Ледовая армия (СИ) - Погуляй Юрий Александрович - Страница 25
- Предыдущая
- 25/79
- Следующая
Когда наша процессия добралась до ледяной стены, опоясывающей гору, то Праведник вдруг остановился. Издал какой-то звериный звук, отчего застыли все Клинки разом.
— Стоять, — негромко произнес он.
Солдаты Рубенса уже проторяли тропу у занесенных снегом ворот. В башенке часового над проходом застыл свесившийся замерзший труп.
— Стоять, — повторил Праведник.
— Что происходит? — подала голос Шая. Она посмотрела на меня, слабого, задыхающегося с нескрываемым презрением. Я сопел как закипающий котелок, и совсем не расстроился такому отношению. Присел на снег, переводя дыхание, подтянул тяжеленный дальнобой к груди. В висках стучало. Как я так ослаб? Ведь когда-то было проще. Если сейчас придется бежать — с места не сдвинусь.
Праведник пробрался к краю дороги, взялся за вбитый в ледяную стену крюк, то ли для оборванной цепной лестницы, то ли какой-то технический. Проверив его на прочность, Клинок высунулся за стену, глядя куда-то вниз. Оттуда открывался вид на долину по другую сторону холма. Мы уже проходили с той стороны, но дома скрывали от нас то, что пряталось на склоне чуть ниже.
— Корабль Братства, — сказал Праведник. — Да пусть Спящий хранит нас. Остановите этих олухов. Там может быть пост. Хотя нас, скорее всего, уже заметили. Мы тут, наверное, даже с корабля видны.
Солдаты Рубенса все еще протаптывали путь. Один из Клинков поспешил к ним.
БАХ!
Шедший первым боец молча упал. Остальные, по пояс в снегу рванулись вправо, под прикрытие домов. Медленно, неуклюже. Но второго выстрела не последовало.
— Укрыться! — крикнул Праведник.
Буран смел Фарри к ближайшему дому, Торос сделал то же самое со мною. Неприкасаемые переглянулись:
— Ты, — сказал Торос.
— Ну, наконец-то, люблю тебя, — обрадовался Буран, проверил дальнобой и скрылся за домом.
— Сидите, — наш бородатый телохранитель даже не дал нам шанса вставить слово.
Сверху вновь раздался выстрел. Ему ответила пальба с нашей стороны. Солдаты залегли в снегу, используя любую преграду как защиту от спрятавшегося наверху врага. Клинки растворились среди домов. Где-то там пропал и Буран.
— Кто-то должен предупредить Рубенса, — Фарри явно не нравилось отсиживаться за спиной телохранителя.
— Он уже знает, — рассудительно заметил Торос.
Вновь залп. Крик боли, острый, режущий по ушам.
— Вперед! — приказал вдали кто-то из Клинков. — Поднимаемся.
— Вижу на вышке, на вышке слева!
БАХ!
Торос выглянул, оценил обстановку:
— За мной.
Мы поспешили наверх. Пробежали мимо убитого солдата Рубенса. Рыхлый снег норовил стащить с меня обувь, а когда пришлось нырять вправо, то бег стал борьбой со стихией. Могучий Торос вспахал дорожку к засыпанному дому, единственному примыкающему к ледяной стене. Дорога огибала его и вновь тянулась наверх. Рядом с домом на фонаре висел замерзший труп. Прежде чем вздернуть старика, а я был уверен, что это старик, его раздели. Связали руки за спиной так, чтобы они обнимали столб, и подняли наверх, оставив ветрам. Стужа превратила человека в колючую от наледи скульптуру.
Я застыл. Вблизи это было совсем не так, как я ожидал.
— В дом! — сказал Торос.
— Перекрыть подъемы у стены! — прокричал Праведник. — Дорогу взять, дорогу! Чтоб ни одна дырка свободной не осталась.
Ледяные колодцы-шахты у стен использовались для быстрого подъема грузов. И они же могли оказаться ходами для солдат Цитадели.
У ворот один из Клинков с дальнобоем высматривая в прицел что-то наверху, в башне, постоянно на полусогнутых ногах двигаясь то влево, то вправо.
Оказавшись внутри, я пробился к окну. Здесь снега намело не так много. И стена дома была стеной города. Сторожка? В замерзшем стекле видны были только узоры наледи, я выбил его прикладом. В лицо ударили стылый ветер и колющаяся снежная крошка.
Корабль Братства был виден отсюда как на ладони. На верхней палубе вращалась огромная антенна. С трапов спускались люди. Несколько точек уже бежало по дороге к горе. Судно Цитадели стояло в отдалении от города. Для того чтобы добраться до ближайших домов, им нужно было преодолеть шагов двести.
— Они идут! — закричал я. — Они идут с корабля.
Сверху опять застучали выстрелы. Один из бегущих споткнулся. Затем еще один. Еще. Воины Цитадели не оборачивались на павших. Они молча неслись к городу. И падали.
Я вдруг понял, что слышу только приказы Праведника. Никто из наших не стрелял. Но фанатики как будто натыкались на что-то во время бега и сыпались на лед сломанными металлическими фигурками. Один за другим.
— Закрепиться! Встречаем! Эй, алый, ты где? — крикнул Праведник.
— Он занят, не шуми, — оборвал его Торос. — Эд?
— Отсюда хорошо видно! Я постреляю.
— Нет. Эй, тут позиция есть!
На крик Тороса отреагировал стрелок из Клинков, тот, что караулил вышку. Он протиснулся мимо нас, устроился в окне, приложился к прицелу:
— Вот это будет славно, — возбужденно пробормотал Клинок.
БАХ — резануло по ушам. Хрустнул перезаряжаемый дальнобой. БАХ!
— Выходим, — потянул меня за собой Торос. — Где Фарри?
Я обернулся. Мой друг исчез.
— Геройствует, — вздохнул Неприкасаемый. — Прошу, останься тут. Не вылезай.
— Хорошо.
Торос выскочил из дома. Запахло сгоревшим черным порошком. Стрелок в азарте выглядывал кого-то внизу, целился и выпускал один смертоносный заряд за другим.
— Вот. Отдохни. Вот. Полежи. Вот. Ледостав, куда пошел, механеныш, куда пошел? Стоять! — Бах! — Двать, я же сказал стоять, — бубнил себе под нос Клинок. — Чего ты сразу ложишься-то?
Я сидел в углу, обнимая дальнобой, и трясясь от возбуждения. И от зависти к наплевавшему на все Фарри. У него смелости пойти против Неприкасаемых хватило. А я…
Но мне так не хотелось подводить Тороса еще раз.
Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем в дом заскочил Буран.
— Одна деточка здесь. А где мой любимый Торосик? — спросил он.
— С Фарри.
— Это прекрасненько. Я там наверху немножко пошумел и теперь там тихо. Это очень меня успокаивает, но сейчас надо сделать так, чтобы и внизу было потише, — Буран исчез. А я поднялся на ноги и подошел к проему. Глянул по сторонам. Задрал голову в поисках вышки, с которой вел огонь наблюдатель Братства. Там уже стоял солдат в белой парке. Наши.
Выскользнув наружу, я отполз так, чтобы дом оказался между мною и воротами, вскинул оружие и взял в прицел проем в ледовой стене. Покосился налево и увидел лежащую в снегу Шаю. Наружу торчал только ствол дальнобоя да капюшон. Чуть ниже посреди дороги раскинулся переломанным телом Скани, лед вокруг него покраснел. Когда он умер?
И где Фарри? Куда он делся?!
Сердце долбило по ушам, в груди прыгал комок, то подкатывая к горлу, то прыгая в желудок. На Ластен-Онг навалилась тишина, рвущаяся размеренными выстрелами Клинка из дома у стены. Но вскоре утихли и они. У ворот с нашей стороны появились Неприкасаемые. Алая парка Бурана — слева, белая парка Тороса — справа. Бородатый телохранитель увидел меня сразу и погрозил пальцем. Я попятился, меняя позицию. Если меня так сразу видно, то значит и подстрелят сразу же.
Но где Фарри?!
Стрельба началась неожиданно, я едва не дернул спусковой крючок. Братство могло попасть сюда только так, как шли мы — по дороге через город. Или же по шахтам-лестницам. Если Клинки перекрыли все подъемы — оставались только ворота. А пока фанатики поднимались по ним, сверху палили наши. Но скоро, даже если каждый выстрел отправляет к Темному одного технобожца, остальные доберутся до конца… Появятся в воротах. Во рту пересохло, я отогнул шарф, сунул в рот пригоршню ледяного снега. От холода онемели десны.
Так, спокойно. Дальнобой заряжен? Заряжен. Я еще чуть-чуть отполз, нагреб снега, чтобы скрыть себя от чужих глаз. Сделал небольшое окошечко и сунул туда ствол.
Буран с двумя палашами на плечах чуть подался вперед. Торос поднял ручные дальнобои.
- Предыдущая
- 25/79
- Следующая