Ледовая армия (СИ) - Погуляй Юрий Александрович - Страница 28

«Спасибо,» — сказал голос еще раз, когда Акула обмякла, измотанная ледяными ласками.

— Прикажи. Прикажи мне! — прошептала она. — Прикажи. Я сделаю все. Все.

«Я знаю»

Голосок испуганной девочки утих. Навсегда.

Фарри остановился у дверей в общий отсек, поправил заткнутые за пояс рукавицы. Трясло сильно. Все вокруг дребезжало, гудело. Недра корабля содрогались в предсмертных конвульсиях.

— Если эта коробка — самая надежная из просторных и самая просторная из надежных, то могу себе представить, что у них ненадежное, — пробормотал он.

В коридоре, по которому мы прошли, горело всего два фонаря. Один из них — над входом, второй — ближе к концу.

Глаза к темноте привыкли быстро, и потому сейчас я даже щурился.

— Ты готов? — спросил он.

— Да…

— Торос?

Неприкасаемый молча взялся за ручку двери.

Захрипели ржавые петли, пахнуло теплом и спертым воздухом. Огромный зал, когда-то давно использовавшийся как грузовой отсек, был в несколько уровней увешан гамаками. Все эти россыпи ютились рядом с печами. У входа дремал часовой. Тряска колотила его головой о стену, но бедолага не просыпался. Дальнобой лежал на коленях.

Фарри осторожно взял его оружие, а затем потрепал мужчину по плечу. Дозорный вскочил, замахал руками в поисках дальнобоя. Торос одним движением перехватил сторожа за горло и прижал к стене:

— Тихо.

Часовой попытался сфокусировать на нем заспанный взгляд. Глаза у него все еще закатывались.

— Сюда только что прошли несколько Гончих и вырезали всех твоих спящих друзей, — сказал Фарри. И некрасиво улыбнулся.

— Я… это… Как?!

— Иногда так случается. Ты засыпаешь всего на минутку, а просыпаешься от тонкого лезвия в ухе, — продолжил Фарри. — На этот раз повезло.

Торос отпустил часового. Фарри сунул ему оружие и добавил:

— Закрываешь глаза на чуть-чуть. Просто на моментик. Открываешь — все твои друзья мертвы. Из-за тебя. Запомни это чувство.

Мужчина, наверное, до этого и не державший дальнобоя, вцепился в оружие и закивал быстро-быстро, будто надеясь хоть так умаслить чужака, вытащившего его из клетки Братства.

— Идем, — сказал Фарри.

Мы пробирались между гамаков, в которых сопели, храпели, постанывали спасенные с корабля Цитадели мужчины Ластен-Онга. Всех их, с десятком добровольцев из команды «ИзоЛьда», Фарри собрал на самом крупном корабле городка. Эта чадящая машина едва ползла по Пустыне, но мой друг нянчился с ней, будто не замечая недовольства Монокля.

— Зато припасов на ней много, — отвечал он беснующемуся Рубенсу.

В поисках провианта мы перевернули город. Спасенные сами указали свои тайные склады. Так что теперь нуждающимися мы уж точно не были.

Цель нашей ночной вылазки находилась в самом дальнем конце зала. За ширмой, единственной здесь.

У угла, огороженного черной тканью, стояло двое мужчин с оружием. Увидев нас, один из них нырнул за полотно, почти тотчас же вернулся и махнул рукой. Сразу за ним наружу выбрался наш медик и Эд ан Кэм, поставленный на этой посудине старшим. Молодой, крепкий с виду, с заплетенной в косичку бородой. Увидев нас, он слабо махнул рукой и оперся спиной о стену. Все те, кого мы вытащили из брюха корабля Цитадели, до сих пор еще были слабы. А ведь прошло два дня…

— Я дал бедняжке сладкую лапку, — сказал врачеватель. — Пришлось.

— Говорить он сможет?

— Да, да...

— Идем, Эд, — Фарри потянул меня за собой, и мы оказались в черном углу. У самой стенки на топчане сидел человек. Тело его пронзали судороги. Он обнимал себя за плечи и покачивался, покачивался, беспрестанно покачивался. У меня закружилась голова от силы его эмоций. Привалившись к стене, я широко раскрыл глаза, пытаясь уцепиться сознанием за ржавые разводы на полу.

Желудок скрутило.

— Ох... — простонал я. Прикусил губу, выгоняя дурноту чужих чувств.

— Она там... Она там... — сказал человек с топчана. Оторвал руку от плеча и указал пальцем в стенку ширмы. — Она там...

— Это он про сестру? — спросил Фарри

— Да, — ответил Эд ан Кэм. Он был бледен, по лбу тек пот. — Они близнецы. А Ланг из этих, кто чует больше, чем надо.

— Эмпат?

— Да... У них с детства такая связь...

— Когда его так... скособочило?

— Часа два назад, я сразу к вам и послал. Ведь, как я думаю, если он так вот... То значит она где-то рядом. Где-то...

— Там... — вновь ткнул пальцем безумный Ланг.

— Мы должны проверить, парень. Мы обязаны это сделать, — сказал Эд ан Кэм. — Если это наши… Если мы их нагнали… То…

— Конечно, — прервал его Фарри. — Сколько человек вы сможете поднять? Сколько действительно смогут сражаться?

— Все.

Торос хмыкнул, и Эд ан Кэм поджал губы. Крупная капля пота скатилась по виску командира нашей баржи. Я опустил взгляд на руки мужчины, пальцы у него подрагивали.

— Это же наши дети, наши жены. Встанут все, — соврал он.

— Как корм шаркунам или как бойцы? — Фарри смотрел на страдающего эмпата, и я был не нужен, чтобы распознать ложь. — Я видел вашего часового. Он, наверное, один из самых крепких был?

— Я…

— Мне нужен честный и прямой ответ. Без примеси собачьей бравады.

Лицо Фарри совсем не походило на то, к которому я привык. В сумраке черты налились силой и болью. За ширмой стоял человек, принимающий решения. Человек, более не ждущий, когда решат за него.

— Я не знаю. Все слабы… — выдохнул Эд ан Кэм, — отрава цитадельщиков еще не вышла. Если бы не ваши люди, то и корабль вести было бы некому. Но мы должны это сделать, понимаете? Должны попытаться!

— Ты же не думаешь, — прищурился Фарри, — что я собираюсь идти дальше, решив не заглядывать на огонек к нашим друзьям из Цитадели?

Командир баржи замялся.

— Все же думаешь?

Сильный мужчина отвел глаза под напором Фарри. Губы моего друга дернулись в усмешке.

— Я понимаю. В былые времена лишь Добрые Капитаны свернули бы с заданного курса, рискуя всем, да? Те прежние Добрые Капитаны, а не та имитация, что сейчас…

Я видел перед собой руководителя экспедиции, а не бывшего воришку.

— Конечно. Мы же привыкли, что в своей парке теплее, да? — продолжил он. — Но времена меняются, Эд ан Кэм. Очень сильно меняются. Держите курс, поведете нас. Подготовь тех, кто умеет, может и хочет сражаться. Вдруг пригодятся.

Торос гордился Фарри. Белобородый здоровяк возвышался над нескладным подростком, придавая тому силы и уверенности. Моя компания погружала людей в настороженное недоумение. Они будто опасались меня, этого вечно молчащего угрюмого тихоню, тенью следующего за Фарри.

Впрочем, на «ИзоЛьде» после того случая с раненым солдатом меня и вовсе боялись.

И мне это нравилось. Так было безопаснее. Страх питал меня, давал силы поступать так, как хочется, потому что теперь никто не захотел бы мешать этому чокнутому дружку Фарриана ан Лаванни.

— Пусть сигнальщик передаст на «ИзоЛьду» что мы меняем курс, — сказал Фарри. Он бодрился, но в глубине души был расстроен.

— Хорошо. Конечно. Я сейчас же пойду наверх. — Чувство благодарности, облегчения, надежды. Я не нашел в нем ничего темного. Фарри будет доволен.

Мы выбрались из-за ширмы вместе.

— Мы меняем курс, — сказал охранникам Эд ан Кэм, и те расслабились. Во взглядах больше не было мрачной решимости. Они попытались бы сделать все сами, несмотря на то, что выбрал бы Фарриан.

— Эд, — послышалось чуть в стороне. — Эд!

Командир баржи обернулся куда-то к гамакам, разглядывая говорившего, а мы зашагали к выходу.

Пока сзади не грянуло:

— Бауди!

Голос из прошлого. Кожу на спине закололо. В изумлении я остановился, развернулся. Цепляясь за гамаки, отмахиваясь от сонного ворчания, ко мне шел Эльнар ан Гаст. Славный охотник моего родного Кассин-Онга, разрушенного Темным Богом.