Рикошетом в грудь (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна - Страница 51

Лера молчала, хоть и стало видно, что губы задрожали, да и в глазах заметались панические искры страха, но девка сцепила зубы, выдвигая челюсть вперед.

— Вы ничего не докажете! Это все чушь!.. — попыталась огрызнуться, но уже всем было слышно, что голос дрожит. — Мой дядя…

— Ты опять не поняла, Лера, — Гриша покачал головой, как будто разочарован ее реакцией. — У нас все есть: и записи того, как этот сириец на твоей даче сидел; и что Владислав именно оттуда с вами на авто ехал… Его мы тоже взяли, а, судя по характеру, этот соловьем запоет, сливая всех, лишь бы себя выгородить, — еще один многозначительный взгляд, чтоб серьезность ситуации до нее доперла. — И как ты боевика в мой клуб протащила по приглашениям, которые тебе Катя подарила… Мы за вами следили от и до, и все, каждый шаг зафиксирован. Ты действительно все еще думаешь, что твой дядя что-то против этого выставит, Лера? Или что он против нас хоть подумает рыпнуться?! Ну, что сказать… — Алхимик развел руки. — Дура ты, если считаешь так. Ему достаточно будет наши фамилии узнать, и дяде станет проще тебя невменяемой признать или отдать нам на откуп, — бросил окурок под ноги, затушив ботинком.

Поднял голову вновь, позволив молчанию на мгновение полностью комнату накрыть.

— Потому еще раз спрашиваю: за что ты Кате столько зла желаешь и сделать хочешь? Я ведь не забыл и того, как ты ее споить в первый вечер в клубе пыталась, и точно же одну бросить планировала, или под кого-то подложить, — тут Гриша, конечно, больше наугад шел, но… хорошо уже ход мыслей этой сучки понял, казалось.

Ощутил, как у Кати рука дрогнула… Она об этом не думала. Сильнее пожал холодные пальцы, даря жене и свое тепло, и поддержку, а сам давил взглядом, всей атмосферой наезжал на Леру, которую так и держал один из парней.

И что-то в этот момент в Валерии сломалось, кажется. Или, наоборот, как плеснулось злобой и яростью, каким-то больным возбуждением полыхнуло!

— Да ты мне всю жизнь испоганила, святоша липовая! — вдруг скривилась Валерия, уставившись на Катю.

И в ее глазах такая ненависть вспыхнула, что Грише поперек горла встало. Придушить захотелось, чтоб никто не смел на его жену так смотреть! Но собирались же выяснить…

Катя крепче в его руку вцепилась, но и звуком не выдала реакции, ни на полшага не отступила. А Леру уже понесло!..

— Я бы замуж вышла еще в университете за Макса, если бы не ты! — прошипела с настоящей злобой, тяжелой, пульсирующей. Парни-охранники, и те скривились. — У нас даже бабушки в соседних селах жили, мы бы к ним на выходные проведывать ездили, удобно же… А все ты! Он и не замечал меня за тобой!

— Кто? — вдруг с искренним удивлением спросила Катя.

Гриша обернулся, не поняв этой растерянности в голосе, но жена, чудилось, реально не понимала, о ком речь ее «подруга» ведет.

— Что за Макс? — нахмурившись, переспросила. И звучало так, словно Катя все еще не верила, что Лера все это серьезно говорит. А ту уже прорвало!

— Ты всегда его не замечала, не обращала внимания на людей вокруг абсолютно, а он никого, кроме тебя, не желал видеть! — рявкнула Лера в ответ, то ли за себя в обиде, то ли за парня того неизвестного, фиг разберешь. — Даже когда я с ним переспала, он мне только про тебя и говорил, рассказывал, какая ты умная и классная… Каждый день меня трахал, а по тебе сох, сучка! — выплюнула, словно змеюка, бессмысленно надеющаяся ядом из зубов до Кати доплюнуть.

А жена его… все такой же удивленной выглядела.

— Я, вообще, не помню, кто это, — заметив, что Гриша смотрит, тихо призналась. — Я точно ни с каким Максом не встречалась. Да и просто… не помню. Были, наверное, на курсе, но я… Не помню, — повторила вновь, как ошарашенная, покачала головой.

— Конечно, куда тебе!!! Ты же не такая! — тут же влезала Лера, будто слова Кати ее правоту подтверждали.

Хотя Грише показалось, что этой твари уже и заткнуться бы можно. Он уже как бы все понял для себя. Гадко стало. А что уже за Катю говорить — мог представить, насколько ей это все отвратительно слушать.

— Ты же спала тогда только с заведующим хирургии, чтоб тебя оставили на интернатуру там. Дни и ночи в больнице пропадала! Думаешь, я не знала или не понимала, каким путем ты распределение в столице получила, когда меня и со всеми связями не смогли устроить? — глянула на Катю с настоящей ненавистью. — Я так Максу и сказала, еще надеялась, что он… Но со мной ему только трахаться удобно было, видите ли, а жениться… Нет, он на тебе хотел, но ты и не видела… — Лера под ноги себе попыталась уставиться, будто до сих пор обижена на того парня. Но охранник крепко держал.

— Я работала, Лера! Днями и ночам! Хваталась за любую практику и операцию, за любую перевязку и самые муторные случаи, а не ноги раздвигала перед каждым встречным! — с настоящей обидой, отрезала Катя, будто правду пыталась донести. Задело ее крепко…

Блин! Хотелось в охапку сгрести и вытащить из этой подсобки, в душ затянуть, чтоб от этой грязи отмыть. Зацеловать, чтоб и думать про дуру эту забыла.

— Но ты, похоже, по себе судить привыкла, — как-то тяжело и с обидой закончила его жена тем временем.

— Я что, идиотка, по-твоему, поверить, что ты такая вся из себя пушистая и белая? — фыркнула Валерия все с той же ненавистью. — И с Владом та же история повторилась, ты всех нормальных динамишь! Ищешь свою выгоду только, цепляешься за тех, кто побогаче и протолкнуть тебя дальше может, — тут эта сучка на него глянула, тоже щедро одарив своей яростью. На что Гриша лишь цинично усмехнулся. — Да! Я хотела, чтобы ты тут напилась, отрубилась, знаю же, как тебя от алкоголя ведет сразу, и нашелся бы кто-то, кто показал бы, где твое место… Чтоб поимели тебя, а еще — толпой лучше! Потому что нечего строить из себя такую правильную, когда сама…

— Хватит! — шо рубанув, отрезал Гриша категорично и с гневом.

Потому что самому до тошноты противно. И точно достаточно. Больше не собирался позволять своего ангела оскорблять, пусть и ради того, чтоб разобраться.

Да и что тут выяснять еще? И так все ясно уже. Ну и этой твари доказывать что-то — бессмысленно. Права Катерина: та по себе судит людей вокруг и их мотивы, ей не понять ни хорошего честолюбия, ни готовности пахать до утра, ни заботы о людях.

— Пошли, ангел, — отвернулся, потянув Катю, немного оторопевшую и как застывшую от всех этих гадостей, вываленных на ее голову, от несправедливости к выходу. — Основное ясно. Дальше парни поэтапно выспросят. Тебе это слушать — никакого смысла нет, — тоном, не оставляющим места для дискуссии, заметил и повел к двери, не позволив обернуться.

— Гриша…. — едва они вышли, тихо и неуверенно попыталась его окликнуть Катя. Видно было, что и ее натурально мутит, но при этом…

Боялся его ангел. За вот ту сволочь переживала, пусть и злилась, и обиду испытывала, по глазам читал.

— Не переживай, Катюша. Никто ничего жесткого ей не сделает, — вздохнул тяжело, вглубь глотки проталкивая свою ярость. — Тем более не то, что она раз за разом пыталась тебе устроить… — и тут Гришу как накрыло пониманием!..

Дернул на себя жену, обхватил руками, прижав так крепко, что и неприятно Кате, может, учитывая синяки.

— Матерь божья! Под какой же счастливой звездой ты родилась, ангел мой, что сучке задуманное не удалось ни разу?! — выдохнул ей в макушку, рукой затылок Кати сжимая, сгреб волосы пятерней.

На секунду ж представил, что хоть один план дуры этой сумел бы выгореть… Всего один! И реально волосы на затылке зашевелись от ужаса, что мог не успеть ее найти, защитить…

Вроде и, вообще, не свойственные Алхимику сантименты ж, но так полно и глубоко совпала, проникла в него эта женщина, что и от такой вот мысленной картины за грудиной жечь начало! Захотелось вернуться и обойму в суку всадить. Или отдать в бордель какой-то подпольный, чтоб поняла, каково это, все то, что для Кати желала. Но… Ок, он только что жене пообещал…

Выдохнул сквозь зубы, пытаясь запахом волос Кати вытеснить из груди гнев. Ладно, прижмет просто, перекроет ей все возможности для нормальной работы не только в столице, но и в родном городке. Пусть куда-то в глухое село едет, опытом людей спасает, мля!