Бродячий цирк (СИ) - Ахметшин Дмитрий - Страница 8

На улице уже совсем стемнело, вдоль домов зажглись фонари, разрисовав мозаичатые тротуары кружками света. Веселье не утихло, напротив, безудержно расцвело яркими огнями и громкой задорной музыкой.

Я нес в руках две маски — волка и рыси, а одну — лося с миниатюрными рогами из крашеного дерева — повесил на шею, откинув назад так, что пустые глазницы смотрели за спину. Анна торжественно водрузила на голову головной убор индейца, а маску индейского вождя бережно завернула в платок и убрала в сумочку. На фоне всеобщего веселья и праздника мы смотрелись вполне органично.

— У вас уже есть пьеса на эти маски? — спросил я, вспомнив смешную сценку, которую разыграли для нас, приютских сирот, Аксель и Анна при помощи маски дракона и рыцарского шлема, больше напоминающего дырявое ведро.

— Не-а, — беззаботно ответила девушка. — Давай придумывать! Капитан нас не похвалит, если мы припрёмся к нему с новыми нарядами и без единой идеи.

— Я не умею, — честно ответил я. Хотя у меня лучше всего получалось пугать ребят страшными байками по ночам, я справедливо решил, что это не в счёт. Малышня, как-никак…

— Все умеют придумывать истории, — серьёзно ответила Анна. — Другое дело, что многие подсознательно боятся, что история, которой они дали жизнь, потом будет преследовать их во снах и наяву и просить написать продолжение.

— Мммм, — выразил я сомнение.

— Вот смотри. Этого индейца зовут… — она выжидающе смотрела на меня.

— Джо… — кисло предположил я. Посмотрел на маски в руках: — Зачем мы набрали этот зверинец? Можно было вырядиться в пиратов. Как будто пираты сбились с курса в океане и случайно открыли Америку!

— Да, действительно, — Анна потёрла лоб. — Видишь, у тебя получается! Но теперь уж поздно возвращаться. Вот что, у нас будет древний индейский ритуал, когда индейский шаман вызывал духов разных зверей и говорил с ними как с равными.

— Для чего? — заинтересовался я.

— Ну, чтобы договориться, кто за кем будет охотиться в следующем году.

— Это же глупо, — фыркнул я и посмотрел на маски у себя в руках. — Все друг за другом охотятся. Медведь за тигром, тигр за человеком… Это называется… э… пищевая цепочка.

— На тебя не угодишь, — надула губы Анна. — Ну, тогда сделаем наоборот. Звери и человек — короли саванны — собрались впервые за тысячу лет, чтобы посмотреть друг на друга не как на пищу или врага, а как… на себе равных. Чтобы понять, чем помимо размера клыков, когтей, острых стрел и тёплого меха они между собой различаются. Узнать, зачем они живут, растят потомство, и о чём мечтают.

— Это же скучно, — расстроился я. — Та сценка про глухого дракона хотя бы была смешной.

— Её придумала Мара, — не без гордости сказала Анна.

— И вообще, если они посмотрят друг на друга не как на добычу, им будет нечего есть и они умрут от голода.

— А разве не это случилось с индейцами? — засмеялась Анна.

— Я думал, их убили англичане и испанцы, — буркнул я.

Болтая таким образом, мы миновали фестивальную площадь, пройдя по самому её краешку, нырнули в знакомую арку и застали сидящих за столиками артистов, отдыхающих после представления. Пан Жернович зажёг перед своим заведением большой фонарь в виде старинной масляной лампы; свету от неё хватало практически на всю площадку, и только самые дальние уголки тонули в томной темноте, откуда слышался перестук копыт и фырканье лошадей. Сам он дымил сигаретой и лениво беседовал с Костей. Мышик, крутившийся рядом, с радостным лаем бросился ко мне.

— Долго же вас не было, — сказал Аксель. — Я уж хотел отправить на поиски Костю, да побоялся, что он тоже станет пленником чар пана Грошека.

— Шелест назвал его Волшебником, — с почти материнской гордостью сказала Анна.

Аксель уважительно посмотрел на меня.

— Зришь в корень, парень. Таких чародеев как он ещё поискать.

Аксель снял с нас реквизит, придирчиво осмотрел маски и, кажется, остался доволен. Когда Анна продемонстрировала ему маску индейца, он расхохотался.

— Вот только вождём я ещё не был. Мало вам пиратского капитана?.. Ну, теперь держитесь, мои бледнолицые заморские братья, вождь Половина Копыта имеет на вас зуб!

— Я обещала вернуть её завтра до обеда, — скоромно сказала Анна.

— Да? Во всяком случае, одна ночь у меня есть, — тоном заправского деспота заметил Аксель.

На площадке между фургонами тем временем наметилось какое-то оживление. Я увидел жонглирующую Марину. Пять разноцветных шариков слились в её руках в размытый круг, на губах играла улыбка. Марина тоже меня заметила, ухмыльнулась уголком рта.

— Ну-ка, Шелест. Хватай мячик. Только не зубами, как в прошлый раз.

Первый из брошенных Мариной мячиков со звучным шлепком влетел в ладонь. Я услышал одобрительный возглас Анны, ловко поймал второй мячик, потом третий, одновременно пытаясь отправить в полёт второй следом за первым… С упругим стуком мячи столкнулись и разлетелись в разные стороны. Крутившийся под моими ногами Мышик взвизгнул и пополз под фургон, метеля под собой хвостом.

Марина подбежала, сжимая в руках оставшиеся у неё два мячика.

— Неплохо для новичка. Никогда не тянись за мячом, упустишь все остальные. Они должны ложится сами в ладонь. Сразу не получится, но если не опускать руки и практиковаться… давай-ка, попробуй ещё. Научишься, будешь получать от этого настоящий кайф!..

Я с удивлением смотрел на неё. Ещё вчера девочка яростно убеждала Акселя не брать меня с собой. В автобусе нарочито игнорировала. А сейчас уже дёргает за рукав, предлагая повторить подвиг с мячами. Потом вспомнил ночной фургон с животными, когда я познакомился с Костей, тихий тёплый голос, которым эта девушка рассказывала про тигра. Пожалуй, она неплохая. Просто с головой в любимом деле, и не любит, когда под рукой мешается кто-то мелкий, вроде меня. Но когда кто-то разделяет её любимое ремесло, искренне готова помочь.

Так или иначе, но она была права. Уже через полчаса я неумело жонглировал тремя мячами. Через сорок минут меня нашёл какой-то малыш и застенчиво поделился мелкой монеткой. Марина наверняка записала мой первый заработок в свои личные достижения — такой бурной радости я ещё не видел. Потом она куда-то унеслась; а через час пришёл Аксель, голый по пояс, в смешных синих штанах-алладинах и ярко-красных сапогах с острыми носами, и отобрал мячи, сказав, что на сегодня хватит, иначе руки убью надолго.

— Пора начинать представление, — прибавил он с улыбкой. — Готов спорить, ничего подобного тебе ещё не доводилось видеть. И будь поблизости, нам понадобятся все руки.

Перед трактиром под ярким старинным фонарём уже собралось довольно много зевак, они, затаив дыхание, смотрели на Джагита, который держал в руках огненный шар. Мелких и крупных летучих насекомых относило назад волнами жара, длинные одежды и тюрбан заклинателя змей казались кроваво-красными, в глазах плясали сатанинские огоньки. Я не видел, были ли на его руках какие-то перчатки, но искренне на это надеялся.

В следующее мгновение зазвенели струны, слились в диком необузданном ритме. Джагит подбросил огненный клубок, закрутил его на цепочке, окружив себя огненными колёсами. Глаза успевали заметить, как ошмётками летят с цепочки хлопья огня, как блестит на лице заклинателя змей (теперь не только змей, но, пожалуй, и огня!) пот.

Я завертел головой в поисках источника музыки и увидел на стуле рядом с фонтаном Костю. Полуакустическая гитара в его руках яростно сверкала струнами, извивалась, словно живое существо, помахивала хвостом, непомерно длинным, лежащим у ног музыканта. Я заметил рядом усилитель — неуклюжий чёрный и очень тяжёлый на вид короб с динамиком на одной из граней.

— Фэлефт! — Позади меня Анна торопливо крепила к пальцам левой руки цепочку, кончающуюся маленьким клубком серого цвета. На землю капал, оставляя тёмные пятна, керосин. С правой руки уже свисал такой же шар; при каждом движении он бил девушку по ноге.

— Чифкни сфичкой.

Говорить ей мешал зажатый в зубах коробок спичек.