Николай Кровавый. Трилогия (СИ) - Аббакумов Игорь Николаевич - Страница 344

Была еще одна особенность местной жизни. Как и во всем мире, места сбора богатой публики весьма привлекательны для разного рода нежелательных элементов. В первую очередь сюда начало слетаться ворье. Как слетелось, так и разлетелось. И вовсе не потому, что с криминалом справилась местная полиция. Насколько я знаю, нигде в мире полиция не могла полностью ликвидировать преступность. В Ялте мы поступили иначе, хотя без усилий полиции и тут не обошлось. Мы просто способствовали образованию крепкой ялтинской ОПГ, которую возглавили способные к сотрудничеству воровские авторитеты. Этим ребятам было поставлено четкое условие: никакого беспредела. Свои набедокурили или залетные, нам без разницы. На беспредел криминала ответом будет полицейский беспредел. Поэтому, никакого грабежа на улицах, квартирных краж и налетов. Делайте свое дело тихо и претензий к вам не возникнет. И не забывайте отчитываться перед местным полицмейстером.

И нужно сказать, порядок ялтинские братки навели образцовый. Тех кто не внял увещеваниям, наказывали сурово. Благодаря этому, Ялта стала самым безопасным городом в России. Куда то пропали уличные попрошайки, безбилетные проститутки, грабители и налетчики. Понятно, что разного рода мошенники, шулеры, карманники… своим промыслом заниматься не перестали. Но все это не отражалось на том общем спокойствии, которое установилось в городе и окрестностях.

В общем, летом я мог управлять Россией и отсюда. Но осенью я обычно возвращался в Северную столицу. Но только не в этом году. Войны на Балканах и Ближнем Востоке требовали, чтобы я и дальше находился поближе к месту событий. И это имело последствия. В один прекрасный день, представитель "неизвестных", Константин Семенович, сообщил мне, что со мной желает встретиться никто иной как их глава.

– Зовут его Лазарев Иван Петрович, – ориентировал меня Константин Семенович, – сразу вас предупреждаю, это его псевдоним. Своими настоящими именами мы здесь не пользуемся.

– Он мне каким то образом знаком?

– Нет, Николай Александрович, не знаком. В том мире он был доверенным лицом одного весьма важного деятеля. Но публичной личностью он не был. Даже мы, стоящие в основе этого проекта, практически ничего не знаем про его настоящую жизнь.

Ну что же, я не против этой встречи. А то как то неловко выходит. Сидит эта тварь в Якутске, куда я так ни разу не приезжал и творит свои темные дела. При этом, он про меня знает все, а я про него ничего.

– Ну что же, пусть приезжает когда захочет. Вот только насчет удобного для него времени ничего не обещаю. Сами знаете, я человек не праздный и лишним временем не располагаю.

Оказалось, что "краснозвездный босс" уже прибыл в Ялту и готов встретиться со мною в любой момент.

– В любой момент? Ну это только вечером. Объясните ему, что приемные часы у меня расписаны заранее. А если срочно и вне графика приемов, то только вне служебного времени.

Нежданный гость время терять не хотел, а потому согласился на позднее время суток. Встреча с ним проходила в форме обычных посиделок, в ходе которой мы приговорили пузырь на двоих. Это кстати не оборот речи. Посидели мы действительно душевно. Как в старые добрые времена. Мы оба были не против простого оформления стола. А потому в роли закуски была вареная картошка с селедкой и солеными огурцами, да простым ржаным хлебом. Иван Петрович не сразу заговорил о насущных для него делах. Понимая, что для более или менее доверительных отношений нужно хоть что‑то рассказать о себе, он именно с этого и начал разговор.

Происхождения он был самого простого – крестьянского. До призыва в армию жил себе в селе и ничем особенным не выделялся среди ровесников. Ну а потом, была "срочка" в погранвойсках. На спокойной границе с Финляндией. После "дембеля" вернулся домой и поступил в торговый институт.

– Особо выбирать не приходилось. Я просто понимал, что с моим колхозным образованием, да еще после армии, в приличный институт вряд ли поступлю. А в торговый, в те времена в основном девки шли. Парней он обычно не привлекал. Может быть и я не пошел бы туда, да один умный человек подсказал, что у мужиков в системе советской торговли карьера быстрей идет, нежели у баб.

Как водится, где то к третьему курсу Иван Петрович начал понимать, куда он собственно говоря попал. Карьеру в этой системе он действительно мог сделать легко. Но с той же легкостью мог и присесть на скамью подсудимых. Что очень его не устраивало. А потому, решил он делать карьеру по общественной линии. Для начала, через комсомол. Стать комсоргом курса ему удалось. А там и в партию вступил. Дальнейшую свою судьбу видел в роли освобожденного комсомольского работника в одном из торговых трестов. Но человек предполагает, а власть по своему решает. Ближе к выпуску его пригласили на собеседование в Контору Глубокого Бурения. Там ему сделали предложение, от которого он не стал отказываться. После выпуска была годичная учеба в одной из номерных школ, после чего молодой лейтенант был направлен в распоряжение начальника Шестого управления КГБ.

– Это, если вы не в курсе, экономическая контрразведка и промышленная безопасность. Учитывая мое экономическое образование, меня направили работать в систему Госбанка СССР. В общем, с той поры вся моя жизнь связана и с финансами, и с политикой.

Ко времени распада СССР, Иван Петрович успел сделать довольно неплохую карьеру. Причем, в момент развала страны смог примкнуть к "нужной" команде.

– Тут дело такое. Для большинства людей развал страны – катастрофа. А вот для тех, кто не запаниковал и умеет делать выводы, это самое золотое время, когда возможно все. Правда, дураков хватает и среди ловкачей. Хапнуть по‑крупному денег, много ума не надо. Самое сложное – удержать все это богатство в своих руках. Те дураки, кто этого не понимал, ныне либо в бегах, либо в могилах. Умные люди в то время не делали слишком резких движений. Потому что любой успех нужно как следует закреплять. Да так закреплять, чтобы тебя сожрать не смогли.

– В общем, Иван Петрович, тут мне все понятно. Вы бы лучше о деле своем поговорили.

– О деле? Можно и о нем. А дело у меня такое: мы утратили связь с Центром. Осиротели в общем. Причем, способствовали этому делу вы.

– И каким же образом?

Из объяснений Ивана Петровича я узнал, что хоть он и был руководителем "Ред Стар", но хозяином его не был. Настоящие хозяева сидели не в этом времени и соваться сюда изначально не собирались. Во всяком случае Ивану Петровичу о ни о чем подобном не говорили. Ему многое чего не говорили. Хотя инструкциями до недавнего времени снабжали и ответные доклады получали.

– Так я не понял, почему пропажа связи для тебя трагедия? Я например, почти шестнадцать лет тут живу и от отсутствия начальников надо мной не страдаю. Так и вам, стоит ли печалиться? Ныне вы сами себе хозяева…

– Саныч! Ты позволишь по простому? Все‑таки мы в равных с тобою чинах, хотя по должности мне уже тебя не догнать…

– Валяй, Петрович!

– Проблема в том, что это не совсем русский проект. Да ты и сам подумай: кто бы в том мире позволил России бесконтрольно оказывать глобальное воздействие хотя бы и в прошлой жизни?

– Ты о "бабочке Бредбери"?

– Нет Саныч! Бабочки в этом деле не летают, а параллельная реальность создается. Хотя, какая она к бесу параллельная? Расходящаяся – это будет точнее.

Для дальнейшего усвоения информации, одной бутылки явно было мало, поэтому я нажал на звонок и ординарцы принесли все, что требовалось для дальнейшей беседы. В ходе которой выяснились интересные вещи.