Сокрушитель (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 23

- О, краснопузый, - сказал с фиксой.

- Почему краснопузый? - заинтересовался я, растирая запястья, верёвки у меня сняли. Конвой ботая сапогами удалялся.

- Флаг целовал? Клятву давал?

- Было дело.

- Спи с открытыми глазами, девочка.

А вот это уже оскорбление. Два удара, только молодой успел дёрнутся и на пол упала заточка. Шустрый. Убрав оба тела в хранилище, еле вошли, я лёг на нижнюю койку, нагретую фиксатым, и стал ожидать отправления. Оно началось уже через полчаса. А вскоре я спокойно спал, пока эшелон увозил несколько сотен осужденных прочь от столицы. Ха, я думал в теплушках возят, а тут спецвагоны с решётками. Накрылся шинелью и спокойно спал. Отлично день заканчивался.

Разбудили меня крики и шум решётки. Особенно когда за ногу потрясли. Я бос был, в вагоне терпимо, тепло, сапоги стояли у входа, портянки сверху, чтобы вонь меньше шла.

- Осуждённый, где двое других? - спрашивал у меня один из конвойного взвода, в звании лейтенанта, судя по кубарям. Или он сержант? Чёрт его знает. Вообще, я читал в газете, что конвойные войска расформированы и вошли в другие подразделения НКВД.

- Не знаю. Когда засыпал были. Хотя вроде шептались что-то про отмычку.

После этого меня оставили в покое. Побегали, но прекратили. Передали на ближайшей станции о побеге двоих осужденных, взгрели двух дежурных по вагону, видимо дали бежать, хотя непонятно как, следов драки у меня в спецкупе не было, и так дальше катили. Меня всё равно разбудили, затребовал конвойного, чтобы в сортир сопроводил. Потом обратно. Чуть позже еду принесли в жестяных тарелках, каша сечка, так себе, есть не стал, вывалил в свободный котелок, запас будет, а сам поел любимой манки. Эх, запас кончается. Завтрак закончил чаем с лимоном и бутербродом. И достав книгу Майн Рида, не дочитал, я с десяток книг прочитал пока в госпитале лежал, пусть на английском, мне не страшно. Тем более интересно всё написано. Так и ушёл с головой в приключения, главное успеть брать книгу во время обхода. Тем более слышно, как боец ходит. А вот во Владимире, где мы простояли три часа, ко мне в купе трёх новичков завели. Похоже эшелон вёз только воров, криминальную шушеру. Других фронтовиков я тут не видел.

- О, вояка, освободи койку.

Я посмотрел на говорившего, и этот с фиксой. Хм, трое, сложно, двое в хранилище точно войдут, трое вряд ли. А что, я от тех двоих избавился. Эшелон идёт, в сортире форточка, пусть решётка есть, но руку высунуть можно, вот и достал их из хранилища снаружи, и выкинул с обрыва тела. Теперь этих троих следом отправлю. Надо дождаться, когда поезд пойдёт. Побыстрее бы уже конечная.

Сняли меня в Горьком. Охрана вообще меня боятся начала, в третий раз соседи по купе пропадают. Причём, я избавился от тел в движущемся эшелоне даже не покидая купе. А тут окно открывалось, рука не пролезала, щёлочка узкая, а пальцы вполне. Это позволило выкинуть все три тела, через хранилище. Пропажа ещё троих напрягла охрану просто до предала. Долго выспрашивали куда те делись, я говорил: открыли решётку и ушли. Сам остался, меня всё устраивает. По настойчивости я понял, что один из тройки или их агент, или подсыл какой. За то дальше путешествовал один, вполне комфортно. Жаль, что недолго, в Горьком вывели, и усадив в машину, куда-то повезли. Оказалось, на аэродром, причём в наручниках, дефицит, и утром следующего дня, а я с охраной ночевал на аэродроме, уже был в столице. Привезли меня в Главное управление НКВД. Не на Лубянку, там ремонт идёт, пока временно разместились в трёх корпусах одного здания. Выселили какую-то контору, там всё равно пусто, как я слышал, сейчас многих эвакуировали в Куйбышев. Долго не мурыжили, оформили мою доставку, и уже местный конвой сопроводил в кабинет. А там знакомый старший майор.

- Доброго утра, - сказал я, проходя в кабинет.

- Неплохо выглядишь.

- Авиаторы в душевую пустили, а их прачки мне форму постирали. Договорился за шоколадку.

- Причём за немецкую. Меня удивляет твоя способность устраиваться везде с комфортом, даже под охраной и в наручниках. Чаю?

- Можно. О, с теми печеньями, что в прошлый раз угощали. Понравились.

- Сейчас принесут. Садись на диван. Диван конечно не такой удобный, что сгорел в моём кабинете, но тоже ничего.

Эту шпильку я пропустил мимо ушей. Хотя нет, не пропустил.

- Сгорел? А что случилось?

- Здание управления сгорело, проставляешь? Кто-то подогнал огнемётный танк, и сжёг.

- Ничего себе? Бывает же такое? Надеюсь вы его нашли и наказали?

- Ищем. А ты не слышал? Слухи широкие и сейчас ходят, а бригада твоя в Москве.

- Да какое там, я из нарядов не вылезал, спал по два-три часа. Засыпал за чисткой картошки. Вон, палец порезал.

На несколько минут в кабинете воцарилось молчание. Я отдавал должное чаю и печенью, похоже старые запасы, то что выдавали в последнее время, чаем назвать сложно, смесь какая-то. А вот о чём размышлял майор, без понятия, да и не интересно, если честно. Наконец тот очнулся от раздумий.

- Знаешь за чем ты тут?

- Даже знать не хочу.

- Вот как? Почему?

- А меня всё устраивало, такой отличный план был, хотел изучить жизнь уголовников в естественной среде, а то у нас полстраны из сидельцев, хочу понять их. Это опыт. Пару лет бы посидел, потом ушёл в бега, устроился бы где. Это не сложно. А тут меня с этапа раз и дёрнули, в столицу привезли. Я хочу вернутся на этап. Пусть осудили меня за чужое преступление, но приговором доволен.

- Издеваешься?

- Конечно.

- Значит, всё понял?

- Что суд фикция со множеством правовых нарушений и на меня решили с помощью него нажать? Конечно. Удивило что на этап ушёл.

- Тут я тебе поясню. Ты курсе что даже запасы Первой Мировой и других войн истощили? Вооружать дивизии нечем, а тут один ушлый интендант услышал о тебе. Сначала в радиоэфире внимание привлёк, потом узнал, что ты танковую бригаду снаряжаешь. И неплохо так. Узнал через своего человека в её интендантской службе, и решил нагреть на этом руку.

- Тот комиссар в доле?

- Да, как таран использовали. Договорится не захотели, дешевле бесплатно тебя использовать. А ты раз, с улыбкой идиота заявляешь, что с радостью идёшь на зону. Пока они думали, что делать дальше, сменившийся дежурный вызвал конвой и тебя отправили. Документально ничего не оформили, сменившийся дежурный не в курсе дела, и решив прикрыть коллегу, задним числом оформил тебя. Увезли тебя на Казанский, к ворам, а должны были на Ярославский, где формировался эшелон с дезертирами и другими военными преступниками. Поэтому тебя так долго искали, пока не выяснили куда отвезли. Кстати, куда делись те пятеро из твоей камеры в вагоне?

- Умерли. Задохнулись, когда в форточку вылезали. Тесная она.

- Да, тело одного на насыпи нашли, значит, скоро и других найдут. Удивляешь ты меня, всегда действуешь жёстко, не сомневаясь. Абакумов тоже твоя работа?

- Кто такой Абакумов?

- Думаю ты знаешь. Мы сначала пошли не по тому пути, но сейчас клубок распутывается. Те девчата, которых ты по своим частям отправил, это свидетели.

- Если есть что предъявлять, предъявляйте. Или я уйду.

- В том огне больше ста человек погибло.

- Мне нужно проявить сочувствие, или ещё что там? Сделать скорбный вид? -с деловым видом уточнил я. - На передовой каждый день тысячи погибают, а тут какая-то сотня. Вот честно, лучше на передовой, чем тут у столицы в клубке змей. Конечно интересно было вас послушать… Хотя вру, не особо интересно, но спасибо что просветили. Пока поездка по этапу откладывается, жаль, но переживём. Если есть что мне предъявить, делайте это, иначе я не понимаю почему у вас нахожусь. В ином случае хотелось бы отбыть к месту службы.

- Жаль, так хотелось поговорить по-человечески, по-простому. Я не работаю по твоему делу, а папка по тебе уже пухлой стала. Бригада твоя на эшелоны грузится, так что иди воюй.