Сэр Невпопад из Ниоткуда - Дэвид Питер - Страница 68

• Предыдущая
• 68/156
• Следующая

– Вы прекрасно держитесь в седле.

Она неожиданно насупилась.

– Вы хотите сказать: для женщины вы не так уж плохо ездите верхом, ведь так?

– О, прошу вас, не надо выискивать в моих словах скрытый смысл! Я имел в виду только то, что произнёс: вы отличная наездница. Прямая мужская посадка, никаких этих дурацких дамских сёдел... Бог мой, я вам комплимент сделал, а вы...

– Не нуждаюсь в ваших комплиментах.

– Ну так больше вы их от меня и не дождётесь.

И тут я твёрдо решил больше рта не раскрывать на протяжении всех оставшихся четырёх дней пути. Разве что мне кто-нибудь насильно разожмёт зубы остриём кинжала.

Солнце неторопливо совершало свой путь по небосклону, и когда оно начало уже клониться к западу, Энтипи неожиданно обратилась ко мне:

– Благодарю вас.

Случилось это во время привала. Сэр Нестор приказал отряду спешиться на берегу небольшого лесного озерца, чтобы лошади могли отдохнуть и напиться, а люди – размять усталые ноги. Я полулежал на траве, привалившись спиной к толстому ивовому стволу, и швырял камешки в середину озера. Там, куда они падали, я отчётливо себе представлял надменное личико принцессы, и мне это доставляло мрачную радость. И вдруг в самый разгар этого занятия прямо над моим плечом прозвучало её: «благодарю вас».

Я оглянулся. Она уставилась на меня своим холодным, надменным взглядом, сразу навевающим мысли о демонах, которые, поди, играют в салочки в недрах её сознания.

– Рад вам служить, – машинально ответил я и лишь после, поразмыслив, спросил: – А за что, собственно, вы меня благодарите?

– За верховую прогулку, – улыбнулась она и мечтательно прибавила: – У меня был хороший учитель.

– Понятно. Его вы, полагаю, тоже подожгли? – И с этими словами я швырнул в её воображаемое лицо посередине озера ещё один камень.

– Нет. Он скоро должен за мной явиться. До замка я с вами не доеду.

Это заявление заслуживало того, чтобы метнуть ещё несколько снарядов вслед за предыдущими. Все до единого попали точно в цель.

– Вы в нём так уверены?

Энтипи кивнула:

– Разумеется. Он наверняка сейчас следит за нами. А потом выберет момент и увезёт меня от вас, и мы будем жить в лесу и заниматься любовью, как дикие звери, на ложе из опавшей листвы, и травинки станут щекотать наши обнажённые тела, соединяющиеся в...

Я поднял руку, останавливая это словоизвержение:

– Довольно, я всё очень наглядно себе представил. Вы так живо изобразили эту картину... Ай да принцесса! Надо же, у меня и в мыслях не было, что у вас на уме побег. Кстати, с чего это вы вдруг решили поделиться со мной своими планами?

– Потому что вы несносны.

– Понятно.

Она снова заговорила, и голос её то повышался, то понижался, словно она пела песенку. Ну ни дать ни взять капризное, балованное дитя.

– Чтобы вы места себе не находили от бессильной злости, от досады, потому что благодаря мне заранее знаете, что должно случиться, но помешать этому не сумеете, а мой отец так на вас разгневается за то, что вы меня не довезли до крепости, что прикажет вам голову отрубить.

– Да я готов самолично снести её с плеч, только чтобы больше не слыхать той чуши собачьей, которую вы бормочете!

– Что-о-о?! Вот как вы разговариваете со своей принцессой?!

Итак, ей всё же удалось вывести меня из терпения настолько, что я буквально убить её был готов.

– Нет, – сказал я, еле сдерживая злость, – я так разговариваю с сумасшедшими поджигателями. Так где ж вы с ним познакомились, с этим своим героем-избавителем?

– Недалеко от монастыря. Выполняла послушание – полола грядки. Работала в поле, как какая-нибудь крестьянка. Представляете?! Я полола! – Она повторила это слово так, словно то было название какой-то жуткой болезни, безжалостно убившей не только всех её родных, но вдобавок ещё и слуг и домашних животных, вследствие чего она, бедняжка, осталась одна-одинёшенька на белом свете. – Я, принцесса, полола грядки! Только представьте себе!!

– Охотно, – ответил я со злорадной, торжествующей ухмылкой.

Она проигнорировала мой сарказм и, обхватив руками плечи, предалась воспоминаниям, которые, вне всякого сомнения, не имели ничего общего с действительностью, а являлись всего лишь плодом её воображения:

– Он не знал, кто я такая. И горячо меня полюбил, приняв за крестьянку. Я только недавно ему открылась... И он поклялся, что увезёт меня с собой, и мы будем вечно любить друг друга, и счастью нашему не будет конца.

– Здесь у вас некоторая неувязка, – поправил её я. – Жизнь вечной не бывает. А вместе с ней, хотя, как правило, гораздо прежде, кончается и любовь. Какое уж тут счастье, согласитесь.

Энтипи помотала головой:

– Вы – полная ему противоположность. Он столько всего испытал, но всё же не утратил веру в торжество любви и в величие подвига!

– Значит, он такой же помешанный, как и вы, что меня, впрочем, нисколько не удивляет, потому что я уверен – вы его просто выдумали!

Она снова, ещё энергичнее, помотала головой.

Я поднял с земли камешек и забросил его в озеро.

– Но тогда ответьте мне, принцесса, почему он не похитил вас из монастыря? Ведь это было бы намного легче. Зачем ему было дожидаться прибытия за вами целого отряда вооружённых воинов?

– Ему безразлично, сколько воинов будут меня сопровождать, – томно вздохнув, сказала Энтипи. – А к благочестивым жёнам он относится с большим уважением и потому никогда не совершит ничего такого, что могло бы им повредить. Монахини поклялись наставлять и оберегать меня. Он считает, что их клятвы священны и не должны быть нарушены. Вот он у меня какой!

– Ах, до чего же благородно! – усмехнулся я. – Но имейте в виду, принцесса, если он и существует, этот ваш лихой наездник, вы его больше не увидите. Он поразвлёкся с вами, пока вы находились на доступном для него расстоянии... А теперь всё кончено, теперь он будет дурить голову другой какой-нибудь сумасшедшей девчонке.

– Так вы, значит, считаете меня сумасшедшей? – В голосе её явственно слышалась угроза, глаза сузились, губы сжались в нитку.

– С чего вы это взяли, ваше высочество? – спросил я с плохо скрытой издёвкой. – Уж не с того ли, что я вам на это всё время более или менее прозрачно намекаю? – И я отвернулся и занёс руку, чтобы швырнуть в середину озера очередной камень.

Но Энтипи меня опередила, угодив камнем прямо мне в макушку!

– Эй! – вскрикнул я так громко, что взгляды всех воинов, отдыхавших на привале, немедленно обратились в нашу сторону.

Принцесса стояла позади меня с надменно-презрительной улыбкой на лице. Глаза её горели мрачным торжеством.

Ну разве такой, подумал я с досадой, должна быть принцесса крови, наследница трона? Настоящие принцессы элегантны и воздушны, они безукоризненно воспитаны, утончённы, они – воплощение чистоты и нежности. Короче, настоящие принцессы являют собой всё то, что начисто отсутствовало в её высочестве Энтипи.

– Вы узнаете, что такое истинный героизм! – заверила она меня и, обведя взглядом остальных, прибавила: – Вы все это узнаете, когда Одноглазый Тэсит явится за мной!

С этими словами она гордо удалилась от меня. Очень, кстати говоря, вовремя, потому что я, услыхав из её уст столь знакомое имя, просто окаменел. У меня буквально сердце остановилось. Воображаю, какой жуткой бледностью покрылась моя физиономия, стоило ей только упомянуть о Тэсите. Ну и дела!

Тэсит.

Она долгие годы провела в обители. А благочестивые жёны пресекают любые контакты своих воспитанниц с внешним миром. И сведений о событиях, происходивших за стенами монастыря, Энтипи всё это время наверняка не получала. Следовательно, ей ничего неизвестно о восстании в Пелле и о роли, которую сыграл в тех достопамятных событиях Тэсит. Выходит, она могла о нём услыхать... только от него самого.

А это означало, что он и вправду свёл с ней знакомство.

И таким образом весь бредовый рассказ о герое, поклявшемся её похитить, – чистая правда.

• Предыдущая
• 68/156
• Следующая