Хочу тебя вернуть (СИ) - Сдобберг Дина - Страница 9

Она была моим идеальным продолжением. Мы понимали друг друга с полуслова, смотрели в одну сторону или друг на друга. У нас обоих, словно не было по куску души, и мы, как мне казалось, идеально заменили эти куски друг для друга. Ну, какая бы ещё девчонка с восторгом в глазах собиралась за пару минут, чтобы ехать на стрельбище? Кто ещё бы пришёл в восторг от простого набора ножей на кухне и с таким интересом слушал про заточку, сталь, литьё и ковку?

Вспомнил, как она осваивала готовку. Видно было, что не умеет, и тяги к этому нет, но старалась. Для меня. И волновалась, ожидая моего решения, что скажу, как оценю. А я всё, что угодно съел бы, потому что до неё только Амиран делал что-то для меня, прилагал усилия ради меня.

Финальную точку в своих раздумьях я поставил в то утро, когда вернулся после очередных разборок, закончившихся двухдневным рейдом, и увидел её. Такую худенькую, такую необыкновенно красивую не смотря на усталость и следы её тревоги. Тот её потерянный взгляд, жадно и тщательно меня осматривающий, задрожавшие губки и руки, вцепившиеся в полотенце, были громче любых признаний и обещаний.

Я чуял, что в тот момент что-то случилось, она приняла важное для себя решение. Как и я. Я ждал Амирана, чтобы представить ему свою невесту, и конечно воспользоваться его помощью, чтобы осадить Расима. Свою девочку я выводил куда-то с осторожностью, чтобы раньше времени не попасться на глаза сводному брату или кому-то из его прихлебателей.

Он настаивал, чтобы я взял женой девку из семьи его дружков и компаньонов, и уже пару недель старательно прессовал меня по этой теме. Если бы он узнал про Злючку, он моментально сложил бы её появление и моё нежелание прогибаться. А Расим мог совершить любую мерзость. С учётом, что нашей семье принадлежали несколько борделей, куда не все девушки пришли добровольно…

Меня бы это не заставило отвернуться от своей женщины, но такой судьбы я ей не хотел. Я не верил, и не верю до сих пор, что женщина, пережившая насилие над собой, сможет это забыть, что подобное не изломает ей душу. И я готов был подождать возвращения брата, чтобы быть уверенным, что с моей девочкой беды не произойдёт, чем рисковать ею. Я не раз говорил ей, что убью любого, кто её обидит. Но старался этой обиды просто не допустить.

Воспоминания захлёстывали, я никогда их не гнал, хотя бы так возвращался к времени, когда был счастлив. А сейчас, зная, что уже вскоре её увижу, я старательно вспоминал все мелочи, чтобы не упустить ни одной.

В тот вечер мы пошли в ресторан. Тихое место, ни кальянов, ни караоке. Она волновалась, несколько раз порывалась начать разговор, а я ждал и не торопил. Словно знал, что разговор предстоит важный. Для неё.

Для меня этот разговор не смог бы ничего изменить. Что она мне может сказать? Она из бедной семьи? Смешно. Её отец терпеть не может "не русских" и вообще ненавидит всех, кто отличается по национальности, и скорее всего не одобрит её отношения со мной? И что? У неё есть жених или даже муж? Жених это вообще кто? Мало ли кто и кому чего обещал. Расим вон своим дружкам наобещал, что я женюсь на их сестре. И о муже я позаботился бы, лучшее место на кладбище выбрал бы и даже закопал бы сам. И даже если где-то у тёток-бабок растёт мелкий, пока мама учится, я проблемы не вижу.

— Откуда ты узнал, что меня зовут Алиной? — спрашивает она, а я смеюсь.

— Так на твоём конспекте написано. Фамилия, имя, отчество, курс и название вашего института. — Открываю ей секрет моей догадливости.

— Какая встреча! Тайгир. — Раздаются сбоку голоса тех, кого я меньше всего ожидал здесь увидеть. Значит, меня пасли, и я сам привёл их к своей девочке. — Верность нашей сестре смотрю, не хранишь?

Специально говорят на русском, и любая бы сейчас начала истерить. Устроила бы разборки шакалам на радость. Любая. Но не моя Злючка. Сидит, спинка прямая, аккуратно мясо на мелкие кусочки режет, даже страшно представить, что именно она на месте этого стейка представляет. На незваных гостей, усевшихся за наш стол, ноль внимания, даже головы не повернула.

Смотрю на неё с гордостью, ну не возможно ей не восхищаться в этот момент. Для неё эти уроды меньше пыли значат, и они это понимают. Начинают грязь лить, благо, что перешли на наш язык. Совсем охамели, предлагают "девку" одолжить "погонять".

— После свадьбы вернёмся к этому вопросу. — Говорю им, предвкушая, как припомню каждое оскорбление, каждый намек в сторону моей будущей жены. Я им за это "девка" языки вырежу.

— Хороша. Аппетит враз вызывает. — Кивает в сторону моей женщины один из них. — А что прячешь? Или боишься наша Лейка узнает и ревновать будет? или познакомиться решит?

— Нечего моей будущей жене знать о всяких девках, что надеются в моей постели оказаться. — Ещё чего не хватало, мне и так вечером объясняться, а я ещё о всяких левых бабах своей девочке не рассказывал.

— Я отойду? — тихо спрашивает, мягко улыбаясь.

— Иди, конечно. — Провожаю её взглядом, дай только избавиться от уродов, моя хорошая. Всё объясню и расскажу, за каждое слово, что сейчас стерпел извинюсь, хоть ты и не понимаешь наш язык.

Кто бы тогда знал, что больше я её не увижу, что уходила она не просто из зала, но и из моей жизни?

Оксана. Несколько раз повторил про себя её имя. Ей идёт. Куда больше мягкого "Алина". Вспомнил, как Амиров говорил, что она ему пообещала, и чуть в голос не рассмеялся. Моя Злюка может! Не зря я тогда сказал, что эта Оксана мне нравится, знал бы о ком речь…

Кира много рассказывала о подругах, о своей студенческой жизни, о своей подруге, с которой жила в одной комнате. Сейчас эти рассказы приобрели совсем другое значение для меня. Особое, личное. Я узнавал, как жила моя женщина без меня. Училась, работала, а если и выпадала свободная минута, то она тратила её чтобы саму себя загонять до полной потери сил. От чего бежала? От памяти, от обиды, от страха?

Смотрю в тонущий в темноте потолок больничной палаты и снова возвращаюсь в тот вечер. Беспокоиться я начал минут через десять. Ещё через пять пошёл искать. Её нигде не было. В зал я вернулся уже зверем. Страх за неё пробудил во мне нечто такое, чего я и сам о себе не знал.

— Где, Алина? — требовал я с дружков брата.

— Откуда нам знать? — ржут они мне в лицо. — Алина — шмалина… А может и знаем. У нас много удобных мест, чтобы с таких как она спесь сбивать. А может брат твой забрал, лично захотел проверить, хороша ли у младшего игрушка…

Договорить он не смог, рука сама вжалась в горло, вырывая гортань.

— Ты что творишь? — верещит второй.

— Где Алина? — повторяю я.

— Сдохнет она, теперь точно сдохнет! В этом городе ни одной свиньи не останется, что её не трахнет… — затыкается после пары ударов ломающих нос. Приставил ему нож к глазу, и тон сразу сменился. — Не знаю я, мы случайно вас увидели. Каяр Расиму позвонил, что они решили я не знаю. Точно не знаю…

Дальше он может только хрипеть и то, недолго. Насмешливые ухмылки их бойцов, что ждали хозяев на улице, стекают с морд, по мере моего приближения. Они никого не выводили, девушку не видели. Правду говорят. Перед смертью не лгут.

В бордель, где практически живёт Расим я влетел, уже с трудом понимая кто я. Была только одна цель, найти, спасти, забрать. И убить всех, кто встанет на пути.

— Кого привозили сегодня? — пугаю окровавленной мордой охрану.

— Девок рабочих. И одну Расиму, минут пять назад… — я не дослушиваю, дверь в личную комнату сводного брата вылетает со второго удара, женский плач сводит с ума. Я даже не сразу понимаю, что девчонка не та.

— Где Алина? Куда ты велел своим дружкам её отвезти? — смысл, Расим опять под дурью. Не уверен, что он и боль то чувствует.

— Не знаю, они звонили орать, что ты жениться не хочешь и с бабой какой-то… Сказал, сами разбирайтесь. — Не выдерживаю и прописываю ему пару ударов.

— Вставай. — Говорю зареванной блондинке.

— Он сказал, что папа денег должен и не отдаёт…