Астро-Чертова Западня (СИ) - Шевцова Наталья - Страница 37

— Встретимся «У Альваида».

— Что-о-О? — мое восклицание было настолько эмоциональным, что она недоуменно посмотрела на меня, — То есть…, где это? Я никогда не была «У Альваида», — исправила ситуацию я.

— Скажешь, откуда вас с…этим твоим… забрать, и я вас доставлю…

— Тогда до вечера мама…

— До вечера, Диана.

«— Неужели, Рауль, прав, и мама имеет какое-то отношение к «Альваиду Растабану» и к заговору? — заволновался мой Меркурий.

— Вряд ли… она же спасла принцу жизнь! — напомнил Юпитер.

— Но если бы не спасла, то вызвала бы подозрение, — включился в спор Сатурн.

— Она могла сказать, что никогда с подобным не встречалась, вы видели этот уровень! — не приняло доводы Сатурна Солнце.

— Но мама не любит принца, это очень и очень чувствуется…, — напомнила Венера.

— Учитывая обстоятельства их встречи… ну когда с ящерицей, то это неудивительно! — застенчиво произнесла Луна. — Мама хоть и независимая и экстравагантная, но при этом немного ханжа. А тут такой конфуз, — хихикнула она.

— Хорошо, решили и постановили, мама — к заговору не имеет никакого отношения! — резюмировал Меркурий. — Все кто не согласен, говорите сейчас или умолкните навеки. Значит, так и запишем: решили единогласно!»

Пока погруженный в стазис принц набирался сил, я решила систематизировать все, что знала о яде, которым отравили Короля, о покушениях на принца, о похищениях меня и об Альваиде Растабане. А для того, чтобы мне никто не мешал думать, я не только отключила комустр, но и поставила защиту от любого постороннего вмешательства. Так что теперь никто кроме целителя Кьюринга не смог бы зайти в комнату. Еще и от него закрываться я посчитала неправильным, все-таки это его лазарет. И ничего удивительного, что только в абсолютной тишине больничной палаты, я вдруг впервые задалась вопросом: «А откуда принц вообще взял это странное двойное имя Альваид Растабан?». Но тут же решила, что, конечно же, из летописей, мы ведь с ним разные талмуды читали. Пока я изучала информацию о загадочных смертях и заболеваниях, он искал информацию о проклятии. В общем, удовлетворенная собственными умозаключениями, я разбила таблицу на три столбца: первый озаглавила: «Что знаем?», второй: «Что нам это дает?», третий: «Что теперь нужно узнать в первую очередь?» Ну, например, мы знаем о подпольном борцовском клубе, и видели бой между драконом-полукровкой и троллем — это информация для первого столбца. То, что деятельность этого клуба незаконная, а бои без правил говорит о том, что участниками заговора также являются дельцы, которые ни во что не ставят не только закон, но и жизнь разумных существ. Кроме того, деятельность клуба наверняка связана с контрабандой рабов для боев, то есть в заговоре есть также инокоролевский или иноимперский интерес. Таким образом, вся предыдущая информация для — второго столбца. Что касается вопросов, на которые нужно ответить, прежде всего, то это: а) кому принадлежит этот клуб; б) кто завсегдаи клуба; в) имя полудракона; г) имя тролля. И вот так событие за событием, прыжок за прыжком — я методично разнесла по столбикам каждую маленькую деталь, каждую мимолетную мысль. После чего, я также определила, что начать нам нужно в первую очередь с капитана Марбеллы, это ведь находясь под ее охраной, принц был кем-то проклят, а возможно и ею самой. Обязательно нужно опять пообщаться с призраком маркиза Жюльена де Дюпри и узнать все, что он знает о заговоре. Кроме того, нужно обязательно эксгумировать тело Ульриха, незаконнорожденного сына Фредерика III, а если повезет, то и с его призраком тоже пообщаться. В общем, мы с моим Меркурием так увлеклись анализом и составлением теорий, что чуть не пропустили время, когда можно было уже выводить принца из стазиса. Однако, мамочка перестраховалась и поэтому Раулю не повезло поваляться в стазисе лишних пару-тройку часов, а заодно и пропустить «семейный ужин», о котором он еще даже не знает.

— Диана! — в палату заглянул целитель Кьюринг, — вы еще не выводили Рауля из стазиса? Леди де Матфридинг проинструктировала меня, что его высочество желательно вывести из стазиса в семь часов вечера.

— Ой! А что пора?

— Пора…, ну что вы или я?

— Давайте я…, — «Я же все-таки невеста», — рассудила я, — а любому жениху приятно, когда его будит невеста. Так что действуем согласно роли, ничего более».

В общем, прочитала я заклятие, и начала активировать поток за потоком в его ауре. И, если откровенно, то люблю я это дело, энергетические потоки включать, такое ощущение как будто струны на арфе перебираешь. Только с потоками еще интересней, они не только каждый свою мелодию издают, но еще и светятся, каждый своим цветом. Чем профессиональнее активация потока, тем чище мелодия и свечение, и тем более приятное пробуждение. Это очень важно, потому что пока тело в стазисе — душа успевает добраться до грани и почувствовать вкус свободы. Так что если быстро и грубо активировать потоки, то у ангелов не будет времени, чтобы объяснить душе, почему она должна вернуться в тело и в чем ее дальнейшее предназначение; в таком случае, душа в тело возвращается, как на заклание, и в дальнейшем такого возвращенного преследуют депрессия и неудачи. Очень медленно возвращать тоже нельзя, потому что ангелы отпускают только те души, чьи потоки поют призывную мелодию, состоящую из всех семи нот; если очень медлить, то пока ты активируешь последний поток, первый может угаснуть.

— С возращением, ваше высочество, как отдыхалось? — улыбнулась я.

— Н-не помню, — растерянно озираясь, проговорил он. — Надеюсь, я уже могу идти? — попытался он тут же подняться.

— Еще нет! Еще пять минут! И сможете идти, ваше высочество! — и целитель взял инициативу в свои руки, причем в буквальном смысле. Он положил ладонь правой руки на рану от входного отверстия лезвия шпаги, которая располагалась на животе, а ладонь левой руки на рану от выходного отверстия, расположенную на спине, и стал читать заклинание. Сквозь его пальцы очень скоро начал просачиваться теплый свет, а по стенам палаты запрыгали десятки крошечных солнечных зайчиков. — Ну, что ж! Давайте теперь посмотрим, — сказал он, снимая повязку, пропитанную целебными мазями, наложенную моей матерью, — как будто бы никакой раны и не было, — удовлетворенно проговорил мистер Кьюринг. — Ваша мать, Диана, великая ведьма! Я не хотел вас пугать, но если бы не она, принц бы не дожил даже до вечера…

— Целитель Кьюринг, — обратился к нему Рауль, — кто кроме вас профессора Малефисенты и матери Дианы еще знает, про то насколько серьезно это было?

— Насколько я знаю, никто. Ни я, ни Малефисента никому не говорили ни слова.

— Спасибо, целитель. И вы, в неменьшей степени спасли мою жизнь, надеюсь, вы это понимаете.

— Что вы, ваше высочество, я просто выполнял мой врачебный долг! — и целитель вышел из комнаты.

— Ди…, — принц перевел свой горящий благодарностью взор на меня.

— Ой, вот только не надо! — закатила я глаза, — мы теперь просто квиты! — Особенно в свете того, что тебе предстоит ужин с моей мамой и Дереком, тем самым у которого ящерка на заднем месте, — сообщила я ему программу на вечер, который уже только поэтому перестал быть томным; а еще была часть вечерней программы, которую я от принца утаила, а именно: я планировала туда же заманить папочку, и там же за ужином опоить моих предков любовным зельем.

— Ди! А ты не считаешь, что твоей матери будет неприятно меня видеть!

— Возможно! Но она переживет. Рауль, вот если бы ты на самом деле был моим женихом, мне что тогда пришлось бы с тобой порвать, чтобы маме приятное сделать? И, потом, ты не мог ничего у нее увидеть там, кроме лица. Ее же этот с ящеркой прикрывал собой, ну…, если образно говоря.

— Так я и не видел ничего, кроме ее лица…, почти ничего…

— Вот «почти ничего», если тебе все-таки придется с ней объясняться, не добавляй. И тогда все будет хорошо! Я, кстати, хочу тебе кое-что показать! — И я развернула перед ним пространственную доску с моими столбиками. — Ну как?