне подойдёт для гребли. Я буду грести и гулять, так что не хочу думать ни о каком крахмале. Ты поедешь с нами, Бетти?

– Если ты не позволишь ни одному мальчику разговаривать со мной.

– Никому не позволю.

– Мне нравится, что я могу порадовать Лори, и я не боюсь мистера Брука, он ведь такой добрый. Но я не хочу ни играть, ни петь, ни разговаривать. Я буду много работать и никого не побеспокою, если ты обо мне позаботишься, Джо.

– Какая хорошая девочка! Ты пытаешься преодолеть свою застенчивость, и я за это тебя так люблю. Я знаю, бороться с недостатками нелегко, и доброе слово вроде как подбадривает. Спасибо, мама. – И Джо благодарно поцеловала её впалую щёку, и это было дороже для миссис Марч, чем если бы этот поцелуй вернул ей румянец юности.

– А у меня – коробка шоколадных драже и фотография, которую я хотела скопировать, – сказала Эми, показывая свою почту.

– А я получила записку от мистера Лоуренса, в которой он просит меня прийти к нему сегодня вечером и поиграть, пока не зажгли лампы, и я пойду, – добавила Бет, чья дружба со старым джентльменом крепла день ото дня.

– А теперь давайте поспешим и сделаем сегодня двойную работу, чтобы завтра повеселиться без забот, – сказала Джо, готовая сменить перо на швабру.

Когда на следующее утро солнце заглянуло в комнату девочек, обещая им хороший день, оно увидело комичное зрелище. Каждая из них сделала такие приготовления к празднику, которые казались необходимыми и важными. У Мэг на лбу был дополнительный ряд папильоток, Джо обильно намазала своё пострадавшее лицо кольдкремом, Бет взяла Джоанну с собой в постель, чтобы искупить вину за приближающуюся разлуку, а кульминацией приготовлений стала Эми, нацепившая на нос прищепку, чтобы приподнять кверху раздражающую её черту лица. Это был зажим, который художники используют, чтобы закреплять бумагу на мольбертах, и он идеально подходил для цели, которую она сейчас себе поставила. Это забавное зрелище, казалось, рассмешило солнце, потому что оно засияло так, что Джо проснулась и разбудила сестёр искренним смехом над украшением Эми.

Солнце и смех были добрыми предзнаменованиями, обещавшими приятное времяпрепровождение, и вскоре в обоих домах началась оживлённая суета. Бет собралась первой и, стоя у окна, телеграфировала сёстрам о том, что происходит в соседнем доме, подбадривая прихорашивавшихся сестёр.

– Вон идет человек с палаткой! Я вижу, как миссис Баркер укладывает обед в плетёный короб с крышкой и большую корзину. Вот мистер Лоуренс смотрит на небо и на флюгер. Я хочу, чтобы он тоже поехал. А вот и Лори, одетый как моряк, славный мальчик! О боже! Вот экипаж, полный людей, высокая дама, маленькая девочка и два ужасных мальчика. Один хромает, бедняжка, у него костыль. Лори нам этого не говорил. Быстрее, девочки! Мы опаздываем. Да там ещё Нед Моффат, смотри-ка! Мэг, а это не тот, который поклонился тебе однажды, когда мы ходили по магазинам?