Хозяйка Айфорд-мэнор (СИ) - Бергер Евгения Александровна - Страница 19

— Белого волка из старых легенд?

— Именно так. И она утверждает, что он, этот оборотень, напал на нее, носился по всему лесу, играя в детские салки, а после желал… обесчестить.

Аделия ахнула, разом припомнив рассказ двух служанок.

— Ей удалось убежать? — спросила она.

— О да, Шерман, неожиданно оказавшийся рядом, услышал ее и спугнул нашего зверя.

Это прозвучало с некоторой насмешкой, ясно дававшей понять отношение говорившего к спасителю бедной девушки.

— И он тоже видел его, белого волка?

— Только мельком. Утверждать ничего не берется… Но девица абсолютно уверена, что это был оборотень.

— Но ведь оборотней не существует…

— В этом пусть разбирается инквизиция, дорогая. Говорят, к нам отправят кого-то разобраться в этом вопросе…

Леди Стентон явилась как-то посреди дня, как сама же и выразилась, с соседским визитом. Привезла корзину гостинцев и спросила, как продвигается дело с мыловарением. Мол, все в округе наслышаны о новых идеях хозяйки мэнора и, признаться, горят нетерпением испытать результат на себе.

Аделию удивили такие слова: она и не думала, что настолько у всех на слуху, но решила этим воспользоваться.

— Сейчас мы заняты в первую очередь дистилляцией, — сказала она, щегольнув новым словом для пущей эффектности. — Мистер Уэсли создает ароматы специально под каждого человека. Вот, почувствуйте, — она чуть откинула голову, позволяя леди Стентон ощутить аромат ее кожи, — мой личный парфюм. Он говорит, сочетание розы с ноткой ванили — само отражение моей сути. Кроме того, если верить все тому же мистеру Уэсли, — чуть понизила голос Аделия, — правильный аромат — именно правильный, понимаете? — способен не только отпугнуть злые болезни, но и привлечь… мужское внимание. Заставить того, кто был равнодушен, испытать внезапное, совершенно неконтролируемое влечение…

Леди Стентон внимала, слегка приоткрыв розовый ротик с нарочно зачерненными краской зубами, и казалась по-настоящему очарованной новой идеей: влюбить кого-то в себя с помощью флакона духов.

— Это в самом деле возможно? — спросила она. — Заставить мужчину влюбиться в себя?

Аделия загадочно улыбнулась.

— Ну, смею заверить вас, Авиценна, ученый мыслитель древней Персии, был абсолютно в этом уверен, я же… — она сделала паузу, подбирая слова, — исходя из своего опыта и…

Женщина ахнула. Так громко, что Аделия даже опешила и замолчала, устремив на нее вопросительный взгляд.

— Теперь я, кажется, понимаю, — заметила гостья с лукавством, — вы, плутовка, использовали духи, чтобы привлечь нашего милого Айфорда, разве не так? Заманили его в свои сети с помощью, казалось бы, безобидного аромата…

Аделия даже не думала о таком, но теперь, когда женщина сама подсказала идею, с радостью за нее ухватилась.

— Боюсь, вы раскусили меня, — улыбнулась она чуть смущенно, — но, умоляю, давайте сохраним это в тайне. Мне б не хотелось делиться столь важным открытием с каждым встречным, вы понимаете? — Аделия закончила почти шепотом.

И леди Стентон понятливо закивала, но так задумчиво-отрешенно, что явно прикидывала в уме, с кем и когда таким открытием поделится.

И спросила:

— А могу ли рассчитывать я — конечно за хорошее вознаграждение! — упросить вашего парфюмера создать духи под меня? Я не останусь в долгу, обещаю.

Аделия сделала вид, что колеблется, но не так долго, чтобы это выглядело обидным. В конце концов, она улыбнулась и, подхватив гостью под руку, повела ее за собой к мыловарне. Не то, чтобы это было необходимо: Китон Уэсли и сам явился бы к ней по первому зову, но леди Стентон была их первой клиенткой, и ее следовало очаровать видом перегонного аппарата, колб, трубочек и шеренги флаконов с ароматическими маслами.

Сама она до сих пор благоговела при виде маленькой лаборатории, устроенной при мыловарне, и знала, что леди Стентон ощутит нечто подобное.

Там происходило настоящее волшебство…

И она должна стать его соучастницей, донести о нем всему Ланкаширу шепотками с ушка на ушко.

— Вам всегда приходится совершать этот путь пешим шагом? — осведомилась леди Стентон, приподнимая юбку над кустиком одуванчиков. — Это так далеко.

— Не более тысячи ярдов, — улыбнулась Аделия. — Небольшие прогулки пешком благоприятно влияют на лимфу.

Ее спутница, определенно, не являлась приверженкой здорового образа жизни и невольно скривилась, представив, как долго им еще добираться до святого святых парфюмерного «храма». Но он появился даже быстрее, чем она полагала… И вот они уже входят в небольшое, несколько обветшалое здание, которому умелые руки нанятых Бенсоном работников сумели придать более-менее сносный вид. Для себя Аделия давно порешила: как только появятся деньги, она купит яркие краски и раскрасит белые стены в изумрудно-голубые тона.

Сделает так, чтобы старая мыловарня стала как бы частью пейзажа — не бородавкой на нем.

И с этими мыслями она окликнула Китона Уэсли…

Старик-мыловар появился из маленькой комнатки, переделанной под его личную лабораторию. Здесь, словно самый настоящий алхимик, он совершал многие таинства, кои простым, не посвященным в них смертным, представлялись алхимическим волшебством. Например, смешивал пудры из пшеничной муки, миндальной крошки и фиалкового корня. Катал ароматные свечи из древесного угля, селитры и стружки сандалового дерева. Прессовал восточные пастилки из мирры, бензойной смолы и янтарного порошка. Разводил водой мельчайшие порошки для ногтей и составлял капли для сведения бородавок и мозолей, отбеливатель для кожи и вытяжку белладонны для глаз, мазь из испанских мушек для кавалеров и гигиенический уксус для дам… Здесь во многом сказался его аптекарский опыт, приобретенный когда-то под зорким оком отца, но в больше мере Уэсли отдавался изобретению ароматов, кои преобразовывал в ароматное мыло и флаконы духов.

— Добрый день, госпожа! — приветствовал он хозяйку и поклонился ее чуть испуганной спутнице.

Аделия их представила, и парфюмер тут же отметил, что уже имел честь встречаться с леди Стентон в его лавке в Тальботе. Так чего они бы хотели? Духи, идеально подобранные под гостью? Он будет счастлив в этом помочь.

— Позвольте? — Он протянул руку к запястью женщины.

Та метнула взгляд на Аделию: будет ли это уместно…

— Не бойтесь, — ответила та, — Уэсли должен оценить аромат вашей кожи. — И улыбнулась.

С кокетливым взмахом руки леди Стентон протянула Уэсли тонкую кисть, и тот, чуть отогнув край длинной перчатки, поднес ее к носу… Втянул воздух ноздрями, даже глаза полузакрыл.

Верно, это был четко разыгранный ритуал, призванный отобразить его мастерство…

— Я знаю, какой аромат вам подойдет… — произнес он через секунду. — Бергамот, розмарин и розовое масло… — Задумался. — Розовый цвет, сладкий лимон, гвоздика и капелька мускуса… А еще — немного жасмина.

Леди Стентон глубоко задышала, так, словно сами эти слова возбудили в ней чистый восторг.

Даже зрачки, казалось, расширились…

— Вы — удивительный человек, Китон Уэсли, — прошептала она. — Настоящий волшебник.

Тот сдержанно поклонился.

И произнес:

— Когда дама столь обворожительна и прекрасна, состав духов не требует долгих раздумий, миледи: он как бы сам возникает в моей голове сплетением ароматов и требует быть помещенным в флакон с её именем.

— Боже мой! — ахнула гостья и сцепила длинные пальцы.

Аделия поняла, что лучшего претендента на роль первой клиентки и придумать было нельзя. Леди Стентон была впечатлительной, любопытной и при этом удивительно несдержанной на язык. И если она все правильно понимала, то в скором времени у ее парфюмера и мыловара в одном лице появится вереница подобных клиенток с большим кошельком… И, если правильно все разыграть, Айфорд-мэнор заработает немалые деньги.

В тот же день, сказав леди Стентон вернуться тремя днями позже за готовым уже результатом, Аделия подписала с Уэсли скрепленный юридически договор. Ему полагались тридцать процентов с получаемого дохода, крыша над головой и еда, а всевозможные ингредиенты, нужные в его деле, Аделия бралась оплачивать самолично.