Николай Кровавый. Трилогия (СИ) - Аббакумов Игорь Николаевич - Страница 340

Исключения были всегда, и не раз случалось, что первые два этапа не в счет. Сразу наступал третий, и человек доказывал свое право на принадлежность к степной вольнице саблей и пролитой кровью. Но это происходило лишь в случае большой войны или серьезного вражеского набега. В такое время не до традиций, каждый клинок на счету и за оружие брались все, от мала до велика, а кто выживал становился воином по праву. Основной запрет один – приписной казак не мог стать атаманом над казаками. Мужиков возглавить – не проблема, а станица и казачье войско подобного атамана не признают. Твои дети – они уже казаки по роду. Ты – приписной казак, верстанный".

Ага! Понятно, почему казак гладок! Потому что поел, да на бок. А работу батрак из беглых сделает. Давно такого нет, но куркульские замашки остались. Найти мужика, на которого можно тяжкую работу свалить. Вот только мне сейчас деваться некуда. Так что приписному казачеству придется давать "зеленый свет". Знать бы, чем это в скором будущем мне отрыгнется? Казака ведь положено от налогов освобождать, да землей наделять. Земля нашей мастеровщине без надобности, а вот насчет налогов они непременно вопрос поднимут. А там пойдет цепная реакция. Много желающих будет от налогов бегать. А может и впрямь, расказачить мне эти бригады? Сделать их чисто пролетарскими? Ладно, про это я подумаю немного позже. Потому что помимо этого есть заботы.

Мой первоначальный план по разгрому румынской армии накрылся медным тазом. Значит нужно придумывать что‑то иное. Думать долго не пришлось. Новый замысел был такой. Первая болгаркая армия сидит в обороне. Проломить ее румыны при всем своем желании не смогут. Тем же самым будет занят и Финский корпус. Правда, с небольшой поправкой: серией мелких ударов он должен намертво приковать армию Авереску к себе. Район Варны – тоже глухая оборона и отражение предстоящего штурма. Что остается? А остается нанести быстрый и мощный удар по чувствительному месту. Для второй румынской армии таким местом является Черноводская переправа. Выйди к ней и эта армия отрезана от линий снабжения. Ее можно снабжать из Констанцы, но подходящей дороги в Южной Добрудже для этого нет.

Какие задействуем силы и средства? В первую очередь Донскую и Кубанскую бригады. Именно они должны стремительным броском выйти в район паромной переправы через Дунай. Но для уверенного перехвата нужно захватить Сами Черноводы. А они расположены на левом берегу. Значит, это сделает десант, доставленный к месту оставшимися кораблями Дунайской флотилии. Хотя Черноводы не имеют укреплений, задача эта не так проста, как кажется. Да и удержать их еще будет нужно. Силами танковых бригад этого не сделать. Нужна пехота. Ну что же, грабим Третью болгарскую армию. Народу в ней конечно немного, но на легкую бригаду наскрести можно. И задача этой бригаде будет простая: оседлать оба берега в районе Черноводэ и удерживать эти позиции до самого победного конца.

Второй этап операции – захват Констанцы. Вот этим и займутся наши доблестные казаки‑бронеходы. А чтобы им меньше тягот было, придадим им болгарскую конную дивизию и оба наших авиаполка. Сил на все и про все вполне хватает. Вопрос не в их количестве, а в правильном их применении. Сражение в Старых Планинах показало, что полководец из меня так себе. А доверять руководство операцией кому то из казачьих кандидатов в генералы, это значит в итоге получить игру в пятнашки с румынами. Без достижения решительного результата. Нет, тут нужен кто то способный, решительный и авторитетный. Но кто?

Долго думать над этим не пришлось, ибо решение возникшей проблемы само явилось перед моим взором. Сперва адъютант доложил мне, что в приемной ожидает аудиенции прибывший из Америки генерал‑лейтенант Ренненкампф. Черт побери! Вот кто мне нужен!

– Павел Карлович! – начал я разговор, – во‑первых, поздравляю вас со счастливым возвращением на Родину. Во‑вторых, поздравляю вас генералом от кавалерии!

– Рад стараться и премного благодарен ваше величество!

– Погодите, не спешите с изъявлением восторгов. Приказа о производстве в новый чин еще нет, но это упущение сейчас будет исправлено. К тому же, не спешите радоваться. Положенного вам отпуска я предоставить не смогу. Потому что вас ожидает новая война. И отбыть на нее вам предстоит немедленно. Что поделать? Вы, как человек военный, должны быть всегда готовы к любым неожиданностям.

А дальше, состоялся разговор, в ходе которого я пытался понять: чему научился Павел Карлович в Техасе? Результат меня порадовал. Человек получил опыт ведения современной войны и сделанные им выводы я счел правильными.

– Ну что же, я рад за вас и окончательно убедился в том, что вы и есть тот человек, которому стоит доверить командование конно‑механизированной группой. К сожалению, времени в вашем распоряжении немного. Всего месяц. За это время, вам предстоит сформировать эту группу, произвести боевое сколачивание и подготовить ее к выполнению поставленной задачи. Кстати, можете воспользоваться моим узлом связи. Вам ведь предстоит сформировать штаб КМГ, а для этого нужно собрать подходящих офицеров. Кандидатуры – на ваш выбор. И приступайте к выполнению задания сейчас же. Ну а за царем служба не пропадет!

Расставшись с новоиспеченным генералом от кавалерии, я вернулся к балканским делам. Сейчас на Балканах не только болгары с румынами бьются. Черногорцы с итальянцами начали наступление в Санджаке. А вслед за ними в войну вступили сербы и нанесли удар навстречу своим союзникам. Вообще, я иногда задумываюсь: а стоило ли мне губить Карагеоргиевичей ради Обреновичей? Кто из них хуже? Вот в чем вопрос. Австрийцы не для того всячески опекали Обреновичей, чтобы он отнимал земли у австрийского союзника – турков. Вене хотелось, чтобы сербы совместно с румынами громили болгар. И это были не пустые желания. Сербская армия действительно начинала сосредотачиваться на границе с Болгарией. А дальше, что то произошло. Конечно, король Мирко должен был знать о войне с болгарами в 1885 году. Да и его советники наверняка ему подсказывали, что народ не горит желанием биться с соседними славянами. Кроме того, мнение России они наверняка учли. Но этого было мало. Могли бы и в стороне от драки отсидеться. Но что‑то заставило Мирко пойти на порчу отношений австрийцами. Хотя, чего тут гадать? В свете того, что сейчас у турков происходит, все становится на свои места. Младотурки – это ставленники Германии и Австро‑Венгрии. А Абдул‑Гамид со своей еврейской принцессой, это ставка французских Ротшильдов. И выходит, что Ротшильды, договорившись со своими австрийскими родственниками, намекнули Мирко насчет способа повышения популярности в народе. Ну и конечно же деньги. Ибо у балканской нищеты, после "Лени Голубкова" денег ни на что не оставалось. Ту недавнюю аферу с акциями "Общества Черноморских проливов", народная молва считает затеей Ротшильдов.

Не остались в стороне и греки, сумевшие получить займ у Ротшильдов. В качестве обеспечения займа, они уступали заемщикам часть той суммы репараций, которую предстояло еще получить с побежденных американцев. В любом случае, греки рассчитывали выскочить из той долговой ловушки, в которую они влезли. Помимо еще не полученных репараций, они надеялись на доходы с новых земель, которые предстояло еще освободить от турков. В своей конечной победе они не сомневались. Их флот, совместно с итальянским Начал операции в Эгейском море. И первой успешной операцией был захват Крита. Не стоит этому удивляться. В этом мире Крит принадлежал туркам вовсе не формально. Китай и Америка поглотили внимание великих держав и потому в бассейне Средиземного моря не произошли события, известные в моем времени. Позиции турков в этом регионе были еще крепки и потому важный в стратегическом плане Крит, они продолжали удерживать. Но революция младотурков и бегство Абдул‑Гамида все изменило. Гарнизон Крита, не вовлеченный в столичные интриги, до сего момента так и не выбрал, какую сторону конфликта ему поддерживать. Приказы шли с обеих сторон и конечно же противоречили друг‑другу. Но с с появлением у берегов острова итало‑греческого флота, турецким войскам пришлось делать окончательный выбор. И сделать его помогла явившаяся на день позже французская эскадра.