Наблюдатель (СИ) - Котов Сергей - Страница 19

— Говорят, наблюдатель достал вашего специалиста, когда он развозил части тел, — сказала она тихо, после чего продолжила, снова отвернувшись в сторону арены, — но мне кажется это бред и паранойя. Просто несчастный случай. Иначе этот новый наблюдатель прямо супермен какой-то получается.

Я сдержал ухмылку.

— Кстати, спецы, которые его девушкой занимались, сегодня здесь. Подбирают новеньких из тех, кто дозреет, — улыбнулась она, бросив на меня быстрый взгляд. Ты ведь тут за этим?

Я кивнул в ответ с бесстрастным выражением лица.

— Они вон там, за колонной. Лучшая площадка для наблюдения за толпой.

— Спасибо, — я кивнул и направился было в ту сторону, но девушка остановила меня.

— Постой, — сказала она, взяв меня за локоть, — в тебе есть что-то такое… может, уединимся? Можно прямо здесь. В темноте за пределами огороженной зоны никто не заметит…

От этого предложения я растерялся. Слишком уж далеко мои мысли были от возможной романтики.

— Да ладно, не будь ханжой, — чуть неуверенно улыбнулась она, — мы ведь всё ещё в определённом смысле люди. Это прямо не запрещено. Только не говори, что после обращения у тебя ничего не было.

Я промолчал. Просто не нашёлся что ответить. Моя собеседница восприняла это по-своему и, вздохнул в и закатив глаза, бросила: «Ой, ладно». После чего направилась в сторону арены.

«За несколько минут у нас появилось больше информации о паразитах, чем за предыдущие десять лет наблюдений», — появилась надпись перед глазами. Муся научилась говорить со мной текстом с помощью асота.

Я ничего не ответил. Я уже видел спины тех, кого искал. Над их головами горели красные призмы.

Конечно же, я не стал устраивать разборки прямо на паркинге. В этом совершенно не было необходимости. Я ведь не просто хотел уничтожить тварей, которые убили Лену. Мне нужно было больше информации о происходящем. И проще всего получить её было у тех, кто потом точно не сможет тебя выдать. Потому что умрёт.

Я снова использовал режим невидимости. Дождался, пока кровавое зрелище закончится и толпа рассосётся. Потом проследил за двумя объектами до их машины. Именно так я их называл про себя — «объекты». Мне казалось, что это более профессионально. И позволяло держать под контролем эмоции.

И всё же, когда пришло время действовать, асот упорно превращался в острый стилет, а не в электрошокер, как мне хотелось. Принять нужную форму мне удалось его заставить только с третьей попытки.

Эта пара собиралась последней покинуть место сборища. Очень кстати. Мне не пришлось их сопровождать в надежде перехватить по дороге и снова рискуя оказаться в каком-нибудь очередном логове.

Когда первый завёл двигатель, я активировал шокер и вырубил его. Второй, к моему удивлению, даже успел отреагировать. Едва не дотянулся ребром ладони до моей шеи. Но тут, как мне показалось, асот сработал сам, без нажатия на спуск: молния пронзила воздух и ударила шустрому боевику в горло.

Перегружать замотанных скотчем головорезов в Мусю было тяжело. Но я был так сосредоточен на обдумывании уже полученной информации и планировании допроса, что справился, даже не прибегая к помощи технических средств, которые предложила Муся: носилок и домкрата.

— Они придут в себя минут через пятнадцать, — сказала Муся, когда я занял место водителя и захлопнул дверцу, — может, мы их еще раз… того?

— Нет необходимости, — ответил я, — пускай смотрят. Ты главное следи, чтобы не вырвались.

— Как скажешь, — сказала Муся, — так куда мы едем?

— Скорее, летим. Нам нужно что-то экзотическое. Где есть большие термитники, муравейники, на худой конец, множество крабов-падальщиков… реальная степень опасности не важна — главное, чтобы выглядело впечатляющие.

— Отличная мысль! — одобрила Муся, — такое может подействовать на оставшуюся человеческую составляющую их личностей…

— Можешь предложить что-то подобное? — спросил я.

— Ага, — ответила Муся, — доберёмся за пару часов. Этих ты будешь в сознании держать?

— Да, — кивнул я, — пускаю смотрят. Наблюдают.

Пленники пришли в себя точно через пятнадцать минут, как Муся и говорила. Я понял это по давящему ощущению взгляда. Мы в это время летели высоко — так высоко, что на черном небе, казалось, вот-вот можно будет разглядеть звезды. Но, конечно, Солнце светило слишком ярко.

— Молодой человек, — неожиданно интеллигентно обратился один из головорезов, — позвольте поинтересоваться — какие у вас дальнейшие планы?

Я подумал секунду. Потом ответил, не оборачиваясь.

— Буду вас пытать, чтобы узнать как можно больше информации. Потом убью.

Последовало долгое молчание, наполненное сопением и пыхтением. Очевидно, пленники пытались освободиться.

— Возможно, вы этого не знаете, — продолжил тот же самый голос, несколько запыхавшись, — но то, что нас поработило, уходит в такие минуты, когда нам угрожает реальная опасность. Вы будете мучить обычного человека.

— Хотя мы очень благодарны вам за эти минуты, — вмешался второй боевик, — мы можем чувствовать себя свободными. Это… бесценно.

— На здоровье, — ответил я.

Снова большая пауза. В этот раз боевики не ерзали; в зеркале заднего вида я мог наблюдать, как они строят друг другу гримасы, пытаясь наладить невербальный обмен информацией. Я даже приглядываться не хотел, о чем они общались — в этом не было необходимости.

— Мы… — боевик осекся, сообразив, что снова взял неверный тон, — я понимаю ваши эмоции. Но вы должны знать: мы не можем отвечать за действия хозяина. Не мы принимали решения. Не мы были исполнителями. Вы можете думать, что мстите — но на самом деле вы просто будете мучить обычных людей, таких же жертв…

Возможно, если бы я не встретил на парковке словоохотливую девушку, одержимую паразитом, эта речь произвела бы на меня впечатление. Я бы сопоставил факты. Посоветовался с Мусей. И, вероятно, поверил бы. Получил бы полную нагрузку дезинформации и под конец попытался бы найти способ избавить их от паразитов…

Но теперь я слышал и видел достаточно, чтобы сделать определенные выводы.

— Скажи, что ты сделал, чтобы заслужить паразита? — спросил я, все так же не оборачиваясь, — убил свою собаку? Довел до самоубийства школьника, пропагандируя насилие?

Ответом мне было злобное сопение. Остаток перелета мои пленники предпочли провести в молчании.

«Колония находится отсюда в десяти метрах, — у меня перед глазами появилось сообщение со стрелкой; Муся не стала выдавать перед пленниками свое присутствие. Осторожность не бывает лишней, — садиться ближе я не рискнула. Колония не движется — у них сезон размножения».

— Освободи хотя бы ноги! Чтобы можно было идти, — предложил один из боевиков, когда я тащил его из салона.

Конечно же, я не выполнил его просьбу. Слишком внушительно они выглядели: здоровенные, мускулистые, с набитыми костяшками. Издалека их можно было бы принять за близнецов. На секунду перед моим мысленным взглядом возникло то, что могло происходить в реальности пару ночей назад — но я быстро погасил это видение. Еще не время. Я могу потерять контроль над собой слишком рано.

— Размечтался, — ответил я, продолжая тащить грузное тело по песку, который, кстати, был довольно горячим.

Я оставил первого боевика в паре метров от колонии муравьев-кочевников. Она и правда выглядела довольно впечатляюще: шар, около метра в диаметре, сплошь состоящий из рыжеватых хитиновых тел, которые непрерывно шевелились.

Боевик притих, стараясь не шевелиться.

Оставив его, я вернулся за вторым головорезом.

Дав обоим вволю насладиться зрелищем копошащихся насекомых, я приступил к допросу.

— Умереть ведь можно очень разными способами, не так ли? — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал вкрадчиво.

— Меня Влад зовут, — начал тот, который первым заговорил со мной, когда пришел в себя, — у меня жена и дочь. Они не знают про… про хозяев. Обе будут ждать меня домой сегодня. Особенно дочь… послушай, я знаю, что ты настроен серьезно — но мы можем договориться! Так получилось, — боевик прокашлялся, — что я знаю, как избавиться от хозяина. Ты поможешь мне сделать это — а я больше никогда не повторю свою ошибку! Ты даже не представляешь, как сильно я пожалел, что во все это…