Драконова Академия. Книга 1 (СИ) - Индиви Марина - Страница 35

На меня преподаватель не смотрел, вскинув белесые брови, буравил взглядом моего «жениха», который выглядел слишком довольным для каких-либо претензий.

– У меня были важные дела, – произнес Люциан.

– Насколько важные?

– Государственной важности. – Драконопринц вскинул мою руку с кольцом. – А теперь, если не возражаете, я бы хотел начать обучение, магистр Холл.

Магистр позеленел от злости. Позеленел, но… ничего не сказал: круто развернувшись, направился к кафедре, а Люциан, подмигнув мне, пропустил меня на лестнице вперед. Его компания сидела отдельно, и я резко нырнула к Лике, которая на этот раз заняла место повыше. Люциану ничего не оставалось, как сесть к своим, и я облегченно вздохнула.

– Хорошо погуляла, – еле слышно хмыкнула драконесса, покосившись на мою руку с кольцом.

– Так получилось, – тихо ответила я.

– Ну-ну, – Лика уткнулась в записи, и я тоже «активировала» свой «планшет».

– Итак, адепты, – голос у магистра был дребезжащий и резкий, я бы даже сказала, неприятный, – мы с вами говорили об основах магической теории, теперь будем разбираться в ее видах. Кто хочет назвать виды магии, которые мы используем в настоящем? Сразу скажу, активность на моих занятиях, даже на лекционных, влияет на итоговый балл в будущем.

Последнее замечание магистра восприняли лесом рук. В котором одной елочкой оказалась Лика.

– София Драконова.

Елки завяли.

– Магия подразделяется по разным критериям, – голос у Драконовой был глубокий и низкий, как будто ей с рождения его специально ставили. – Один из основных видов магии в настоящем – заклинательная, подразделяется на два вида: звуковая – это те заклинания, для работы которых необходимо усилить их голосом, и мысленная. Мысленная позволяет просто произнести заклинание про себя, вторая требует произношения вслух. В некоторых случаях звуковая может усилить мысленное, но существуют мысленные заклинания, на которые голос никак не влияет. Те же заклинания, которые все-таки поддаются голосовому усилению, называются смешанными.

– Очень хорошо. Можете привести примеры смешанных заклинаний?

– Самый яркий пример – Dormante ladicum, заклинание, применяющееся в целительстве. Самое простое по уровню воздействия – мысленное, далее повышается через силу голоса и одновременную активацию внутренней, вложенной в заклинание магии.

Ого. То самое заклинание, которым меня в начале приложил Люциан?

– Если бы вы сейчас активировали внутреннюю магию, каким было бы воздействие заклинания на всех нас?

– На всех нас – никаким, – Драконова покачала головой. – Потому что это заклинание всегда применяется исключительно к одному объекту, то есть к живому существу. Массовым воздействием не обладает.

– Отлично! Достаточно, адептка Драконова. Кто хочет привести пример заклинаний, которые исключительно звуковые?

Снова лес рук, но взгляд магистра почему-то останавливается на мне.

– Адептка Ларо.

Мне трында. Это была первая мысль. Второй не случилось, потому что теперь все уставились на меня. А я была не в силах даже шевельнуть языком, потому что не знала ни одного из драконовых заклинаний. Мне казалось, я снова в первом классе, стою у доски, а надо мной возвышается учительница. Высоченная, как столб, Лидия Васильевна, с собранными в пучок волосами и в совершенно немодном, как говорила мама Олеси (моей соседки по парте), платье.

– Харитонова, – говорит она своим вечно слегка простуженным голосом, в нос, – правило.

– Вы его не задавали, – тихо отвечаю я.

Она его правда не задавала, и все это знают, но молчат. Потому что с Лидией Васильевной лучше не связываться, потому что хороших оценок от нее потом не дождешься. Вот и сейчас ее брови сдвигаются на переносице, делая ее лицо похожим на вспучившийся блин.

– Оправдания – самый отвратительный признак лени, Харитонова. Ты и так не блещешь умственными способностями, чтобы допускать такое отношение к учебе. Садись, два.

Это обидно, и обидно вдвойне, потому что такого задания не было. А еще потому, что я сегодня получила пятерку по изобразительному искусству.

– Вы его не задавали, – упрямо повторяю я, сжимая кулаки.

– Дети, – разворачивается к классу Лидия Васильевна. – Разве я не задавала этот параграф?

Все молчат.

– Сашенька?

Сашенька – любимица, потому что ее родители всегда дарят Лидии Васильевне подарки и не только. Еще они приходят на все собрания и никогда не задают вопросов. Об этом мама говорила с мамой Олеси.

– Задавали, Лидия Васильевна, – покорно кивает Сашенька.

Взгляд учительницы врезается в меня.

– Харитонова, садись. Два.

– Это несправедливо, – говорю я.

Уже почти отвернувшаяся, Лидия Васильевна снова поворачивается ко мне:

– Что ты сказала?

– Я сказала, что это несправедливо! Я не могу знать того, что вы пока что не задавали!

Лицо учительницы багровеет.

– Займи свое место, – она сейчас шипит как змея.

– Нет! Вы не имеете права ставить мне плохую оценку.

– Ты слышала, что сказала Саша? Все слышали?

– Саша врет!

– Два по поведению, Харитонова! – Она шагает ко мне вплотную: – Вон из класса. На перемене звоню твоим родителям!

Я выбежала из класса с бешено бьющимся сердцем, чувствуя, как все внутри сжимается от обиды. В школу за мной пришла мама, и вышла от Лидии Васильевны злая, как оса. Я думала, что она будет ругаться, но она просто тихо отвела меня в сторонку и обняла.

– Все хорошо, Лена, – сказала она. И мне было достаточно этого маминого «все хорошо», но я все-таки спросила:

– Почему она просто не сказала, что ошиблась?

– Потому что некоторым людям гораздо проще повесить свои ошибки на других, чем признать их.

– Но я же правда не могла этого знать.

– Правда не могла. Запомни, зайчонок, не знать чего-то – это не стыдно. Стыдно не стремиться узнать то, что тебе действительно важно.

– Адептка Ларо! Я задал такой сложный вопрос? – Голос магистра врезается в сознание, заставляя меня вернуться в реальность. – Или вы просто не знаете ни одного заклинания? Тогда так и скажите, и не будем тратить ни мое, ни ваше время.

– Renair Nvintce, – раздался лениво-вальяжный голос Люциана.

Магистр мгновенно развернулся к нему.

– Не припомню… вы разве адептка Ларо?

– Адептка Ларо – моя невеста, а мы теперь вроде как единое целое и все такое, – по-прежнему насмешливо-спокойно произнес Люциан. – Кроме того… ну, вы сначала спросили Драконову, потом ее, а на драконов не обращаете никакого внимания, только на людей. Вот я и подумал, что это попахивает нетолерантностью. Такой, знаете ли… расизмом.

По аудитории пронеслись смешки, а магистр побагровел.

– Вы хотите сорвать мне занятие, адепт Драгон?!

– Да нет же! Я хочу ответить на вопрос, – Люциан развел руками. – И даже начал, но вы меня бесцеремоннейшим образом перебили.

Смешков стало больше, один из них раздался даже рядом со мной. Я перевела взгляд на Лику, но она тут же сделала непроницаемое лицо и уставилась на магистра. Которому не оставалось ничего иного, кроме как ретироваться:

– Что ж, прошу, адепт Драгон.

– Благодарю, – Люциан подался назад, – так вот, Renair Nvintce – исключительно звуковое заклинание, которое берет свои истоки из самого Эрда. Его создатель, Рохан Виурж, был первым, кто начал использовать буквенно-фразовые заклинания, а впоследствии основал учение, о котором мы с вами сейчас говорим. Renair Nvintce – заклинание оглушения, зависит не только от уровня магии, но и от силы голоса. Идеально подобранное сочетание способно вырубить человека или дракона на срок от получаса до суток. Если вовремя не блокировать его как раз-таки мысленным Hmiari Rronheim. Это заклинание – исключительно мысленное, а попытки его озвучить как раз приведут к тому, что оно потеряет свою силу. В настоящее время Renair Nvintce относится к запрещенным, а Hmiari Rronheim, соответственно, не используется. Скучно живем.